Королева говорит
Шрифт:
Принцесса впервые обращалась напрямую ко всем странам Содружества, будучи уверенной, что однажды станет королевой.
В речи она коснулась традиционной роли Великобритании, процитировав премьер-министра Уильяма Питта, который еще в 1805 году в знаменитом обращении к парламенту сказал так:
“Англию спасло ее мужество, она же своим примером спасла Европу”. Елизавета сказала, что гордится тем, как Британская империя “семь лет мужественно сражалась в одиночестве, защищая свободу на планете”. Именно такое балансирование между оценкой прошлых достижений и анализом того, что можно сделать в будущем, станет привычной чертой устных посланий Елизаветы на протяжении ее царствования.
На следующий день королевская семья покинула жаркий гостеприимный Кейптаун и под всеми парусами направилась в разоренную войной Европу.
После войны позиции Великобритании сильно пошатнулись: эпоха империй подходила к концу, Индия, “жемчужина британской короны”, готова была провозгласить независимость, что и случилось три месяца спустя. Обескровленное войной королевство лежало в руинах, однако подданные ожидали моральной поддержки именно от короля Георга и именно в монархии видели единственный стабильный аппарат управления страной. В кейптаунской речи Елизавета подчеркнула, что в эпоху демократии и выбор правительства, и даже положение монарха сильно зависят от поддержки населения.
А еще через два месяца случилось то, чего Елизавета так страстно ждала и так упорно добивалась: она наконец-то приобрела статус замужней дамы и надежную, как она надеялась, опору в лице мужа. 10 июля 1947 года принцесса объявила о помолвке с лейтенантом Филиппом Маунтбеттеном. Накануне этого объявления Елизавета в последний раз в качестве незамужней девушки посетила вечеринку, которую давали герцоги Веллингтоны в своей резиденции Эпсли-Хаус, расположенной на площади Гайд-Парк-Корнер, где они жили со времен битвы при Ватерлоо.
Время помолвки было недолгим. В преддверии свадьбы дочери король пожаловал будущему зятю титул герцога Эдинбургского, а Елизавету сделал дамой Благороднейшего ордена Подвязки – высшего британского ордена за рыцарство, учрежденного королем Эдуардом III в 1348 году. Жених подарил невесте золотое обручальное кольцо, украшенное бриллиантами, вынутыми из диадемы его матери.
20 ноября влюбленные обвенчались в Вестминстерском аббатстве.
Церемония была пышной и многолюдной. Принцесса блистала в атласном платье цвета слоновой кости, расшитом хрусталем и жемчугом, – настоящий шедевр дизайнера Нормана Хартнелла. Ее изящную голову украшала бриллиантовая тиара: к ней крепилась фата длиной шестнадцать с половиной футов, которую несли два пажа. Карточная система в послевоенной Британии еще не была отменена, и для пошива свадебного платья правительство выделило Елизавете двести дополнительных талонов на одежду.
В автобиографии дизайнер Норман Хартнелл писал: “Я обошел все лондонские музеи и, к счастью, нашел то, что нужно – девушку с картины Боттичелли в струящемся шелке цвета слоновой кости, усыпанном цветами жасмина, аспарагусом и крошечными бутонами белых роз (речь идет о платье Флоры на картине “Весна”). Я подумал, что всю эту флору на современном платье можно воссоздать с помощью хрустальных бусин и жемчуга”.
Через год родился первенец молодой пары, принц Чарльз, обеспечив своим рождением продолжение династии по мужской линии. 15 августа 1950 года родилась принцесса Анна. Молодая семья росла, постепенно привыкая к роли наследников престола.
К сожалению, здоровье короля Георга VI было серьезно подорвано последствиями войны, заболевание легких усугублялось привычкой постоянно курить. К концу 1940-х годов у короля развился рак легких, который отнимал у монарха все больше сил. В сентябре 1951-го Георг лег в больницу, и ему удалили левое легкое. Из-за операции визит в Канаду, в ходе которого принцесса Елизавета и ее муж должны были заехать в Соединенные Штаты, оказался под угрозой.
Принцесса категорически отказалась уезжать, пока исход операции отца не станет известен, поэтому принц Филипп предложил лететь в Канаду самолетом. В 1951 году передвижения через Атлантику в основном производились на океанских лайнерах, хотя множество бизнесменов уже совершали путешествия на самолетах. Правительство возражало, чтобы наследница престола подвергалась риску, но после того как принц Филипп встретился с премьер-министром страны Клементом Эттли и лидером оппозиции Уинстоном Черчиллем, оба политика дали свое согласие на перелет.
