Король Рока
Шрифт:
Пайпер закончила с моими стрелками и взяла тюбик туши.
– Отлично. Как только все будет готово, мы вернемся и присядем. И как только Тревис закончит говорить с Шейном, он введет нас в курс дела.
Я грызла нижнюю губу, покачиваясь от волнения.
– Знаешь, у бассейна в доме Тревиса я спросила, чем он зарабатывает на жизнь.
Пайпер растерла тоналку под моими глазами.
– Да? И что он ответил?
– Он сказал, что исправляет проблемы.
Она издала тихий смех.
– Ну, сегодня у него есть работа.
Шейн
–
– Лучше не бывает. Мой любимый способ провести ночь, – я взглянул на часы на стене. – Как ты добрался до сюда так быстро? – даже если бы Тревис прилетел из Лос–Анджелеса, то все равно еще был бы в воздухе.
– Веришь или нет, встреча выпускников. Я приехал из Вестчестера, как только узнал обо всем, – огляделся, будто наконец заметил, что я один. – Где Гевин?
– Отошел, чтобы получить копии соглашения об экстрадиции. Он вернется через несколько минут.
Тревис кивнул.
– Хорошо. Ладно, слушай. Я не могу заниматься юриспруденцией в округе Кларк, но Гевин может. Он будет бороться с этим обвинением всеми имеющимися в его распоряжении ресурсами. Между делом, я сделал несколько звонков по дороге сюда. Обе стороны согласились, что мы полетим частным самолетом, а не коммерческими авиалиниями, учитывая цирк, который будет преследовать тебя, куда бы ты ни отправился. Не стоит заблуждаться. Они не уклоняются от гласности, но не стали настаивать на хаосе в крупном аэропорту Нью-Йорка.
Я глубоко вздохнул, распрямляя руки по металлическому столу.
– Это наконец-то произошло, да?
Тревис спокойно смотрел на меня, коротко кивнув.
– Надеюсь, ненадолго. Мы с тобой оба знаем, что все это хрень собачья. Они не хотят судить Шона Саттера. Они просто хотят связать Шейна Хоторна с их долбанным городишком.
Сердце прихватило, и я сжал губы вместе, чтобы сдержать мучительный вой из моих легких. Смерть Калеба не была чушью, но я понимал, что имел в виду Тревис.
– Как там Делэни?
– Сейчас с ней Пайпер, чтобы показать, что вы в одной лодке. Интервью для национального канала сделало историю вашей любви какой-то рок-н-ролльной сказкой, и мы отправимся все вместе в карете, запряженной шестеркой лошадей, подальше от здания суда и до самого банка.
– Тревис, – мой язык потяжелел во рту. – Оставь ее. Я не хочу использовать Делэни таким образом. Она через многое прошла. Не надо втягивать ее в мои проблемы.
Тревис откинулся на спинку крошечного стула.
– О чем ты вообще? Как это будет выглядеть, если она не будет стоять рядом с тобой? Ты едва можешь провести больше, чем пара дней в своем бунгало в Малибу. Думаешь, сможешь провести остаток жизни в камере шесть на восемь?
Желчь поднялась, горькая и неприятная, обжигая горло.
– Если она хочет уйти, отпусти ее.
Может быть, она, наконец, сделает разумный выбор и уйдет.
Глава Двадцать Первая
Шейн
– Ты не должна здесь быть, – ухмыльнулся я, борясь с желанием прижать великолепное тело Делэни в объятьях и глубоко вдохнуть ее сладкий запах. Мои руки сжались в кулаки, пока я шел в душ, челюсть напряглась на столько сильно, что можно расколоть алмазы. Тревис арендовал самый красивый дом в городе, и после того, как я провел ночь в окружной тюрьме, Гевину удалось перевести меня на домашний арест. Я больше ничего не мог сказать ей, даже не хотел смотреть на нее, пока не смою с себя тюремную вонь.
Стоило запереть дверь.
– Почему? Почему ты не хочешь, чтобы я была здесь?
Я повернул кран, включая горячую воду, стянул рубашку и сердито бросил ее в угол. А потом повернулся, и увидел боль и смятение на лице Делэни.
– Хочешь воочию лицезреть очередное дерьмо? – спросил я.
Ее внимание обратилось в сторону, плечи резко опали, будто приняв поражение. Но нет, она решительно выпрямилась почти сразу. Ни шагу назад, готовая к бою.
– А есть отличия в том, как преподносят СМИ?
Моя рука застыла над верхней пуговицей джинсов.
– Тебе нужно забыть обо мне.
Ее вздрагивание вызвало резкую боль в моем животе, и я заставил себя опустить молнию и отбросить джинсы.
– Тебе следует уйти.
Останься. Пожалуйста, останься.
Глаза Делэни метали молнии, когда она прислонилась к туалетному шкафчику, ее руки сжали края каменной столешницы.
– Почему ты не хочешь, чтобы я осталась? – повторила она.
Я заколебался, выдохнув с облегчением, вздохнув. О, я хотел поговорить с Делэни. Я хотел, чтобы она была здесь. Я хотел, чтобы она была на мне, подо мной. Я хотел, чтобы ее рот был на моем, ее руки вокруг моей шеи, когда я скользну в ее сладкий центр. Я хотел попробовать ее на вкус, держать ее, лизать ее, трахать ее.
Может быть, даже любить ее.
Мой член дернулся, и я вошел в душ, прежде чем она смогла разглядеть, как сильно я ее желаю.
– Я могу провести здесь остаток своей жизни. Убирайся сейчас же.
Кроме того, что, черт возьми, я знаю о любви? Даже сама идея казалась смехотворной. Шейн Хоторн – влюбленный дурак? Дурак, да. Больной, да. Но влюбленный? Ну уж нет.
Я закрыл глаза, позволив воде капать и стекать по голове. Я не слышал, как открылась или закрылась дверь, но я решил, что она последовала моему совету и ушла. Одиночество стало душить.
Пока шторка для душа не откинулась в сторону, и Делэни, голая и такая чертовски великолепная, что перехватывает дух, не шагнула под брызги.
–От меня не избавиться так просто. Так у нас все по-настоящему или нет?
Я сглотнул, пытаясь собраться с силами, чтобы солгать. Просто скажи «нет», пусть уходит.
Как будто она умела читать мысли, Делэни уперлась своими ладошками мне в грудь, находя биение моего сердца.
–Не смей мне врать, Шейн. Ты возненавидишь себя за это, – ее глаза цвета аквамарина захватили меня в пленительный хаос, от которых я не мог отвести взгляд.