Коридор в 1937-й год
Шрифт:
Углова тоже была напряжена, а судя по нахмуренному лбу, активно работала извилинами, наверно, думала, как ей расслабиться, а не стоять столбом с ружьем, направленным на пленников. Когда там Трофимов еще вернется? До города не близко. Пока сам туда доберется, пока товарищи-чекисты приедут. Доооолго! Она сверлила Артема своими красивыми, но злыми глазками. Вопросов не задавала, реплик не бросала.
Потом вдруг во взгляде мелькнула искорка, из чего Артем успел сообразить: она что-то придумала, причем быстрее, чем он.
Дальше всё произошло молниеносно. Энкэвэдэшница порывисто шагнула к Артему, скоро развернула ружье прикладом вперед и, прежде чем Муравьев успел понять ее намерения (оглушить, чтобы отключить мужчину, связать, а потом дать возможность себе самой расслабиться), двинула парня в голову.
Тут же потемнело в глазах. В последнюю секунду, перед тем, как потерять сознание, он услышал вскрик Костика.
И отключился…
Глава 45. День в настоящем
Рита и Саша.
Изучение своего настоящего не пошло Саше на пользу. Он впал в ступор. Сидел, уставившись в одну точку за столом, и не двигался.
Рита была в замешательстве. Что лучше делать в таких ситуациях: пусть он побудет наедине со своими мыслями или, наоборот, ей надо вмешаться и растормошить его, отвлечь на что-то, в данный момент более близкое, реальное?
Она растерянно прибиралась на кухне, оставив Сашу наедине со своими мыслями. Потом решила все-таки, что времени у них быть вдвоем мало (от такой поганой мыслишки захотелось заплакать). Так вот: надо провести сегодняшний вечер на пять с плюсом. А дальше – будь что будет. Дальше они начнут планировать возвращение обратно, поиск Ниночки и Артема.
Рита заглянула в комнату. Саша вяло листал все тот же учебник истории, погруженный в собственные мысли.
– Саш, – окликнула девушка парня. – Пойдем, погуляем по городу? В парк сходим.
Он повернул голову, слабо улыбнулся.
– Пойдем…
…Рита была права: горести забылись, сменившись восхищением и удивлением Саши от того, что он увидел в городе. И вечер получился хорошим. Они бродили неспешно, взявшись за руки, больше молчали, но, когда глядели друг на друга, неизменно улыбались.
Стало темнеть, и они повернули к дому. Прошли через тот парк, где всего несколько дней назад Рита столкнулась с хулиганами. Лавочки – здесь и сейчас – были другими: из твердого пластика, а на спинках сидений красовалась реклама.
До дома оставалось совсем немного. Рита подумала: «Права народная мудрость: у страха действительно глаза велики. Побежала бы я в прошлый раз в другом направлении, оказалась бы у дома, заскочила бы в подъезд, и не было бы никакого прошлого».
Не было бы прошлого? Но ведь обычный подъезд – это не тот путь. Наверно, она все равно осталась бы в 1937-м году. Только квартиру Веры Николаевны ей открыли бы другие люди.
– Саша, пойдем, взглянем на ту дверь, через которую мы вчера прошли из прошлого в настоящее?
Она почувствовала, как дрогнула его рука. Но все-таки он ответил:
– Пойдем…
…Подход к таинственной двери был закрыт густыми кустами, пробиться сквозь которые можно было бы только используя садовые ножницы. А дверь была. Можно было разглядеть сквозь ветки облупившуюся коричневую краску на ней и грязно-белую вывеску, наполовину оторванную. Что там на ней написано, не разглядеть.
– Пойдем, – Рита потянула Сашу за руку в противоположную сторону. – Не сможем мы пройти через нее сейчас…
…Они сидели на диване и смотрели старый, но до сих пор такой любимый Ритой мультик «Ну, погоди!» Волк с энтузиазмом бегал за зайцем, гонялся за ним то на катере, то на водных лыжах. А девушке было интереснее наблюдать за реакцией Саши. Тот, не отрываясь, с детским любопытством, смотрел на экран, посмеивался над приключениями мультяшных героев.
За окном город полностью погрузился в темноту.
Волк прокричал свое финальное «Ну, погоди!». Появились слова «Конец мультфильма». И Саша обернулся к Рите.
– Здорово! Как это сделано?
– Ой, Саша, боюсь, что я тебе не смогу объяснить, – засмеялась Рита. – Позднее ты можешь сам почитать и разобраться в этом.
«Позднее!» Слово вырвалось случайно. Рита тут же прикусила губу, тревожно взглянула на Сашу.
Он молча смотрел на нее. В его глазах метались чувства, в которых разобраться Рите было не под силу. Она отвела глаза. Может, он и не уловил мысль, которую озвучила Рита. Потрясения от увиденного в течение дня вполне могли сделать его невнимательным.
«Ну, и пусть будет так, как будет!» – попыталась убедить себя Рита.
Да, хороший парень. Как говорится: то, что надо. Такой, какой нужен, чтобы полюбить и быть счастливой. Но… кажется, у них нет будущего.
– «Позднее», – вдруг повторил Саша.
Рита резко обернулась к нему.
Саша внимательно смотрел на нее. Девушка застыла не в силах отвести глаза.
Все отступило вокруг. Казалось, они вдвоем остались на маленьком островке. Никого рядом и ничего.
Картинка на экране изменилась на более блеклую, казалось, что и темнота в комнате сгустилась – свет они еще не включили. По телевизору заиграли музыку Бетховена, «Мелодию слез».
– Поцелуй меня, – прошептала Рита, сама не ожидая от себя такого поступка.
И закрыла глаза, боясь увидеть в Сашином взгляде насмешку или прочесть недоумение. Или еще хуже – равнодушие.
Но она почувствовала совсем близко его дыхание и, не открывая глаз, обняла его за шею.
Ей вдруг стало страшно, что он скоро уйдет, исчезнет из ее жизни, а она с болью в сердце будет вспоминать его, бояться за него, плакать без него от одиночества.
Саша крепко обхватил ее и поцеловал.