Контракт на рабство. Рэй
Шрифт:
В зале наступила полная тишина, словно кто-то повернул выключатель. Она оглушала. Рэй дышал коротко, прерывисто, но слышал только собственное громкое рваное дыхание.
— Дурачок, — ласково произнес вампир, легко поднимая его на ноги.
Он нежно провел ладонью по волосам, снял ключ с шеи и, расстегнув наручники, швырнул их в зал. Раздались звуки отодвигаемых стульев и радостный женский вскрик.
— Мой маленький смелый лисенок.
Вампир поднес разбитые кулаки ко рту и по очереди поцеловал их, осторожно слизывая кровь. По залу пронесся общий вздох.
— Смелый, безрассудный врунишка, — шепнул Лоренцо.
Голос, который можно было разливать в бутылки
— Мне нравится, как ты сопротивляешься, лисенок.
Рэй с ужасом смотрел в бездонную синеву глаз. Разве они синие? Они ведь были карими. Как такое может быть?
— Смирись, ты мой и только мой.
— Нет, — еще смог прохрипеть он.
Губы Лоренцо раздвинулись в усмешке, обнажая клыки. Он оттянул голову Рэя назад, открывая шею и ударил. Быстро, идеально точно вскрывая сонную артерию.
Гости перестали дышать, лишь раздавались хлюпающие звуки и тихие похотливые стоны из зала.
Рэй повис на руках Лоренцо, откинув голову назад и уцепившись за плечи вампира. Вот и все. Единственное, что сможет разрушить власть Лоренцо над ним, — это смерть вампира. Боли не было, наслаждения тоже, лишь полная апатия.
— Ты меня пьянишь, путтана, — шепнул Лоренцо и ловко наклеил на шею Рэя пластырь. — Продолжим позже, ночь только началась.
— Да пошел ты.
Едва слышный шепот, но вампир услышал, рассмеялся. Задорно и счастливо, будто Рэй выдал прекрасную шутку. Сволочь. Какая же он сволочь.
— Я не целую шлюх, Лис, — шепнул в самое ухо и, не удержавшись, лизнул рану. — Но ты ведь не шлюха, ты лжец. А лжецов я наказываю.
Он отпустил Рэя, и тот без сил опустился на пол. Рана на шее болела, в голове звенел смех вампира, а в глазах плескалась тьма.
— Кто хочет поцелуй?
Вверх взметнулись руки с зажатыми в них деньгами. Поцелуя Лоренцо хотели многие. Он легко спрыгнул в зал и пошел между столиками, выбирая жертву. Рэй наблюдал как к нему со всех сторон тянутся руки, как люди с восторгом касаются его одежд, как женщины с визгом пытаются повиснуть на шее, но Лоренцо всегда удавалось ускользнуть. Наконец, он выбрал. Ею оказалась молодая женщина в облегающем красном платье. Лоренцо нежно провел по ее скулам, поднял за подбородок лицо, склонился над ней и впился в приоткрытый рот окровавленными губами. Рэй знал, что это был не бутафорский поцелуй, а самый настоящий. Они исследовали друг друга, ласкали языками, выпивали энергию. Долго, чувственно, жадно. Пока женщина не обвисла в руках вампира, как недавно сам Рэй. К ней тут же подбежали двое официантов и, подхватив под руки, усадили в кресло.
Рэй перевел взгляд в зал и увидел редактора одной из популярных вечерних газет. Он сидел в компании еще троих мужчин и следил за происходящим с интересом профессионала. Рэй про себя застонал. Он мечтал работать в его газете, отправил резюме и именно для встречи с ним приехал в столицу. А теперь…
— А кто хочет попробовать моего раба? — Лоренцо легко вспорхнул на сцену. — Ну же, смелее. Кто хочет попробовать на вкус его кровь?
Что началось в зале. Люди словно с ума сошли. Да они все здесь чокнутые. Хотят вот так безопасно почувствовать себя вампиром? Думают, что это игра?
— Пожалуй, я буду первым. — На сцене возник Видальдас. — Владыка, ты ведь помнишь о своем обещании?
Лоренцо весело рассмеялся и погладил Рэя по голове. Словно собачку приласкал.
— Друзья, — Вампир развел руки. — Надеюсь, наша маленькая сценка вам понравилась, мой верный слуга впервые сегодня выступал на сцене. Поблагодарим его аплодисментами.
Невидимая сила подняла Рэя на ноги и заставила поклониться. В зале рукоплескали. Этот гад сделал вид, что они просто разыграли сценку. Что не было никакого насилия, что он добровольно кормит мастера.
— А теперь наслаждайтесь выступлением Леонида. А я должен вас покинуть, чтобы вернуть долг прекрасному принцу Темного Дола.
Глава 4
Глаза у раба были огромные и перепуганные. И Лоренцо решил не подчинять его сейчас — пусть прочувствует весь ужас того, что с ним будет происходить. Пусть остается в сознании и страхе. Это научит его покорности, а всплеск адреналина сделает кровь еще вкуснее. Когда Лоренцо вогнал клыки в шею лисенка, он испытал ни с чем несравнимое удовлетворение. Это было восхитительно. Изысканное лакомство, чуть разбавленное шампанским. Следовало напоить мальчишку сильнее, чтобы почувствовать опьянение. О, как он дышал. Судорожно, рывками. Страх гнал кровь толчками, и это возбуждало больше, чем то, что он хотел сделать с ним после.
Лоренцо оглядел зал. Они все принадлежат ему. Все марионетки, нити которых он держит в руках. Милые, доверчивые люди, прекрасные и предсказуемые. Как замечательно, что они есть. Лоренцо улыбнулся и, повернувшись к Видальдасу, произнес:
— Прошу в мой кабинет.
— Там есть кровать? — сощурился Видальдас, легко подхватывая раба на руки.
— Кровать? — приподнял брови вампир.
— Я хочу его трахнуть, а не убить.
— Трахать можно не только на кровати… — сверкнул глазами Лоренцо.
Раб дернулся, но сидхе наклонился к нему и замурлыкал:
— Ты ведь обслуживал фэйри в своем борделе, малыш?
— Н-нет, — отчаянно замотал головой лисенок.
— Значит, тебя ждет незабываемая ночь.
Лоренцо наслаждался. Он открыл дверь в кабинет, пропуская сидхе с его ношей вперед, и предвкушающе облизнулся. Представление начинается.
— Он не лжет. — Видальдас швырнул раба на низкий диван и начал расстегивать рубашку. — Тем интереснее.
Лоренцо уселся на стол, наблюдая за шоу. Раб смотрел на сидхе исподлобья, и во взгляде его полыхала злость. Ах, как замечательно. Ну что ж, маленький лжец, посмотрим, что ты будешь делать? Волны страха и ярости расходились от мальчишки почти осязаемой волной. Пластырь он где-то потерял, и Лоренцо видел две аккуратные дырочки на безупречной шее. Чуть кровоточащие. Это возбуждало. Очень возбуждало. Он на мгновение прикрыл глаза, предвкушая, как эта кровь потечет к нему в горло, как его пульс начнет стучать в унисон с сердцем лисенка. А потом, когда по его мертвому телу заструится кровь, он возьмет мальчишку. Он, а не Видальдас.