Корейский для начинающих
Шрифт:
Я вдруг посерьёзнела. Юн Сон же казался немного дёрганным.
– Юн Сон щи, мне кажется, вам нужно спешить в больницу. Не беспокойтесь, извиняться не надо, я вроде бы как взрослая девушка, всё понимаю. Я отчасти рада, что повстречала вас, правда, Бог знает, что навыдумывала себе, наверное, дорам пересмотрела, - посетовала я. – Мне жаль, что я, скорее всего, больше вас не увижу, но как-нибудь переживу, не маленькая…
– Вы не так поняли, глупая женщина!
– засмеялся он неожиданно, что выглядело совсем неуместно при всех обстоятельствах. – Ценю ваше самопожертвование, - едва сдерживая ехидство, заметил он, - но я
– Нет, я…
– Помолчите секундочку, - потребовал Юн Сон настойчиво и крепче, даже немного больно сжал мои плечи, от чего я невольно пискнула. – Вы действительно думаете, что я позволил случиться чему-то между нами из каких-то мелочных соображений мести своей жене? Стал бы я сейчас оправдываться… Да, поначалу мне просто нужна была компания, отвлеченные темы разговоров, забытье… Соглашусь, что это продолжилось и в Сеуле. Работа отвлекала, но в какой-то момент мне снова стало одиноко и тоскливо, и я снова стал ощущать безысходность, смятение, но потом вспомнил, что человек, который не давал мне унывать в Пусане, находится совсем близко, в одном городе со мной… - я чувствовала себя совсем глупой, так как и отдаленно не могла понять его, а Юн Сон всё так же продолжал отвечать на немые вопросы: - Да, поначалу ничего особенного, наше общение снова помогло мне не упасть в пропасть… Но, Анна, это оказалось не просто способом… - он запнулся, но во время распалённой речи успел напугать меня до чёртиков и, кажется, оставить синяки.
– В какой-то момент я понял, что мне просто было хорошо с вами, и Бу Ён здесь вовсе ни при чем. Та ночь и утро заставили меня проснуться новым человеком, осознать, что жизнь не заканчивается на неудачном браке…
– Вы сами-то трезвый? – спросила я обиженно, выискивая в его словах подвох. – Вы несёте бред… Этого не может быть! Да я же только и делала, что ругалась с вами, спорила и показывала себя не с лучшей стороны!
– Вы были живой и настоящей, почему вы снова себя недооцениваете? – но я смотрела на него глупыми глазами, уже вряд ли соображая хоть что-то, когда его пальцы мягко разжались и осторожно легли на мои скулы. – Какие подтверждения моей привязанности вам нужны, чтобы вы, наконец, поверили мне?
Но всю романтику момента разрушил мой последующий комментарий:
– Вам, по-моему, срочно нужна помощь специалиста… - я посмотрела на Юн Сона как на душевнобольного, осторожно отстранив его руки. – Вы вообще себя слышали со стороны?
Но и сама я пребывала в каком-то странном смятении, постоянно убеждающем меня, что либо безумна я, либо слетел с катушек он, неся совершенную чепуху, переходя с английского на корейский. Считая его человеком спокойным и уравновешенным, ещё никогда я не видела его таким… Даже слово не могу подобрать… Словно ему лет восемнадцать и руководствуется не разумом, а юношеским максимализмом.
– Вы разочарованы моей импульсивностью? – он усмехнулся отнюдь не весело. – Или я вам опротивел? Что ж, тогда, вероятно, это мне жизненный урок…
Мои глаза распахнулись в ужасе, он рассуждал так, будто влюбился, что за бред сивой кобылы?! И тут меня внезапно шарахнуло по башке… Такое впечатление, что…
– Господи, вы что, никогда не симпатизировали женщинам, кроме своей супруги? – я едва не покрутила пальцем у виска.
– Отчего же, я просто был верен жене, - как-то подозрительно сказал он. – О, Господи, Анна, вы меня поражаете! Вы думаете
– Вы… вы просто сейчас говорили такие вещи, - потупив взгляд, попыталась я оправдать глупость, которая образовалась в моём блондинистом мозгу, где была полная каша.
– Анна, вы слушаете, но не слышите. Что непонятного в том, что вы мне просто нравитесь? Что все дни после вашего отъезда я не мог найти себе места…
Я подавилась воздухом, чувствуя, что ждет меня только одно – окончательный и бесповоротный сдвиг фаз, и даже сейчас, точно издалека до меня дошёл окончательный смысл сей фразы.
– Юн Сон… вы меня просто шокируете, - выдавила я, но снова не нашла понимания в его лице; лишь, сосредоточившись на собственных истинных чувствах, которые были заглушены шоком от всего услышанного, поняла, что мне только что признались в чувствах и как бы я не сдерживалась, не могла скрыть радость. – Я… Господи, что я должна ответить?
– засмеялась я истерично, но видимо, снова прогадала с реакцией.
– Что ж, видимо, мне только остаётся попросить прощения…
– Нет, постойте, - сквозь смех в моём голосе стала проступать серьёзность. – После всего того, что вы мне рассказали, мне трудно принять возможность сего факта. У меня в голове сейчас такой бардак, что я теряюсь в догадках, как всё это расставить по полочкам. Мне ведь не почудилось, правда?
– и сама себе уже на русском процитировала «Божественную комедию» Данте Алигьери: - Он тронулся умом, и я ему вослед*…
– Что за аллегория? – внезапно спросил он, видимо, сообразив, что я сказала. – Я не пойму вас…
– Говорю, что вы тяните меня за собой в своё безумие.
– Вы ничего не скажете в ответ?
– Скажу лишь, что и подумать о подобном не могла, поэтому никогда не учитывала собственные чувства, довольствуясь лишь тем общением, что вы могли мне предложить.
– Яснее, пожалуйста.
– Если я скажу, что вы мне нравитесь с первой встречи – это что-то изменит? – выдавила я с трудом, опустив взгляд, оставалось только шаркнуть босой ножкой. Но я заметила лишь как его испачканные песком туфли приблизились ко мне.
– Изменит, - сказал он уверенно, но как-то тяжело. – Изменит всё полностью и бесповоротно, - Юн Сон снова заключил моё лицо в ладони и заставил встретиться с ним взглядом. – Это принудит меня изменить свою жизнь. Семья пока не знает, но я уже начал подготавливать документы для развода. Не смотрите на меня так испуганно, это вовсе не из-за вас, вы же понимаете, что…
– Но ведь вы любили жену, а измена – это ещё недостаточный повод для развода…
– И что мне делать, если от той любви не осталось и следа? Последние годы то была лишь привычка.
– Но это неправильно, она ведь в больнице, тот человек погиб, она, должно быть, сейчас несчастна…
Он усмехнулся, взглянув в темноту, где море едва заметно отделялось от неба линией горизонта. Юн Сон ответил не сразу, уже спокойно:
– Но она будет вдвойне несчастна с человеком, который её не любит, причём, взаимно. Бу Ён уже давно от меня отдалилась, поверьте, не всё было так гладко, - он с какой-то невообразимой легкостью рассказывал о своей жизни, тогда как раньше я не могла вытянуть из него и слова: - Вы не знаете всех подробностей… За десять лет брака много воды утекло, она давно ко мне охладела. Думаете, я этого не чувствовал?