Королева говорит
Шрифт:
Те, у кого не хватило денег купить места на трибунах, ночевали на улицах, чтобы застолбить хотя бы стоячее место. С типичной британской стойкостью люди коротали время, распевая песни, передавали друг другу кружки с чаем, разбавленным бренди, а лондонские булочники напекли так много хлеба, что у них кончилась мука. По всей стране проходили народные гулянья: с лотков нарасхват уходили стопки бренди и простые закуски вроде бутербродов с паштетом, булочек с джемом и мармелада.
3 и 4 июня были организованы банкеты для гостей королевской семьи, а 4 и 9 июня – приемы в Букингемском дворце. На приемах присутствовали главы иностранных государств и более двадцати коронованных особ.
Банкеты проходили в Бальном зале; гостей усадили за круглые столы, а королева с мужем сидели за поставленным в центре прямоугольным столом.
Столы были сервированы севрским фарфором,
На рассвете дня коронации до дворца долетели вести о том, что группа британских альпинистов, которой покровительствовал герцог Эдинбургский, покорила Эверест. За четыре дня до коронации альпинисты – шерп Тенцинг и сэр Эдмунд Хиллари – ступили на вершину высочайшей горы мира и подняли по стаканчику с ромом за здоровье принца Филиппа и его жены. Впоследствии они были поражены, узнав, что их подвиг не только осветили в последнем номере “Таймс”, но и объявили о нем по громкоговорителям, расставленным по всему “церемониальному пути”.
В воздухе витало приподнятое настроение: всем казалось, что наступает новая Золотая эра – эра правления королевы Елизаветы.
В 1950-е годы английское телевидение находилось в зачаточном состоянии. Возможно, именно поэтому многие советники королевы возражали против того, чтобы процесс коронации показали в прямом эфире. “Фильм можно должным образом отредактировать, – писал личный секретарь королевы премьер-министру Черчиллю, – но прямой эфир не только усугубит нервное состояние королевы, но и безжалостно зафиксирует и донесет до миллионов зрителей любую ошибку, неточность или неловкость, которую она может допустить, а также покажет вульгарное поведение зрителей и нежелательные инциденты на улице”.
И все-таки в конце концов королева решила, что подданные имеют право увидеть коронацию в прямом эфире: это, кстати, во много раз увеличило продажу телевизоров, поскольку у многих жителей страны в то время еще не было “волшебного ящика”. Трансляция коронации стала настоящим прорывом в развитии европейского телевидения, ведь ее передали практически во всех странах Европы, хотя возможности прямого эфира в странах Содружества и Северной Америки пока, увы, не было.
Восемь телевизионных комментаторов расположились в восьми разных точках Лондона, включая площадь перед Букингемским дворцом, набережную Виктории рядом с Вестминстерским аббатством и Гросвенор-Гейт, а легендарный комментатор Ричард Димблби вел прямой репортаж с высокой платформы, установленной внутри аббатства. Пятнадцать радиорепортеров комментировали продвижение королевской процессии по “церемониальному пути”, а всего в подготовке эфира участвовали сотни технических рабочих и использовались тонны оборудования. Несмотря на то что прямой эфир не смогли транслировать за океан, в США коронацию показывали в записи с отставанием всего на семь минут. Видеозапись перемежалась фотокадрами: вот Елизавета выходит из кареты в сопровождении герцога Эдинбургского, а вот премьер-министр Уинстон Черчилль салютует толпе перед тем как войти в Вестминстерское аббатство; вот крошка Чарльз держит за руку бабушку, а вот и самый торжественный момент: на голову Елизаветы бережно опускают символ британской власти – королевскую корону.
Тем же, кто хотел посмотреть церемонию целиком, пришлось запастись терпением: в 1953 году перевезти через Атлантический океан мили кинопленки было делом непростым. Два гиганта американской телевизионной индустрии – каналы NBC и CBS – боролись за право первым доставить драгоценные кадры. NBC придумал хитрый план: нанятый каналом британский бомбардировщик “Канберра” с пленками на борту стартовал из Лондона на два часа раньше других самолетов и взял прямой курс на Бостон. План, однако, не сработал: через два часа самолету пришлось повернуть назад из-за проблем с топливным баком. В результате пленки долетели быстрее всего до Канады, где были доставлены на оба канала одновременно. Фильм о коронации показали в американских кинотеатрах, а затем и во всем мире, а озвучивал его сэр Лоуренс Оливье [25] .
