Король Бонгинды
Шрифт:
Она снова рассмеялась, но он заметил разочарование на ее лице.
— Правду говоря, мне нужен не столько юридический, сколько человеческий совет.
Гвенде было гораздо легче говорить с Биллем Джойнером, чем с доктором. Он был ее соотечественником и ближе к ней по возрасту, и поэтому ей легче было довериться ему. Билль слушал, не перебивая, пока она рассказывала про пропавшего Оскара Треворса и читала таинственное шифрованное письмо.
— Я могу помочь вам, — сказал, наконец, Билль. — Вы должны познакомиться с Селби Лоу. Это указание на Бонгинду
Гвенда кивнула.
— Я бы хотел поговорить с ним, — задумчиво сказал Билль. — У него бюро на этом же этаже.
— Он говорил об этом, — заметила Гвенда. Она поняла теперь, почему доктор улыбнулся, когда речь зашла о юридических талантах Билля Джойнера. — Мне тоже кажется странной Бонгинда, но разве вы видите в этом что-нибудь особенное?
— Еще бы, — сказал Билль. — О ней всегда говорит Ужас.
Увидев, как девушка побледнела, Билль сейчас же раскаялся.
— Простите. Я не знал, что вы уже слышали о нашем пугале…
— Ужас! Это… это объясняет…
И она, запинаясь, бессвязно рассказала ему о своем ночном приключении, о шуме, который она слышала, о чьей-то попытке вломиться к ней в комнату и о спасительном появлении вора.
— Я уверена, что это был вор, — сказала она.
— Какой он был с виду? — полюбопытствовал Билль.
Гвенда покачала головой.
— Я не могу вам этого сказать. Странно, ведь правда, что мне приходится скрывать такую тайну? Но он был так любезен, так внимателен, так услужлив… — Она вздрогнула при воспоминании о своем ужасном переживании.
— Я думаю, Селби Лоу может вам помочь, — сказал задумчиво Билль. — Как долго вы останетесь в Лондоне?
— Я не знаю. Может быть, около месяца. Я собираюсь проехать в Париж.
— Около месяца? — Он потер подбородок, и его голубые глаза серьезно взглянули на нее. — Вы же не останетесь месяц в этом отеле, мисс Гильдфорд?
Ему пришел в голову план.
— У нас с Селби есть дом на Керзон-стрит. Его содержит бывший дворецкий, который сдает три этажа. Комнаты над нами свободны. Я сниму для вас это помещение. Можете не беспокоиться: на третьем этаже живет богомольная дама, а жена дворецкого — образец приличия и почтенности.
— Право, мистер Джойнер… — начала протестующе Гвенда, но он уже схватил телефонную трубку и назвал номер, прежде чем она смогла что-нибудь сказать.
— Может быть, я и плохой адвокат, — продолжал Билль, окончив телефонный разговор, — но я хороший племянник. Дядя Джон велел мне заботиться о вас. Боюсь, что о вас придется больше заботиться, чем вы воображаете. — Он посмотрел на часы. — Если вы подождете здесь, я пройду к доктору Эвершаму и поговорю с ним.
Доктор Эвершам был у себя в приемной, когда Билль вошел. На счастье Билля, он не был занят. Джойнер знал его в лицо и изредка здоровался с ним, встречаясь в лифте или на площадке.
— Доброе утро, мистер Джойнер. Вы видели вашу клиентку? — спросил доктор, вставая и пожимая руку своему гостю.
— Да, видел, — сказал Билль серьезно, —
Доктор покачал головой.
— Вы уверены, что речь шла о Бонгинде, доктор?
— Совершенно уверен, — сказал Эвершам.
— Вы слышали об этом сумасшедшем существе, которое народ зовет Ужасом?
— Да, я вчера читал о нем. Воображаю, как неприятно встретиться с ним ночью? А что? Какое отношение это имеет к мистеру Треворсу?
Арнольд Эвершам стал ходить по комнате, засунув руки в карманы и опустив голову на грудь.
— Невероятно, — сказал он, наконец, как бы про себя. — Но это не может быть Треворс.
— А каков Оскар Треворс из себя?
Эвершам был так погружен в свои мысли, что не слышал этого вопроса. Вдруг он встрепенулся.
— Треворс? Он немного ниже среднего роста, довольно худой и щуплый и хореик.
— Хореик? — недоуменно переспросил Билль.
— Это медицинский термин, обозначающий человека, страдающего непроизвольным подергиванием лица и губ — своего рода зачаточной пляской святого Витта. Это был один из симптомов его нервной болезни.
— Он не был похож на Ужаса? — спросил Билль.
— Нисколько, — категорически заявил доктор. — Судя по описаниям, которые я читал в газетах, это человек огромного роста, широкоплечий и очень сильный. К тому же он черный. Мистер Треворс очень бледный человек со светло-голубыми глазами. Я могу сообщить вам эти подробности, потому что я никогда не забываю внешность своих пациентов. Вы уверены, что Ужас — я употребляю это немного мелодраматическое обозначение, потому что я не знаю другого, — вы уверены, говорю я, что он упоминал о Бонгинде?
— В этом нет никакого сомнения, — сказал Билль. — Он называет себя королем Бонгинды и оправдывает свои нападения на людей тем, что они-де изменники этому его мифическому государству. Кроме того, этот самый господин посетил вчера мисс Гильдфорд.
Доктор круто обернулся.
— Что вы хотите сказать? — спросил он.
Билль в нескольких словах рассказал об ужасных минутах, пережитых девушкой, опустив лишь упоминание о ночном воре.
— Я не верю, чтобы это был он, — сказал доктор Эвершам, качая головой. — Она видела его?
— Нет, но она убеждена, что это был он.
Эвершам закусил губу.
— Я, право, не понимаю, — сказал он. — Конечно, это мог быть какой-нибудь пьяный, который ошибся комнатой. Но все же… — Он нахмурился. — Мне кажется, мисс Гильдфорд лучше съехать из отеля. Все это может легко объясниться, но я был бы спокойнее, если бы она не подвергала себя снова подобным испытаниям.
Билль улыбнулся.
— Я сказал ей совершенно то же самое, доктор. Я убедил ее переселиться к Дженингсам, на Керзон-стрит. У Дженингса первоклассный пансион. Он, кажется, знает вас — по крайней мере, говорил о вас раз или два.