Король решает не всё
Шрифт:
— Почему?
— Потому что не все в мире можно купить.
— В вашем мире — может быть, но в моем можно купить все. — Он погладил пальцем надпись, поднял глаза на Веру: — Что вы за него хотите?
— Вы не сможете его купить, — издевательски улыбнулась Вероника, — не тратьте силы, это бесполезно.
— Я могу купить что угодно, — уже слегка раздраженно улыбнулся министр, — и уж точно могу купить рисунок. У всего в мире есть своя цена, это не обязательно золото или вещи, я могу организовать что-то особенное, какую-нибудь поездку, встречу с нужными людьми, подумайте.
— Вы меня слышите или нет? Рисунок не продается, вы не сможете его купить, ни за деньги, ни за что угодно.
— Смогу, — уперто подался вперед министр.
— Не сможете, спорим? — протянула руку Вера.
— Спорим, — он мягко сжал её ладонь и хищно улыбнулся: — На желание.
— На желание, — ещё более хищно оскалилась Вера, сжала его руку и отпустила, выровнялась в кресле, придвинула к себе рисунок и зубасто улыбнулась министру: — Вы готовы?
— К торгу? Конечно, — он гордо сложил руки на груди и кивнул: — Начинайте.
— Торга не будет, — прошептала Вероника, медленно взяла рисунок за уголки, посмотрела в глаза министра, увидев в них тень опасения, развернула листок и мягко положила на стол, двумя руками придвинула к министру Шену и глядя в глаза, издевательски шепнула: — Дарю.
Он на секунду удивленно замер, потом беззвучно ругнулся и рассмеялся. Вероника выровнялась, гордо сложив руки на груди и изображая пафос, министр с шутливой укоризной погрозил ей пальцем:
— Вы все испортили.
— Я выиграла, — развела руками она, — и вы теперь должны мне желание.
— Сколько желаний я вам уже должен? — прищурился он.
— Только это, прошлое я потратила на пони для Эйнис.
— Нет, — качнул головой он, — я чувствую себя обязанным его вернуть, эта пародия на лошадь спасла меня от скандала, так что я ваш должник. Опять. — Он криво усмехнулся и внезапно спросил: — Зачем вы подарили Эйнис духи?
— Просто так, — пожала плечами Вера, — они ей понравились, мне было не жалко, так почему нет?
Министр глубоко вдохнул, посмотрел на свой рисунок, который все ещё вертел в руках, и подозрительно нахмурился:
— Вы знали о её дне рождения?
— Да ну, — скривилась Вера, — я бы ни за что не стала дарить на день рождения распечатанные духи, их можно только отдать. Если бы я знала, я бы придумала что-нибудь получше. Не пони, конечно, но нормальный подарок.
— А почему тогда? — продолжал недоумевать министр, она чуть улыбнулась и пожала плечами. Он вздохнул и потер лоб: — Вы, похоже, не понимаете ценности своих вещей. Сейчас, конечно, я не могу позволить их продать, потому что потребовал от короля хранить ваш Призыв в тайне до осеннего бала, но сразу после него ваши вещи буду проданы с аукциона. Все, которые вы захотите продать, а я бы рекомендовал вам продать абсолютно все, чтобы не соблазнять ценителей на воровство. И поверьте, даже то, что вы считаете ерундой, будет продано за огромные деньги, за каждую мелочь будут драться, особенно за то, что сделано из синтетических материалов, которых в моем мире нет. Ваша ручка будет куплена каким-нибудь богачом, он закажет несколько копий из драгоценных металлов, а оригинал распилит на микроскопические кусочки и продаст институтам и алхимикам-одиночкам, ещё и заработает на этом. А тот пластырь, который вы Барту подарили, вообще… — он замолчал, глубоко вдохнул, как будто пытается взять себя в руки, покачал головой и прошептал: — Зачем вы это сделали? Можете считать, что вы заклеили его царапину здоровенным золотым кольцом.
— У меня их в сумке целая пачка, — терпеливо улыбнулась Вероника, — всем вашим институтам хватит. А духи сделаны из спирта и эфирных масел, там нет ничего синтетического, этого добра и здесь хватает. Когда закончатся, пусть продаёт банку, если захочет — она пластмассовая. Заработает денег, сводит своего пони в парикмахерскую.
Министр медленно глубоко вдохнул и потер висок, качнул головой:
— Вы просто так, незадумываясь, отдали ей кучу денег. Зачем? Эйнис вам даже не нравится, я же знаю!
— Это я ей не нравлюсь, — кривовато улыбнулась Вера, — и вы отлично знаете, почему. Вы сами говорили, она хороший человек, просто её мало баловала жизнь и много баловали вы. Она шипит на меня, только когда вы рядом, а один на один она вполне сносная.
— И тем не менее, — мрачно усмехнулся он, — вы сделали ей очень дорогой подарок, причем, даже не знали о её дне рождения, то есть, без повода.
— Лучшие подарки — те, которые без повода, — улыбнулась Вера, министр опустил глаза, опять поднял, качнул головой, но промолчал. Вероника тихо рассмеялась и сказала: — Вещи для людей, а не люди для вещей, это простая формула ежедневного счастья. Вещи не способны сделать человека счастливым, а люди — да.
— Большая часть мира уверена, что для счастья им остро необходимы как раз вещи, — с сарказмом фыркнул министр, Вера качнула головой:
— Это несчастные люди, они пытаются вещами заткнуть дыру внутри, которую оставили люди и вылечить могут только люди. Если человек никому не нужен и никого не любит, то он может быть хоть самым богатым в мире, он не будет счастлив.
— Вы так говорите, потому что никогда не жили в бедности, — министр отвернулся, голос показался Вере странно напряженным.
— Почему вы в этом так уверены? Я жила в таких условиях, что вспомнить страшно, но это было счастливое время, потому что рядом были дорогие люди и мы занимались любимым делом.
— А почему вы жили в таких условиях? — спросил он, она отмахнулась:
— Не важно, это не главное. Главное, что нам было хорошо даже там и тогда, мы умудрялись находить плюсы и поводы смеяться. На самом деле, мы постоянно только то и делали, что подбадривали и смешили друг друга, это очень ценно.
— Гораздо ценнее было бы найти возможность улучшить условия, чтобы не нужно было никого подбадривать, — недовольно буркнул он.
— Нет, — вздохнула Вера. — Вот у вас есть какое-нибудь огромное желание, материальное, что-нибудь такое, что вы были бы рады получить?
— Да, — кивнул министр, она сделала приглашающий жест и он продолжил: — Я хочу корабль. — Подумал и поправился: — Два корабля. — Прищурился в пространство и махнул рукой: — Флот. Три грузовых, два боевых для охраны и один легкий, почтовый, для связи.
— Классно, — кивнула Вера. — Это сделает вас счастливым?
— Да, — не задумываясь кивнул министр, покосился на «часы истины», они промолчали и он удовлетворенно выпрямился, Вероника улыбнулась: