Королева-пугало

Салисбери Мелинда

Стражи вернулись с людьми, запачканными сажей, многие кашляли, все были с красными глазами и тяжело дышали. Они присоединились к толпе, кто-то пошел к друзьям, другие с опаской смотрели на Аурека и его големов. Запах опасности смешивался с дымом.

— Никто не уходит. Големы убьют всякого, кто попытается.

Потрясенный шепот разошелся по толпе, люди ерзали, жались ближе друг к другу. Стражи начали возмущаться.

— Даже вы, — сказал Аурек так, что стало ясно, что он не шутит. — У нас возникла проблема, — он повысил голос, заглушая рев пламени. — И проблема

эта в доверии. Я доверял вам. Всем вам. Но, похоже, я зря доверял ей, — он ткнул меня ногой. — Я считаю, что она предала меня, и потому мне нужна информация. Я хочу, чтобы все, кто служил ей хоть как-то за последние десять недель, выступили вперед. Если вы стирали ее одежду, готовили еду, выступите вперед. Если вы охраняли ее, выступите вперед. Я хочу понять, как глубоко зашло ее предательство, для этого мне нужна ваша помощь. И честность, — никто не двигался, и Аурек вздохнул. — Пожар в моем доме испортил мне настроение. Лучше не заставляйте меня просить во второй раз.

Турн и Крейн переглянулись, Крейн выступил вперед, Турн через миг шагнул за ним. Я хмуро посмотрела на них, сплевывая кровь на землю. Турн хищно улыбнулся.

Вперед выступали и другие люди, я их не знала: несколько мужчин, две женщины возраста моей матери, мальчик, которому было не больше десяти лет. Мерека не было видно среди людей, вставших перед Ауреком, и я ощутила радость из-за того, что он смог сбежать.

Пока его не толкнул кто-то, стоявший за ним.

— Он носил ей еду, — заявила женщина, раскрывшая его, и мое сердце сжалось. Он не смотрел на меня, а смотрел только на Аурека, встав между женщиной и мальчиком.

— Кто-нибудь из вас помогал ей передавать послания за пределы замка?

Они покачали головами, Турн громко сказал «нет».

— Просила ли она вас?

Снова только Турн ответил словом, остальные безмолвно отрицали.

Аурек склонил голову, глядя на них. А потом он посмотрел на меня.

— Эррин, ты когда-нибудь просила, заставляла, давила угрозами на этих бедных крестьян, чтобы они поддержали твое дело?

— Ты же знаешь, что нет, — выдавила я, губы опухали.

Он пожал плечами. А потом его рука мелькнула с ножом в ней у горла Турна.

Там появилась красная линия, рана открылась, и полилась кровь. Турн посмотрел на Аурека, губы сформировали от удивления идеальную «О». А потом он упал, и жизнь полилась из него на сухую траву.

— Я спрошу еще раз, — Аурек улыбнулся мне. — Кто помогал тебе? Он? — он направил нож на Крейна.

— Ваша светлость? — сказал Крейн, и это было его последним поступком, нож снова вспыхнул. Крейн издавал булькающий звук, умирая, терзал пальцами горло, словно мог вернуть кровь и закрыть рану. Он умирал долго, и Аурек бесстрастно наблюдал за ним.

Женщина, стоявшая рядом с Крейном, заплакала.

— Скажи ему, что это не я, — сказала она мне. — Прошу. Скажи ему.

— Она этого не делала, — сказала я, не выдержав. — И никто из этих людей.

— Но кто-то был? — Аурек смерил меня взглядом, направив нож. — Кто-то здесь из Восхода?

— Да, — соврала я. — Да. Я — Восход. Я. Все это — я. И у меня была помощь, но не от них. Не от тех, кто сегодня здесь.

— Скажи, кто. Назови имена.

— Я… не спрашивала их имена, — взмолилась я. — Это было слишком опасно.

Аурек пожал плечами.

— Я тебе не верю, — он вонзил нож в грудь женщины, она тут же рухнула на землю. — Я все равно убью их всех.

— Нет! — завопила я, горло заболело, а он вытащил нож из тела женщины и пошел к Мереку.

Я уловила движение позади себя.

— Лиф, — радостно сказал Аурек. — Хорошо, что ты присоединился к нам. И где же ты был?

— Я ходил забрать… кое-что, — сказал он, хмурясь. — Но этого уже не было, — он посмотрел на меня, на миг я подумала, что вижу облегчение в его взгляде. А потом это исчезло, и он повернулся к Ауреку.

— Да? — сказал Аурек. — Видишь ли, странно, что пожар начался именно в той башне — в моей башне — через пару часов после того, как в комнате Эррин нашли крысу.

Лиф посмотрел на меня, а потом снова на своего повелителя.

— Не понимаю, Ваша светлость.

— Я искренне надеюсь, что это не так, — заявил Аурек.

Лиф заметно сглотнул.

— Я хотел сказать, что не вижу связи, Ваша светлость.

Аурек моргнул.

— Ты ведь знаешь, что Восход запустил крыс в дом шерифа в Лортуне? Я никак не мог понять, как Восход смог ударить в стольких местах. Я же тебе говорил, что думаю, что это делает кто-то среди моих людей? Что за всем этим стоит кто-то из моих людей?

Лиф застыл, глядя на Аурека, словно смотрел на ядовитую змею.

— Думаю, твоя любимая сестра может быть из Восхода, — сказал Аурек мягким голосом. — Из местной группы. Думаю, кто-то в замке помогает ей. Боюсь, это можешь быть ты.

Брови Лифа поползли наверх, казалось, замерла сама ночь.

— Мне жаль это слышать, Ваша светлость, — только и сказал он.

Теперь нахмурился Аурек.

— И все? Я говорю, что подозреваю тебя в измене, а ты говоришь, что тебе жаль это слышать?

Лиф поклонился.

— Вы — король. Я не могу с вами спорить. Я не имею права.

Аурек прищурился, а потом склонил голову.

— Так ты защищаешься?

Лиф посмотрел на него и заговорил тихим голосом:

— Вы знаете, что в прошлом я предавал людей, о которых, якобы, заботился. Конечно, логично предположить, что такова моя природа. Так и есть.

Я рискнула посмотреть на Мерека, а он держал голову опущенной, чтобы на лицо падала тень. Я взглянула на Аурека, а тот смотрел на Лифа с нескрываемым потрясением.

— Ты любишь сестру больше своего короля? — спросил он.

— Я люблю свою сестру. И мать. Но я верен вам.

Аурек долго смотрел на него, а потом отпрянул и махнул рукой в мою сторону, указывая на толпу. Он дал Лифу продолжить допрос. Новая волна ненависти к брату закипела во мне, когда он повернулся ко мне со спокойным видом.

— Ты устроила пожар, Эррин?

— Нет. Я была в комнате. Они, — я кивнула на трупы Турна и Крейна, — охраняли дверь. Но их уже не попросишь подтвердить.