25
Сэр Лоуренс Керр Оливье, барон Оливье Брайтонский (англ. Sir Laurence Kerr Olivier, Baron Olivier, 1907–1989) –
В дни перед коронацией в забитых туристами клубах и барах Вест-Энда прошли торжественные банкеты. А грандиозный коронационный банкет был организован в отеле “Савой”. В нем участвовали главы иностранных государств, послы и сливки лондонского общества. Зал украшали сотни миль жемчужно-серого парашютного шелка, живые цветы и декоративные кустарники. По крайней мере в этот день традиционная британская бережливость была забыта: за время банкета официанты откупорили пять тысяч бутылок шампанского, вина и крепких напитков, а на обед подали фуа-гра и седло ягненка. После обеда гостей ждал потрясающей красоты салют над Темзой.
Вернувшись в Букингемский дворец, Елизавета и Филипп так и не смогли отдохнуть: собравшаяся у дворца огромная толпа жаждала увидеть свою королеву. Почти десять раз выходила королевская чета на балкон, чтобы поприветствовать сограждан. В последний раз они появились около полуночи, и толпа, занявшая к тому времени все прилегающие улицы вплоть до Трафальгарской площади, в едином порыве запела “Старое доброе время” – старинную шотландскую песню на стихи Роберта Бернса.
Все крупные радио- и телеканалы Великобритании в тот день вели праздничные программы, концерты и шоу, а короткий отчет о коронации, подготовленный службой Би-би-си, побил все рекорды популярности.
Вечером королева произнесла историческую коронационную речь, обращаясь к согражданам и всему миру с благодарностью за поддержку.
Вначале выступил Уинстон Черчилль, а в 9.00 вечера в эфире раздался мягкий голос Елизаветы: “Я обещаю быть достойной вашего доверия и клянусь всю жизнь служить вам с полной отдачей. Самый важный день в моей жизни близится к завершению, и я навсегда сохраню в своем сердце не только торжественность и красоту церемонии, но и то вдохновение и радость, которые я получила от вашей поддержки и доброго отношения… Мой муж горячо поддерживает меня во всех начинаниях. Он разделяет и мои идеалы, и любовь к моему народу. Несмотря на то что пока у меня еще мало опыта, верьте: я всегда буду равняться на добрый пример, поданный мне отцом и матерью, а до них – бабушкой и дедушкой”.
Долгая и тщательная подготовка к коронации и дополнительные обязанности, которые легли на плечи Елизаветы в коронационный период, практически не оставили молодой матери возможности проводить время с обожаемыми детьми. Но в день коронации она специально для принца Чарльза пригласила в гости четырнадцать малышей и велела установить в детской телевизор, чтобы дети могли наблюдать за церемонией из дома. Позже принц с бабушкой отправился в Вестминстерское аббатство, но за его маленькими приятелями был организован хороший уход. Лакей угощал их булочками, вареньем и мороженым, а по возвращении королева зашла к детям, чтобы убедиться, что у них все в порядке. Говорят, что дети были настолько поражены видом “тети Лиз” в роскошном коронационном одеянии, что, вместе того чтобы обнять ее, мальчики церемонно поклонились, а девочки присели в реверансе.
13 июня королева совершила официальную поездку в Виндзор, в город, королевские традиции которого можно сравнить лишь с Эдинбургом и Белфастом. Здесь ликующие граждане сопроводили монарший кортеж до центра города. Королева обратилась к жителям с короткой речью, а затем приняла участие в Речном карнавале: на ярко разукрашенном теплоходе “Ветерок” доплыла почти до Итонского колледжа.
В ответ на прочувствованную речь ректора Итонского колледжа королева сказала так: “В детстве я провела много дней в Виндзорском замке, глядя на стены Итона, и мне посчастливилось брать уроки у вашего предшественника сэра Генри Мартина. Поэтому я чувствую особую связь с этим колледжем, тем более что он был основан моим прапрадедом королем Генрихом VI”.