Король Рока
Шрифт:
– Нет. Я ехал в метель и меня занесло. Это был несчастный случай. Трагическая случайность.
– Тогда как ты объяснишь пивные банки, которые были найдены в автомобиле после ДТП?
– По дороге домой каждый из моих друзей выпил по пиву.
– Просто для ясности, вы все были несовершеннолетними, верно? – он не стал ждать ответа, прежде чем продолжить. – Каким-то образом вы получили алкоголь, который употребляли твои друзья... А ты – нет? – его скептицизм был вопиющим и явно предназначался для того, чтобы испортить восприятие зрителя.
– Ты не обязан мне верить. Я прошел алкотест на месте преступления. Результаты были отрицательными.
– Но эти результаты позже были поставлены под сомнение, верно? И ты куда-то делся до того, как полиция завершила расследование, не так ли?
Я коротко кивнул.
– Да, – мой ответ был коротким, обрезанным. Я мог бы вдаться в подробности, но понимал, что это не принесет никакой пользы.
Он приподнял бровь.
– Почему?
Моя челюсть напряглась, руки сжались в кулаки по бокам. Это интервью превратилось в допрос.
– Меня там больше ничего не держало.
– Ты даже не присутствовал на похоронах... – он сверился с карточкой, которую сунул в складку стула, – ...Калеба Бранфорда. Он был твоим лучшим другом, правда? – Льюис испытывал, нажимал, давил. Пытаясь найти способ проникнуть внутрь.
И он добился успеха. Я прочистил горло, потянувшись за воротник. Свет был яркий, острый. Интенсивный.
– С тех пор я оплакивал смерть Калеба каждый день.
– Мне сообщили, что полиция хотела допросить тебя еще раз, но не могли разыскать. Ты знаешь, почему?
– Похоже, кто-то очень много рассказал обо мне, – бросил в свою защиту, немедленно сжав губы, желая нормально дышать. Я был в одном вопросе от того, чтобы уйти из студии как высокомерная знаменитость, попавшая туда, где сейчас, заняв место своего лучшего друга. Убив своего лучшего друга. Я не мог видеть Тревиса со своего места, но, вероятно, он сгорбился в углу, дыша в бумажный пакет.
Льюис скрестил ноги и снова надел очки.
– Вероятно, это связано с тем, что они не знали, что надо искать Шейна Хоторна.
Я пожал плечом.
–Логично.
– Потому что Шейн Хоторн – не твое настоящее имя, да?
Моя грудь напряглась, точно зная, в какую сторону движется Майкл. Я посмотрел на него.
– Нет.
– Шон Саттер был мальчиком, вовлеченным в аварию, в которой погиб его друг и еще двое получили ранения. Шон Саттер вышел из нее с едва заметной царапиной.
Я кивнул, каждое слово било по мне с силой кувалды.
Но Майк еще не закончил.
– И тогда Шон Саттер направился на запад, стал кем-то совершенно другим. Некто по имени Шейн Хоторн.
Делэни
Я почувствовала, как дерзкий развязный Шейн сменяется застенчивым стыдливым ребенком, которым он когда-то был. Дернувшись вперед, из моего рта вырвался резкий ответ.
– А ты бы что сделал, Майк? Представь, что ты шестнадцатилетний парень, которого всю жизнь пинал собственный отец, наблюдавший, как собственная мать умирает от рака, а твой единственный брат в недоступном Нью-Йорке. Представь, что ты потерял контроль над машиной, над своей жизнью. Представь, что все обвиняют тебя в смерти друга, ради спасения которого ты бы отдал свою жизнь. Шейн сбежал не потому, что был виновен. Он бежал от чувства вины, – я точно знаю, какое тяжелое бремя он нес. – Я не виню Шейна за это, и никто другой не должен.
Майк моргнул, довольное выражение замерло на его лице. Мы раздавали ему одну новость дня за другой.
– Значит, ты рассказал Делэни о своем прошлом? – спросил он Шейна. Тот сжал мою руку, переплетая свои пальцы с моими.
– Я ей все рассказал.
– Она сделала то же самое? – скептицизм подогревал его тон.
Шейн пожал плечами, но челюсть напряглась.
– Стоит поинтересоваться у нее.
Глаза Майка скользнули к моим.
– Почему бы нам не поговорить об этом?
Мама-медведица, которой я была минуту назад, неуклюже свалила в лес.
– Речь о моем отце? – уточнила я, мой голос повысился на несколько октав.
– Точно. Твой отец был осужден за непредумышленное убийство твоей матери. Приговор, который привел к пятнадцатилетнему сроку в одной из самых строгих тюрем Нью-Йорка. И все же, всего через несколько недель после подписания контракта на то, чтобы стать девушкой Шейна Хоторна, твоего отца перевели в место с минимальным уровнем безопасности. Что бы ты хотела сказать людям, которые сомневаются в твоей приверженности Шейну? Людям, которые считают, что ваши отношения не более чем притворство в обмен на деньги и благосклонность.
Я подумала над обвинительным вопросом Майка, зная, как именно стоит ответить на него. Вместо этого правда выскочила наружу.
– Честно? Ничего. Я не считаю, что мои отношения с Шейном не касаются кого-то, кроме нас.
Он хихикнул.
– Справедливое замечание. Но я должен спросить, ты это отрицаешь?
– Да, отрицаю. Смерть моей матери и последующий арест с осуждением отца опустошили нашу семью, и я не буду обсуждать его заключение. Я здесь сегодня из-за моих искренних чувств к Шейну, а не по какой-то другой причине.
– Как ты считаешь, являлся ли алкоголь, который употреблял твой отец в ту ночь, одним из факторов аварии?
Мои ладони вспотели, я просунула их под попу. Простая правда в том, что нет, его выпивка не стала причиной аварии. Но я была загнана в угол. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы делиться истиной сейчас.
– Не мне судить.
Майк откинулся на спинку стула, явно раздумывая, как сильно он хочет продвинуть эту тему. Но Шейн был тем, кто интересовал его зрителей. Я была никем, а мой отец еще менее интересным. Его подбородок наклонился к Шейну, указывая на него очками.