Корниловъ. Книга вторая: Диктатор
Шрифт:
— Имя, фамилия, род занятий, партийная принадлежность, — скучающим тоном продолжил Корнилов.
Допрос явно продлится ещё не один час. Надо было всё-таки пообедать.
В Иркутске
Поезд остановился у перрона, и молодой прапорщик с небольшим саквояжем в руках наконец-то покинул опостылевший вагон, полной грудью вдыхая прохладный осенний воздух.
Прежде в Иркутске он не бывал, но в целом город напоминал все прочие провинциальные города бескрайней
На вокзале его встречал казачий хорунжий из забайкальских. Они представились, пожали друг другу руки, прошли на улицу, к повозке-двуколке, на облучке которой сидел ещё один казак. Почти не разговаривали, разве что казак спросил, что нового в Петрограде, но за три недели, проведённые в поезде, прапорщик и сам не знал. Ситуация менялась ежедневно, а новости скорее приходили по телеграфу, чем с такими гонцами, как он.
— А у вас тут что? Комитетские власть взяли? — спросил прапорщик, придерживая саквояжик на коленях.
— Ага, по весне ещё, — буркнул хорунжий.
— И что, лютуют? — поинтересовался прапорщик.
— Да каво… Шваль всякую из тюрем повыпускали разве, да старых губернских, наоборот, по тюрьмам рассовали, — обернулся извозчик. — Тут эти все, бывшие ссыльные, нонеча заседания заседают.
— Ясно, — коротко ответил прапорщик.
— Не власть это, а так, — покачал рукой в воздухе хорунжий. — В городе ещё как-никак, а за городом, вон. У кого винтовка — тот и власть.
— Тайга, — согласился казак на облучке.
Прапорщик кивнул. Эти казаки его несколько пугали, но сейчас они были на одной стороне. Прапорщик ехал из столицы с пакетом от самого генерала Врангеля, бывшего командира 1-го Нерчинского полка Забайкальского казачьего войска. В гости к его старым сослуживцам.
Двуколка остановилась у одного из домов на окраине города. На лавочке рядом с воротами сидел ещё один старый казак в чине урядника, покуривая трубку, но он только проводил гостя долгим задумчивым взглядом.
Прапорщика провели внутрь, по коридорам. Он снова замечал пристальные взгляды со стороны, его внимательно изучали, некоторые даже начинали шептаться, стоило только гостям скрыться за очередным поворотом.
— … а того китайца я застрелил! — раздалось в одном из кабинетов, и вслед за этим оттуда же донёсся взрыв хохота.
Хорунжий распахнул дверь, и они вошли внутрь, заставив всех присутствующих мгновенно умолкнуть. Казалось, ещё чуть-чуть, и казаки схватятся за оружие, но пока они только напряжённо смотрели на гостя.
— Кто такой? Почему не предупредили? — рыкнул дородный усатый есаул.
— Ты кто, мальчик? — прищурился молодой войсковой старшина с редкой бородкой и высоким покатым лбом.
— К есаулу Семёнову, с поручением, — доложил прапорщик. — От генерал-майора барона Врангеля.
— Ну-ка, удиви, — хмыкнул есаул.
Прапорщик раскрыл саквояж, порылся немного внутри, извлёк
Есаул приосанился, хмыкнул, подкрутил длинные усы. Аккуратно вскрыл конверт, вчитался в аккуратные рукописные строки. Сперва нахмурился. Потом ухмыльнулся. Затем покрутил усы снова, принимая загадочный и задумчивый вид.
— Что там, Гриша? — спросил старшина.
— Погоди, — раздражённо отмахнулся Семёнов. — Видишь, читаю.
— Да не томи ты, — воскликнул другой казак, с раскосыми бурятскими глазами.
Есаул покосился на прапорщика, сначала не решаясь рассказать содержимое письма в его присутствии, но потом, видимо, понял, что ненадёжного человека барон Врангель с таким посланием отправлять бы не стал.
— Это, так сказать, просьба… Не приказ, а рекомендация, — отчего-то смущаясь, пояснил Семёнов. — Скинуть КООрг. Тут подробная инструкция. И тебе, Роман Фёдорович, тоже дело нашлось.
— Ну, наконец-то, — зло буркнул старшина, сверкнув глазами. — Что там?
Есаул отобрал несколько листов из пачки и протянул ему. Войсковой старшина Унгерн буквально выхватил листы из его руки и принялся жадно вчитываться в новые указания.
Формально командующий Петроградским округом генерал-майор Врангель никакой власти над забайкальскими казаками не имел и приказывать никому из них не мог. Но на правах старого командира, которого казаки безмерно уважали, мог выслать несколько рекомендаций и просьб. Что у него и попросил сделать Верховный Главнокомандующий.
Скинуть власть бывших ссыльных в Иркутске и прочих сибирских городах нужно было как можно скорее. Желательно не проливая лишней крови, но это гарантировать уж точно не получится.
Есаул Семёнов находился в Иркутске вместе со своим другом бароном фон Унгерном в качестве комиссара Временного правительства. По бумагам он приехал сюда формировать Монголо-бурятский конный полк из инородцев, но по факту он набирал туда всех, кто выступал против Временного правительства, большевиков и вообще левых партий. Ну и просто собирал вокруг себя недовольных революционными переменами.
— Когда выступаем?! — встрепенулся неугомонный барон Унгерн, отрываясь от чтения инструкций.
— Да не спеши ты, Роман Фёдорович, — оборвал его Семёнов. — Так. Хорунжий, гостя нашего накорми с дороги. А мы тут думать будем.
— Есть! — отозвался хорунжий.
— Нет, постой-ка, — остановил его Унгерн. — Может, генерал на словах что-нибудь велел передать?
Прапорщик переводил взгляд то на одного, то на другого, не в силах понять, кто из этих двоих здесь командует. Старшим по званию был Унгерн, но по поведению обоих казалось, что главнее всё-таки Семёнов. Пусть даже барон позволял себе некоторые вольности.