Король Артур и рыцари Круглого стола
Шрифт:
— Увы! — сказала она дочери. — Это меч предателя, который убил твоего дядю. Я могу это доказать.
И она поспешила в свои покои, открыла деревянный сундук и вынула оттуда осколок металла, который там хранила. Вернувшись в комнату Тристрама, королева приложила осколок к мечу, и они совпали зазубрина в зазубрину.
— Видишь? — показала она Изольде.
Изольда пришла в отчаяние. Она любила Тристрама и знала, какой жестокой становится подчас ее мать. Королева же схватила меч и побежала в купальню и хотела пронзить сердце Тристрама, лежавшего в ванне, однако сэр Эбес перехватил ее руку и вырвал у нее меч. Не сумев осуществить
Она пала перед ним на колени:
— Господин мой! — воскликнула она. — Ты приютил под своим кровом предателя, убившего моего брата. Ты принял при дворе рыцаря, который сразил самого верного из твоих слуг!
— Что это значит? О ком ты говоришь?
— Я говорю о Трамтристе, о юноше, которого моя дочь исцелила от ран.
— Черный день для меня, — промолвил король. — Я видел Трамтриста в бою, он достойный рыцарь.
Он помог королеве подняться с колен.
— Прошу тебя, — сказал он, — не пытайся причинить какое-либо зло этому человеку. Предоставь его мне.
Итак, король пошел к Тристраму в его покои и застал Тристрама во всеоружии, готового ехать прочь: Тристрам знал, что его тайна раскрыта. Его конь уже ждал на дворе.
— Не будет вам добра, сэр, — предупредил его король, — если вы попытаетесь бежать и тем навлечете на себя мой гнев. Из любви к вам и уважения обещаю: я позволю вам безопасно покинуть двор, если вы назовете свое подлинное имя и расскажете правду о том, как сразили Мархальта.
— Я не солгу вам, сир, — отвечал Тристрам. — Имя моего отца — Мелиодас, король Лионесса, а матерью была королева Елизавета, сестра короля Марка Корнуэльского. Мать умерла при моем рождении, отчего меня и назвали Тристрамом, то есть «рожденным в печали». Здесь я назвался Трамтристом, ибо не хотел, чтобы меня узнали. Но с вашим рыцарем, сир, я сразился ради короля Марка Корнуэльского, и пусть меня знают как настоящего рыцаря, который сражается за тех, кого любит.
— Как перед Богом, — сказал ему король Энгвиш, — нет у меня зла на вас. Вы вели себя в согласии с достойными обычаями рыцарства. Но оставить вас при дворе я не могу: это будет неугодно моим баронам и моей семье.
— Благодарю вас, сир, за вашу доброту. Вы были мне добрым господином. И вашей дочери я тоже благодарен за все оказанные ею милости. Она исцелила меня, когда я едва не умер. Думаю, что живой я пригожусь вам больше, чем мертвый, ибо я всегда буду готов услужить вам. Когда бы вы ни приехали в Англию, я счастлив буду ехать с вами бок о бок. И вот еще что обещаю вам: я буду хранить преданность вашей дочери Изольде и никогда ей не изменю. Вы позволите мне проститься с ней?
— Позволяю от всего сердца.
Прочтите о том, как Тристрам простился с Изольдой
Итак, Тристрам пошел в покои Изольды. Когда он сказал ей об отъезде, принцесса заплакала.
— Ах, добрый рыцарь, — сказала она, — я преисполнена горести так, что едва знаю, что вам сказать.
— Госпожа, — отвечал он, — мое настоящее имя — сэр Тристрам из Лионесса. Я королевской крови. Знайте и будьте уверены, что до конца своей жизни я останусь вашим рыцарем.
— Обещаете? Спасибо вам за это. И я тоже дам клятву: в течение семи лет я не выйду замуж иначе как с вашего согласия. Можете сами выбрать мне супруга.
И они обменялись кольцами.
Затем Тристрам вышел к придворным короля Энгвиша и обратился к собравшимся
— Добрые господа, — сказал он им. — Настало мне время покинуть вас. Если я кого-нибудь здесь обидел, пусть он сейчас же скажет мне об этом, и я постараюсь загладить свою вину. А если есть здесь человек, кто затаил против меня зло, пусть выступит вперед, и я дам ему ответ оружием.
Но все молчали, никто не произнес ни слова. Среди них имелись родичи сэра Мархальта, но и они боялись иметь дело с Тристрамом. Итак, Тристрам уехал и сел на корабль. Попутный ветер вскоре принес его к берегам Корнуолла подле Тинтаджиля.
Король Марк возрадовался, когда племянник вернулся к нему исцеленным. А затем Тристрам отправился во владения своего отца, и король с королевой, счастливые, что он возвратился, одарили его множеством земель, после чего он с их позволения вернулся ко двору короля Марка.
Прочтите о вражде между королем Марком и Тристрамом
Тристрам долгое время прожил при корнуэльском дворе, пока в недобрый час между ним и королем не разгорелась вражда. Оба они полюбили одну даму, жену графа Сигварида, но дама предпочла Тристрама. Король Марк ревновал. Случилось так, что однажды графиня послала к Тристраму карлика с приглашением нанести ей ночью визит.
— И она просит вас прийти во всеоружии, — сказал карлик Тристраму. — Ее супруг — сильный боец.
— Передай госпоже мой привет, друг, и скажи, что я все исполню. Следующую ночь я проведу с ней. [117]
Король прослышал о том, что карлик графини побывал у Тристрама, и велел привести карлика к нему. Под страхом пытки гонец выдал, какую весть он сообщил Тристраму.
— Прекрасно, — сказал король, — можешь идти куда хочешь. Но не вздумай никому сообщать о нашем разговоре! Ты меня понял?
Карлик закивал и поспешил удалиться.
Втайне король Марк задумал подкараулить Тристрама на пути к даме. Он взял с собой двух лучших своих рыцарей и поскакал по той дороге, по которой, как он знал, должен был поехать Тристрам. Едва завидев Тристрама, король ринулся на него с копьем наперевес, и оба рыцаря последовали за ним с обнаженными мечами. Тристрам получил сильный удар в грудь, но сразил обоих рыцарей, а затем ударил копьем короля Марка, выбил его из седла и оставил лежать на земле без чувств.
117
Куртуазная любовь в форме «спать с чужой женой» процветает именно при дворе Марка.
После этого Тристрам продолжил путь и приехал к своей даме. Та обняла его и повела в спальню. Они занимались любовью с таким неистовством, что Тристрам и думать забыл о своей ране, хотя залил кровью и простыни, и подушки. [118] Затем пришла весть, что супруг графини, сэр Сигварид, едет домой. Графиня попросила Тристрама подняться с постели, вооружиться и во весь опор скакать прочь. Войдя в супружескую опочивальню, Сигварид сразу увидел, что постель смята. Он подошел ближе и при свете факела разглядел кровь на простынях.
118
Похожий сюжет есть в истории о Ланселоте.