Королева Роккетти
Шрифт:
Они рычали, рычали и кричали. Они били кулаками, толкали и нападали. Некоторые движения были настолько быстрыми, что я не знала, что они были сделаны, пока не услышал глухой удар, не увидела вспышку крови.
«Ты хочешь играть вот так, младший брат?» - спросил Сальваторе-младший, вытирая окровавленный нос. Он отвел руку в сторону, окрашивая белый снег в красный цвет. «Ты действительно думаешь, что сможешь стать королем, Алессо?»
"Ты?" рассмеялся Алессандро, дикий и полный ярости. «Ты ничему не предан,
"И я полагаю, что ты знаешь?"
Мой муж дико ухмыльнулся. «О, да, я знаю».
В очередной вспышке движения они столкнулись и спустились в снег. Толпа отступила, когда они приблизились, задыхаясь от разливающейся крови, окрашивая шарфы и пальто.
Я видела, как Сальваторе протянул руку назад и ударил Алессандро прямо в горло.
Я ахнула, прикрывая шею, фантомная боль пронзила меня.
Алессандро повернулся ко мне посреди боя, как будто он услышал меня и встретился со мной взглядом.
Казалось, весь мир остановился.
Эти темные глаза привлекли меня.
Все, о чем я могла думать, это день нашей свадьбы. Когда я взяла его за руку, в ужасе за свою жизнь, и посмотрела ему в глаза. Роккетти были для меня монстрами, созданиями теней и кошмаров. Но теперь я была одна из них, я была замужем на одним, я родила одного.
Я была так напугана. Но теперь, когда я посмотрела ему в глаза, яростная любовь и преданность охватили мое сердце. Этот сердитый человек взглянул на уродливое существо под моей красивой золотой внешностью и упал.
Влюбился.
И в тот момент я знала, что если Сальваторе убьет его, я убью его. Я бы отказалась от своих планов и амбиций. Я бы охотилась на Сальваторе каждый день, преследовала его и сводила с ума. Я вывернула бы его наизнанку, пока он не умолял меня о пощаде.
Я дала понять это Алессандро, сказав ему своими глазами.
Он что-то сказал мне.
Затем он повернулся к брату, размахивая кулаками, более яростно, чем раньше.
Толпа зашипела, когда они соприкоснулись с плотью друг друга, и приветствовала, когда услышала треск костей. Было сложно понять, за кого они болели, но было ясно, что кто бы ни выиграл, они примут как своего дона.
Внезапно Алессандро взял верх так быстро, так внезапно, что я даже не смогла заметить, как он ...
Он ударил Сальваторе прямо в висок, и звук его расколотого черепа разнесся по закрытой общине.
Мой зять упал.
Алессандро быстро, как хлыст, развернулся и подошел ко мне. Я ничего не могла сказать, когда он схватил меня за запястье, взял у Габриэля пистолет и потащил меня по окровавленному снегу туда, где лежал его брат.
Сальваторе взглянул на него, борясь за свою жизнь.
Алессандро вложил пистолет мне в руку. «Это твоя жизнь, которую он пытался забрать несколько раз. От нападения в пентхаусе до снайпера в больнице
Это было правдой.
«Его смерть принадлежит тебе, любовь моя. Никому другому."
Я уставилась на Сальваторе-младшего, встревожена тем, что даже после смерти на его лице отразилось очень малая эмоция.
Я думала обо всей боли и страхе, которые он мне причинил. Он намеренно ослабил охрану вокруг меня, обманом заставил телохранителей думать, что со мной все в порядке, и оставил меня незащищенной.
От его рук умерла не только Аделасия, но и дон Пьеро.
Я крепче сжала пистолет.
В последний раз я убила кого-то на своей свадьбе. Я вспомнила ощущение ножа, пронзающего плоть, прилив горячей крови, льющейся на меня.
На этот раз не будет такой жестокости. Он был более расслабленным, более контролируемым.
Намного больше в моем стиле.
Я спросила мужа: «Ты простишь мне это?»
Алессандро положил руку мне на шею, окровавленный и холодный, но знакомый и успокаивающий. «Все, что ты когда-либо сделаешь, София Роккетти, уже прощено».
Я держала пистолет над зятем, держа палец на спусковом крючке.
«Я не уверена, что знаю, как это сделать», - пробормотала я.
Алессандро обошел меня, крепко держа меня за запястье. Мне на ухо он сказал: «Да, ты знаешь. Нет ничего, что ты не умела бы делать. Никаких препятствий или проблем что ты не преодолеешь. Ты знаете, почему я всегда собирался быть Доном? Потому что у меня была ты, моя Донна, моя королева».
Сила пистолета прошла через мою руку, и только сильная грудь Алессандро не позволила мне отлететь назад.
Сальваторе ударился головой о снег, кровь хлынула.
Снежинки продолжали падать, нежные и мирные.
Я глубоко вздохнула. "Готово? Мы выиграли? »
Алессандро поцеловал меня в щеку: «Взгляни на себя».
Я обернулась и встретилась глазами с представителями Чикагского Наряда. Все женщины, с которыми я проводила часы, все мужчины, которые боялись моего мужа. Эти люди, которых я знала как дяди, тети и двоюродные братья, которых я называл семьей.
Вы все попались на это? Я хотела спросить. Мои красивые слова убедили вас, что я должна быть вашей королевой? Моя самодисциплина подвела меня?
Вы поклоняетесь мне так же сильно, как моему мужу?
Тото Грозный выступил вперед: «Дону и Донне из Наряда! Король и королева Чикаго! »
Наряд дружно взревела, приветствуя наше правление, наше лидерство. Кидали снег, делились поцелуями. Их аплодисменты были настолько громкими, что Небеса и Ад могли услышать их, теперь знали, что мы с Алессандро победили.
Я повернулась к мужу, любви всей моей жизни, прижалась губами к его губам.
– Роккетти, - пробормотал он.
«За нашу династию». - прошептала я в ответ.