Король Островов

Маццука Дебби

Среди собравшейся знати и простолюдин поднялся шум, свидетельствовавший о том, что прибыл король Лахлан со своей супругой. Раздраженно взмахнув рукой, Морфесса убрал с дороги всех, кто загораживал ему вид.

Иский опустил руки по бокам, а две сестры Фэллин, повернувшись лицом к королеве, наоборот, вскинули вверх руки.

— Как ты могла, Эванджелина? Фэллин же твоя подруга! — в негодовании воскликнула Шейла.

— Я не собиралась надолго задерживаться в Данвегане, но так получилось. — Королева скрестила руки. — Правда, Шейла, не нужно так смотреть на меня.

Я все хорошо устроила для них. Кто-то ведь должен был вмешаться. Это же очевидно, что они любят друг друга. Я просто позаботилась, чтобы они получили возможность провести немного времени вдвоем и уладить свои недоразумения.

— Это не тебе решать. — Сжав руки в кулаки, Шейла притоптывала ногой. — Ты не можешь начать запирать…

— Нет, могу, — решительно оборвала ее королева.

Огромного роста, с широким размахом плеч король Лахлан, стоявший рядом с ней на полуденном солнце, имел даже более устрашающий вид, чем когда-то его отец король Аруон. В радостном предвкушении Морфесса потер руки, уверенный, что сейчас король сразит ее, но вместо этого тот расхохотался. Члены высшего класса несколько дней находились в заточении, а околдованный глупец смеется — Морфессу перекосило от злости.

Морфесса передернулся, увидев, как Эванджелина улыбнулась королю. Ей удалось, как и ее матери, околдовать мужчину своей красотой, и теперь ответственность за избавление Королевств Фэй от ее зла лежала исключительно на плечах Морфессы.

— Эванджелина.

Небритым подбородком король отрывисто указал в сторону конюшен.

Пожав плечами, она без всяких усилий сняла запреты — запреты, которые самый могущественный волшебник Королевств Фэй пытался снять на протяжении последних двух дней.

Фэллин выбежала из конюшни и, увидев королеву, вырвалась из рук сестер.

— Ты… ты… — задыхаясь, зашипела она.

Морфесса затаил дыхание, надеясь, что кто-нибудь все же заставит Эванджелину заплатить, и, когда драгоценные камни меча Нуады заискрились на солнце, пробормотал себе под нос:

— Возьми меч. Убей ее.

Король Фэй-Уэлш неторопливо подошел к воительнице, никак не реагируя на адресованные ему насмешливые замечания сестер Фэллин.

— О-о, дорогая, Эванджелина просто хотела дать нам время уладить наши разногласия. — Он наклонился и потерся носом о ее шею. — И ты должна признать, что, во всяком случае, на несколько часов нам это удалось.

— О-о… ах, вот как!

Возмущенно тряхнув темно-рыжими локонами, женщина стремительно зашагала прочь в сопровождении своих сестер.

— Не будь такой, дорогая. Вернись.

Подмигнув горцу, король Бродерик направился вслед за ней.

Очевидно, король Фэй-Уэлш не собирался выдвигать обвинения, и носительница зла была свободна делать все, что ей захочется. Король Лахлан обнял жену за плечи, и они вместе вошли во дворец. Ей удалось заманить горца в ловушку быстрее, чем представлял себе Морфесса. Он зря не придавал значения рассказам, которые воины принесли с Крайнего Севера, так как был уверен, что она никогда никому не отдаст ни капли своей энергии — даже на короткое время.

Толпа разошлась,

и взгляд Морфессы остановился на лордах Эруине и Бэне. Братья, несомненно, были так же недовольны поворотом событий, как и он. В последнее время он что-то слышал о них и, потирая висок и не сводя глаз с братьев, старался вспомнить, что именно. Ах да, ходили слухи, что они собирались свергнуть горца. Это не удивило Морфессу, так как они всегда были уверены, что трон Аруона принадлежит им — первым кузенам покойного короля, чистокровным фэй, а не его сыну-полукровке.

Возможно, день в конце концов окажется потраченным не совсем впустую. Бэна со своим высокомерием будет наиболее послушен манипуляциям, его тщеславие послужит на пользу. В дальнем конце двора братья разошлись, и Морфесса, оставаясь в тени дуба, не выпускал из виду Бэну.

Он перенесся к дому Бэны у подножия горы, но так как особняк был защищен от незваных гостей, ему оставалось только, сидя на корточках за кустами роз, нетерпеливо ожидать, пока Бэна совершит долгое путешествие по ступенькам, высеченным в гранитной скале.

Морфесса окликнул его:

— Лорд Бэна, не мог бы ты уделить мне немного своего времени?

Бэна, уже взявшийся за ручку позолоченной двери, нахмурился, увидев выходящего из-за угла дома Морфессы.

— Волшебник? Что тебе нужно?

— Нельзя, чтобы кто-либо подслушал то, что я должен сказать, милорд.

Морфесса покачал головой, бросив еще один взгляд на пустынную дорогу.

— Тогда входи, — сказал Бэна, изогнув золотистую бровь.

— Слуги? — шепнул Морфесса, задержавшись, прежде чем переступить порог.

— Нет. Я не хочу, чтобы мои личные дела были предметом обсуждения при дворе.

Бэна жестом пригласил его в комнату, украшенную в странном стиле. Он с отвращением отвел взгляд от картины, изображавшей совокупления в самых мыслимых и немыслимых позах.

— Мой художественный вкус оскорбляет тебя?

Понимающая улыбка скользнула по аристократическому лицу Бэны.

— Это не так важно, лорд Бэна, особенно при том неотложном деле, о котором я должен поговорить с тобой.

Налив в золотой кубок волшебный зеленый сок, Бэна, взглянув на Морфессу, поднял второй кубок, но Морфесса, покачав головой, отказался от предложения.

— Что ж, выкладывай, — сказал Бэна.

— Я подумал, что ты должен знать, что твой план свергнуть короля Лахлана всем известен.

— Кто выдвигает такое обвинение?

Тень набежала на янтарные глаза Бэны.

— Женщина, которая в настоящее время провозглашена королевой Островов.

Бэна поставил кубок на маленький стол, украшенный витиеватой резьбой.

— Тогда почему меня не доставили к королю, если ты говоришь, что обвинение было высказано публично?

— Как я мог понять, он сначала этому не поверил.

— А теперь?

— Как ты, должно быть, сам видел, королева околдовала его. Уверен, дело нескольких дней, чтобы она убедила короля выдвинуть против тебя обвинения в подстрекательстве к мятежу. В лучшем случае у тебя отберут собственность и изгонят из Волшебных островов.