Копье Теней
Шрифт:
Крах. Слово, которым людь-типы называют полный провал. Хорошее слово, считал Варпклык. Людь-твари делают много хороших вещей. А скавены делают их лучше. Но не в этот момент. В этот раз они подошли ниже. Но недостаточно близко. Всегда недостаточно.
Варпклык посмотрел на Бастион, сморщил нос и сплюнул. Воздух пах порохом и кровью. По знаку дряхлого полководца паланкин развернулся, рабы-носильщики кряхтели и постанывали от напряжения. С каменным выражением морды Варпклык оглядел подчиненных:
— Везет-везет вам, — прорычал он. — Везет, что у меня есть план действий в непредвиденных обстоятельствах, да-да.
Подчиненные
— Я предвидел ваш провал, — прошипел он. — И спланировал-замыслил кое-что. — Он презрительно махнул лапой. — Мы бежим-отступим назад, да-да. Между нами и людь-типами будет огневой мешок. Укрепим эти развалины.
Его командиры с энтузиазмом закивали. Такой способ ведения войны им нравился больше. К тому же так они будут заняты и не вцепятся друг другу в глотку — до поры. В свое время Варпклык много чему научился. Большинство скавенских армий были побеждены не врагом, их развалили козни собственных командиров. Постоянные междоусобицы и укусы в спину ведут к нарушению дисциплины, и эта зараза распространяется как гниль, захватывая даже самых смирных рабов. А когда нет дисциплины, войско способно рассыпаться за одну ночь.
А если уж Варпклык что и умел, так это поддерживать дисциплину. Второй его жест отправил офицеров исполнять приказы. Варпклык заворочался, чтобы окинуть последним взглядом Бастион. Верхняя губа его задралась, обнажая зубы, хвост возбужденно хлестал подушки.
Говорили, что этот город завален прорицаниями. Такие вещи могли бы пригодиться Кланам Вредителей, а Клану Пасти в особенности. Но Варпклыку было куда важнее доказать собственное превосходство. На своем веку он отвечал на каждый вызов, и если и не выходил победителем, то по крайней мере оставался в живых. Но сейчас перед ним стояла самая сложная задача, самый главный вызов: и он собирался принять его, оскалившись — и с безопасного расстояния.
Он тихонько зафыркал, хихикая. Когда-то ничто не удержало бы его от того, чтобы самому возглавить атаку. Но сейчас он стар, а возраст приносит мудрость. Пусть вперед рвутся другие: он пожнет плоды их трудов. Это его право и привилегия.
Но пока нужно еще раз поговорить с Крушем. Проверить, где там его оружие. Он прошипел команду, и рабы, постанывая, потащили его прочь в безопасность норы по крутому туннелю, в поспешно вырытый лабиринт, служащий Варпклыку полевым штабом.
Пока паланкин трясся и покачивался, Варпклык обдумывал ситуацию. Круш обещал ему оружие невообразимой силы. Нечто, способное проломить стены Вышнего города, чтобы скавены могли заграбастать все его чудеса и пророчества. Пока Варпклык не видел ни носа, ни хвоста обещанного оружия. Однако он был уверен, что Круш выполнит свою часть сделки. Если же нет, Варпклык выдавит из него жизнь своими собственными лапами.
Приятной мысли помешал мускусный запах страха и нервный писк охраны. Заморгав, Варпклык присмотрелся ко входу в нору. Там лежали тела — трупы нескольких смертокрыс, все с увечьями разной степени тяжести. Остальные элитные бойцы сбились в кучку как можно
Вздохнув, он отдал команду. Рабы присели на корточки, постаравшись опустить паланкин как можно плавнее. Варпклык сполз вниз, покрякивая и прислушиваясь к тревожному хрусту и скрипу суставов. В старости он слишком закостенел — много сидит, мало убивает. Потерев маслянистую поверхность варп-камня на своей морде, он прикинул варианты, решив, как всегда, хватать судьбу за то, что висит, — и кусать посильнее.
Престарелый скавен вошел в нору самостоятельно, в полном одиночестве. Смертокрысы возбужденно пищали, но следовать за ним не спешили. Да он и не ожидал. Варпклык шел медленно не от страха, а просто из-за отсутствия срочности.
— Они дорого стоили, — сказал он без злобы. — Много-много варп-пластинок.
— А мне-то что? — прорычало существо, поджидающее его.
Криверакс, Ходячее Бешенство, Боевая Тень, Крысолорд Несущий Войну, был здоровенным косматым ночным кошмаром, с мускулистыми конечностями, обернутыми зазубренными, помятыми железными пластинами. На доспехах демона темнели гибельные символы; его замысловато изогнутые рога, каждый побольше клановой крысы, царственно возвышались над громадной башкой. Спутанная грива, забрызганная кровью тысяч жертв, скрывала широкие плечи. И даже многое повидавший Варпклык почувствовал, как застучало его сердце в присутствии столь великолепного убийцы.
Криверакс глядел на него из самой густой тьмы норы. Крысолорд занимал почти все пространство за троном и над ним. Остроконечное копыто он поставил на сиденье, локтем уперся в колено; другая рука — когтистая лапа — толкала висячие клетки, полные крыс, заставляя грызунов беспокойно визжать и пищать. Между прочим, Варпклык заметил, что когти крысолорда мокры от крови. Этот демон убивал с той же легкостью, с какой смертный дышит.
Несмотря на кровь и смрад убийственной мании, сочащиеся из каждой поры пришельца, Варпклык остался спокоен. Он уже сталкивался со вспышками раздражения демона, и ничего, уцелел. Главное тут — не паниковать. Впрочем, это, конечно, легче сказать, чем сделать.
— Отчего ты решил даровать мне честь своего визита, о самый свирепый и могущественный? — спросил Варпклык, потупив взор. Демон, как и любой из их породы, ходит куда пожелает, ему не поперечишь. Крысолорды прогрызают реальность с той же легкостью, с какой крысоволк перегрызает кость, и шныряют среди владений-между-владениями сотнями. То, что Криверакс оказался здесь, указывает скорее на то, что монстр заскучал, чем на то, что он явился с какой- то конкретной целью.
— Трус, — коротко уронил Криверакс.
Варпклык, фыркнув, взглянул на гиганта:
— Нет. Хитрец. — Он похлопал себя по макушке. — Пробиться никак, надо ждать. Вот — ждем. — Он пожал плечами. — Просто.
— Ты назвал меня глупцом, полководец? — Теперь Криверакс рычал. Едкая слюна сочилась из пасти крысодемона, портя трон. Варпклык, проследив за белесой струйкой, поднял глаза.
— Нет, — сказал он.
— Да-да, назвал! — рявкнул демон. Он навис над троном, всадив когти в землю перед ним и набычив рогатую голову. В красных глазах полыхала ярость.