Конунг. Вечный отпуск
Шрифт:
Каждое незамысловатое сооружение представляло собой прямоугольники пятьдесят на сто шагов. Их окопали по наружному краю, подняв насыпь до полутора метров в высоту и углубив небольшой сухой ров еще на метр. Под двухметровый частокол и площадки для лучников, вырубили все ближайшие деревья, но в итоге получилось укрепление, способное легко остановить и втрое превосходящего по числу противника, а самое главное дать время собраться с силами остальным. Еще в каждом из фортов подняли по пятиметровой вышке, что заметно упростило необходимость присматривать за подходами. По крайней мере, днем.
Именно поэтому в итоге больше половины сводного войска фризов и смогли рассыпаться по окрестностям, что уже сейчас принесло изрядную выгоду. Но Игорь на этом не успокоился. Каждый день он руководил отрядом из сотни условных добровольцев, которые вязали лестницы, мантелеты (75), всевозможные переносные навесы от стрел, рубили небольшие тараны для действий внутри крепости, и «гвоздь штурмовой программы» - десятиметровой и прикрытый крышей таран на колесах.
(75) Мантелет - щит больших размеров, обычно с колесами из-за большого веса, который подкатывали к осаждаемому укреплению, а в это время за ними прятались пехотинцы с луками, которые отстреливались до попадания в «мертвую зону» вражеских стрелков, непосредственно у подножия замка или крепости; затем, луки меняли на оружие ближнего боя, ставились лестницы и начинался штурм; создавались во множестве из древесины или лозы.
Собирали его не на глазах у осажденных, поэтому он должен был стать сюрпризом. Особенно с учетом того, что какой-то дополнительной защиты для ворот, вроде барбакана (76) или просто рва, не было, и если удастся пробиться, горцам сразу придется оставить стены.
(76) Барбакан - фортификационное сооружение, предназначенное для дополнительной защиты входа в крепость, чаще всего представлял собой башню, вынесенную за периметр стен и охраняющую подступы к мосту или воротам; соединялся с крепостью окаймленным стенами проходом (либо мостом, если барбакан вынесен за линию рва).
…В полдень, сидя в теньке, Игорь с удовольствием жевал сочный кусок баранины, сдобренный пучком местного горного чеснока. Из всего отряда с ним остались только трое воинов. Пожилой ивинг Карл был бессменным часовым, присматривая за вещами и палатками, самый младший – 18-летний паренек по прозвищу Вьюн, суетился на подхвате у остальных и именно он принес обед.
Третий - сухощавый и немногословный Рудольф (77), оставленный именно в качестве телохранителя, практически не оставлял парня одного, поэтому сейчас, конечно же, сидел рядом и невозмутимо жевал. Очень опытный боец, он практически не расслаблялся, и даже в окружении десятков соратников, внимательно следил за окрестностями из-под густых черных бровей. Эта его особенность внешности сильно бросалась в глаза из-за наголо бритого черепа. Стороннему наблюдателю он показался бы человеком угрюмым, но экс-журналист присмотрелся за время пути, и знал, насколько мягок по отношению к окружающим 35-летний воин.
(77) Рудольф – с древнегерм. «известный/славный волк».
– Дольф, дружище, подскажи мне, - в очередной раз обратился Игорь к своему телохранителю, который в юности успел поучаствовать в междоусобице на побережье, - что думаешь, если мы просто спалим этот курятник?
Зашевелив немного быстрее челюстями, тот бросил взгляд на крепость, что-то прикинул в уме, и выдал:
– Вряд ли. Там почти нечему гореть – сплошной камень да глина. Да и если ты, господин, все же умудришь чего поджечь, войско будет недовольным, - наконец заговорил воин. – Это же самое богатое селение горцев и за годы они стащили туда ой как немало…
– Разве не бывает так, чтобы сжигали укрепления? – удивился бывший землянин.
– Почему же, бывало и палили. Только не такие богатые и только если совсем нет надежды, взять штурмом или измором. А сейчас одно удовольствие сидеть здесь. Почитай все воины выдр остались на том поле. Мужи у них еще есть, да только большей частью рабы, слуги да мастеровые. Те, что не подходят наскакивать на нас по ночам. Поэтому нам даже измором сидеть можно. Приготовленный на зиму припас они извели, если что и осталось - то мысль немного.
– Может ты и прав, - Игорь отхлебнул пива из принесенной Вьюном фляги, и перекинул его собеседнику, что здесь означало явное одобрение. – Но думаю, с полсотни хороших воинов у них осталось, да и бросать камни со стены, сгодятся и слуги, и рабы, и беременные бабы. Сколько думаешь, потеряем во время штурма?
– Пусть то боги решают, - усмехнулся «эксперт», - а мое дело малое: если велишь пойти туда, то пойду, чтобы вернуться богатым человеком.
– Да, серебра, думаю, там хватает, - рассмеялся Игорь, и снова принялся за горячую баранину, смачивая время от времени горло теплым полуденным пивом.
* * *
Во второй половине дня, когда почти сотня условно добровольных помощников снова наполнила строительную площадку, скрытую от глаза обитателей крепости двумя восьмиметровыми наблюдательными вышками, экс-журналист вернулся к работе.
По общим оценкам возни осталось максимум до следующего полудня, поэтому народ суетился с непоказным энтузиазмом. И кстати, все прекрасно понимали, что в этой истории возможность преодолеть четырехметровую крепостную стену не самое главное, поэтому готовились к тяжелым боям в самой крепости.
Желающие в подробностях могли рассмотреть семь 5-6-этажных каменных башен, разбросанных по территории Бас-Будана, и то, как плотно она застроена сложенными из камней и глины одноэтажными домами, с очень маленькими окнами, скорее даже просто отдушинами. Многочисленные сакли предстояло как-то брать, и чтобы избежать самых кровопролитных атак лоб в лоб, здесь основную ставку Игорь предложил сделать на известное местным кайло (78). Точнее – чисто земную кирку-мотыгу.
(78) Кайло - это ручной ударный инструмент, предназначенный для работы по камню, каменистому, или очень плотному грунту, для разрушения старой кладки, и так далее; другое название - кирка.
Его идея была в том, чтобы биться не за все дома подряд, а атаковать заранее намеченные строения, взламывая крыши и самые тонкие стены. И уже захватив их, зачищать остальные сакли небольших кварталов, чтобы не позволять защитникам перебрасывать немногочисленных бойцов с места на место. Это позволяло фризам использовать преимущество в числе.
Даже для батавов, которые уже не раз сталкивались со здешними оборонительными традициями, незамысловатый план стал просто откровением. Оценили новую тактику и предводители Торговой тысячи. Особенно, когда испытали ее на двух богатых поместьях, найденных специально для этого. По счастливому стечению обстоятельств, штурмы обошлись лишь одним убитым, в отличие от предыдущих случаев. Воины остались в таком восторге от идеи, что до окончания похода единогласно решили выделить половину добычи взятой и в первом, и втором поместье, как поощрение новатору. Произошло это двумя днями ранее, и сейчас, во время наведения окончательной «красоты» у главного тарана, Игорь не без удовольствия вспоминал свой нежданный гешефт.