Королева Маргарита
Шрифт:
Карл так разбушевался, что Анжу, стоявший рядом, озабоченно поглядывал то на него, то на мать и молчал. Наконец потихоньку отодвинулся к дверям и вскоре исчез вместе с кардиналом и придворными. Я осталась с матерью и Карлом наедине. Когда закрылись двери, выяснилось, что все, что я только что слышала, было лишь прелюдией к буре.
В то утро я столкнулась с короной лицом к лицу и увидела, с какой ненавистью смотрит на меня это чудовище: ненависть горела в глазах матери, которая набросилась на меня с побоями, потому что не могла сдержать
Какой ужас! Первая дева Франции отдалась де Гизу, который мечтает о короне! Я могла бы сказать Карлу и матери, что перестала быть девой гораздо раньше и Гиз тут ни при чем – милый брат постарался. Но, думаю, матушка знает об этом или догадывается. Только для нее это дела не меняет. Она уверена, что это я со своим развратным характером и неуемным темпераментом соблазнила брата, который растерялся и не смог отказать родной сестре, – а теперь пытаюсь выставить его как своего обидчика, хотя на самом деле должна просить у него прощения.
Я почти не запомнила слов из этой безобразной сцены. Только нестерпимую душевную боль и стыд, как будто меня прилюдно раздели догола. Братья и мать, не стесняясь, вмешивались в мое самое дорогое и сокровенное. Впрочем, я уже была готова – это ведь не в первый раз.
Хорошо, что припадки ярости не бывают долгими. Наконец бешенство Карла и матери пошло на убыль. В пылу ссоры мать разорвала мое платье и теперь села зашивать его, а Карл достал четки, опустился на колени перед распятием и стал просить у Господа прощения за свой гнев – это же смертный грех. Он молился довольно долго, потом повернулся ко мне и сказал как-то устало, сразу напомнив мне покойного брата Франсуа:
– Прости меня, Марго. Иначе нельзя… думаю, ты все поняла… Забудь этого лотарингца, и все будет хорошо.
– А как я забуду это утро, Карл? – проговорила я с горечью.
– Довольно, Марго! – поморщился он. – Ты…
– Скажи нам спасибо! – резко перебила мать. – Мы желаем тебе только добра!
– Да, я чувствую это, матушка, – пробормотала я. – Сегодня просто как никогда.
– Ты еще смеешься над нами?! – снова выкрикнул Карл, вскочил и начал ходить туда-сюда. – Я знаю, откуда это! Это все влияние этих стервятников! Но ничего, я посчитаюсь с ними! Я знаю, что делать! Убирайся с моих глаз, Марго, немедленно, я не желаю больше тебя видеть!
– Немедленно? Так мне идти к себе без платья? – Я встала и направилась к дверям.
– Матушка, вы посмотрите на нее, это же законченная шлюха! Оставайся здесь!
– Одевайся. – Мать протянула мне платье. – И учти, что больше я не намерена терпеть твое поведение.
– Я тоже! Если ты не образумишься, я отправлю тебя в монастырь, я посажу тебя в Бастилию! – крикнул брат.
Я хотела уточнить, куда же все-таки попаду – в монастырь или в Бастилию, но не стала. Карл и так
Я вернулась к себе совершенно потерянная. По лицам мадам де Кюртон и моих фрейлин поняла, что они все знают, – похоже, Анжу получил нашу с Гизом записку не без их помощи. Кто-то из слуг передал ее Ле Га, Ле Га – Анжу, Анжу – матери, а она – Карлу… Но я не собираюсь выяснять, кто именно в этом виноват. Это не важно, сейчас все равно ничего не изменишь…
Кардинал Лотарингский, разумеется, расскажет обо всем Анри. А мне с ним уже не увидеться? Нет, конечно, увижусь, только не сегодня.
Неужели Гизы теперь окажутся в опале? Впрочем, Карл не сделает против них никаких резких шагов – Гизы все-таки слишком влиятельны. Я надеюсь, что не сделает, – иначе получится, что я навредила тому, кого больше всего люблю. Как же быть? Как быть? И совета спросить не у кого… А что со мной будет теперь?
К счастью, в нашей семье нашелся один человек, который поддержал меня, – мой младший брат. Я совсем забыла про него, а он пришел ко мне днем.
– Эркюль…
Он грустно улыбнулся.
– Вы зовете меня детским именем?
– Хорошо, я буду звать вас Франсуа. Но неужели вы тоже против меня? Брат? – Я заглянула ему в глаза.
– Нет, что вы, Маргарита. – Он сел в кресло. – Да и мы не настолько близки, чтобы я мог судить вас. А в последнее время я так редко вас видел.
– Вы же знаете почему.
– Сестра, пожалуйста, простите меня, если я бестактен, но я хочу спросить вас: вы действительно любите герцога де Гиза? – выговорил Франсуа, и я заметила, что ему стоило больших усилий осмелиться заговорить со мной об этом. Он покраснел и добавил: – Не бойтесь, меня никто не подговорил выведать, что у вас на уме. Я спрашиваю просто потому, что…
Я чуть не заплакала.
– Франсуа! Ну что вы! Я верю вам, я даже представить не могу, что вы способны предать меня! – Я взяла его за руку.
– Маргарита, так вы правда его любите?
Я кивнула, и к горлу опять подкатили слезы. Франсуа озадаченно вздохнул и покачал головой.
– Да, теперь я и сам вижу… Это лучше, чем… Просто я думал, что…
– Что, Франсуа?
– Что вы с Анжу… Забудьте, это вздор…
– Франсуа, Анжу предал меня. И Гиза предал. Они ведь дружили в детстве, помните?
– Конечно. И оба терпеть меня не могли… Впрочем, сейчас это неважно.
Я встревожилась от его тона.
– Что случилось, Франсуа? Что-то случилось? С Анри?!
– Еще нет, Маргарита. Но завтра… завтра будет охота, и Карл хочет убить вашего герцога де Гиза. Чтобы все выглядело как несчастный случай. Я случайно узнал.
– Что?! – ахнула я и, видимо, сильно побледнела – брат вскочил с кресла и заглянул мне в лицо.
– Позвать кого-нибудь?
– Нет… – выговорила я. – Ни в коем случае. Надо срочно предупредить его! Я сейчас же его разыщу!