Семнадцатичасовой полет до Монреаля на борту авиалайнера “Атланта” компании “Бритиш Эйрвейз” стал для супружеской пары первым испытанием в тяжелой, изнуряющей “королевской работе”.
Елизавета и Филипп дважды перелетели через территорию Соединенных Штатов от побережья Атлантического до Тихого океана, покрыв расстояние более десяти тысяч миль, побывали в десяти штатах и шестидесяти городах. С помощью личного секретаря Мартина Чертериса принцесса Елизавета подготовила и произнесла более пятидесяти речей, несколько – на французском языке. Поскольку опыт публичных выступлений у молодой женщины был накоплен огромный, Елизавета выглядела естественно на трибуне, однако в отличие от Рождественских речей свободой слова здесь она пользоваться не могла – все речи подвергались строгой цензуре. Известно, что читать чужие слова с должной интонацией иногда бывает гораздо труднее, чем свои; к тому же график выступлений был настольно плотным, что как только заканчивалось одно выступление, сразу приходилось начинать готовиться к следующему. Как бы там ни было, Елизавета с честью справилась с нелегким испытанием.
Молодая чета вернулась в Англию, и принцесса нашла отца еще живым, но исхудавшим и очень слабым.
На Рождество семейство по традиции собралось в Сандрингемском дворце. 29 января 1952 года король поехал в Лондон на консультацию медицинских светил, а вечером того же дня королевская семья смотрела мюзикл “На юге Тихого океана” в королевском театре “Друри-Лейн”. Принцесса и ее муж боялись, что последний раз празднуют Новый год в полном составе, поскольку им было известно, что болезнь короля зашла слишком далеко. Однако вечер прошел в особенно теплой обстановке. На следующее утро Елизавета и Филипп отбыли в шестимесячное турне по Восточной Африке, Австралии и Новой Зеландии.
Молодая мать терзалась не только оттого, что ей приходилось расставаться с совсем еще маленькими детьми – принцем Чарльзом и принцессой Анной, – но и от чувства безнадежной уверенности в том, что она больше не увидит горячо любимого отца. В качестве меры предосторожности принцесса везла с собой запечатанное досье, в котором хранился экземпляр “Декларации о восхождении на престол” и которое следовало вскрыть в случае смерти короля Георга. В багаже за принцем и принцессой следовал особый чемодан с комплектом траурных одеяний для обоих супругов и с королевским штандартом.
Колониальная роскошь Дома правительства в Найроби подействовала на усталых путников освежающе. Первые дни они лишь отдыхали в гостях у губернатора Кении сэра Филиппа Митчелла, гуляя среди тропического великолепия его садов. В подарок на свадьбу народ Кении преподнес королевской чете охотничий домик в Сагане, деревне, расположенной в национальном заповеднике Абердаре, в шестидесяти милях от Найроби.
Королевский визит был согласован за много месяцев вперед: несмотря на внутреннюю напряженность (в Кении набирало обороты восстание мау-мау) [21] , принцесса с мужем выразили желание посетить национальный парк. Им хотелось хоть немного отдохнуть перед продолжением поездки. Самым волнующим и запоминающимся моментом стала, конечно, ночь, проведенная в знаменитом лагере “Тритопс” (англ. Tree Tops – вершины деревьев). Домики для туристов были встроены в ветви огромного дерева и расположены достаточно высоко, чтобы не привлекать внимания диких животных. Забираться наверх приходилось по приставной лестнице. Это была идеальная смотровая площадка для наблюдения за животными в их естественной среде обитания, выходила она на озеро – любимое место водопоя многих зверей и птиц.
21
Восстание мау-мау – произошедшее в 1950-е гг. восстание народов Кении против английской практики отъема земли у африканцев. Происхождение термина “мау-мау” достоверно неизвестно: бывшие участникидвижения утверждали, что не называли себя так, вместо этого предпочитая название “Кенийская армия земли и свободы (KLFA)”. Некоторые исследователи утверждают, что британцы использовали название этноса кикуйу – основного народа Кении. Также есть предположение, что “мау-мау” – сокращенная фраза на суахили:“MzunguAende Ulaya, Mwafrika Apate Uhuru”, что означает “Пусть европейцы вернутся в Европу, пусть африканцы восстановят независимость”.