Королевская ссылка, или Лорд на побегушках
Шрифт:
— Мы с первого раза поняли, — скорежился правитель. — Но зачем вам Высший суд? Полагаете, господин прокурор выдумал обвинение, а вы — невинная жертва жандармского произвола? — ехидно усмехнулся он.
Шутку короля подхватили придворные. Издевательский смех волной прокатился по залу, делая больно Авроре. Я же лишь безмятежно улыбнулась:
— Мои мотивы прозрачны, великий государь. Желаю правды и справедливости. Не всякий аристократ может потребовать присутствия артефакта истины, и я теперь не в их числе. Поэтому предлагаю сделку: вы своей волей вводите артефакт
Лицо короля перекосило от злости.
— Здесь-то тебе и конец, — вознегодовал Стефан, отбросив видимую вежливость. Обида на бывшую супругу взыграла бурным потоком. — Будь по-твоему! Я введу артефакт и с удовольствием посмотрю, как обернется против тебя это опрометчивое требование. Сама признаешься в преступлении или умрешь в муках!
Неприятной спецификой артефакта истины служила его способность даровать жуткую гибель солгавшему. Куда хуже, чем петля или топор палача. Прикоснулся к артефакту и поклялся говорить правду — назад дороги нет. Многие пытались обмануть артефакт, искренне веря в свои слова, занимаясь самоубеждением или говоря полуправду, и всё равно падали замертво. Не выйдет даже слукавить. Поэтому-то Аврора хотела скорректировать свою личность и прошлое, присвоив себе чужой кусок личности — только объективно измененная реальность могла спасти её.
— Я готова, — король не выдержал моего прямого взгляда и хлопнул в ладоши.
Как по волшебству дверь распахнулась, и в зал оперативно внесли ларец с артефактом. Редчайшая ценность Парелики, существующая в единственном экземпляре. Небольшой скипетр, чуть меньше полуметра в длину, украшенный магическими символами, драгоценными камнями и сотней отпечатков тех, кто присягнул ему на искренность.
— Могли бы и протереть, — брезгливо буркнула под нос. — Так-с, ага… Клянусь говорить правду и только правду, отвечать на вопросы честно и искренне.
Вслед за мной к скипетру поочередно приложились адвокат, прокурор с невероятно заносчивым лицом и даже сам король, после чего артефакт водрузили на трибуну для свидетелей. Испросив разрешение у монарха говорить, я обернулась к своей команде поддержки и решила не затягивать комедию.
— Прежде всего, хотела бы сообщить, что я никогда не изменяла Его величеству.
Артефакт вспыхнул белым. Сзади вскрикнула особо эмоциональная фрейлина, сбрызнув сладким мёдом меланхоличную тоску леди Макмиллан. Аврора знала о моих намерениях сдать её с потрохами и больше грустила, чем противоречила. Наверное, ей тоже несладко в чужом мире, в старом теле, и если я чувствую её эмоции, как настоящие, значит и она чувствует, как я устала скрываться.
— Более того, я никогда не была замужем за Стефаном Четвертым, завоевателем Касидии и Грассии, — артефакт снова полыхнул, подтверждая мои слова.
В четвертом ряду с грохотом упала скамейка. Вскочившие лорды протерли глаза и невежливо оттолкнули возмущенных леди, пытающихся спасти туфли и подолы. Кто-то недовольно вскрикнул, заворчали седые старцы, и особо нервный генерал рявкнул: «Прижали кости к лавке, быстро!».
—
— Бред! — фыркнул прокурор. — Провокация и ложь.
— Осторожнее, милорд, — я предупредительно указала на розовеющее навершие скипетра. — Не доводите артефакт до греха. Да, полгода назад страна праздновала свадьбу их величеств. Однако я не имею к этому союзу никакого отношения, поскольку не являюсь леди Авророй Макмиллан.
Вспышка! Зал ахнул. Маковка жезла светилась белоснежным праведным светом, вызвав у меня невольный вздох облегчения. До последнего смутно боялась, что успела душою породниться с Авророй и разделить с ней вину. Но нет, артефакт недаром судил объективно, не опираясь на ощущения и мнение говорящего.
— Как? — в голосе Стефана на секунду пробилась дрожь. — Как ты обманываешь артефакт?
Самым легким способом — говорю правду. Разрешив себе не отвечать, я продолжила шокировать публику.
— В день ссылки в Катхем леди Макмиллан провела ритуал обмена душами. Точнее, ритуал обмена грехом, — поспешила уточнить я, заметив легкий розовый оттенок навершия. — Но ей не удалось совершить задуманное. Вместо этого меня затянуло в её тело, и вот уже месяц я исполняю обязанности куратора магического образования в Катхеме. Дамы, не надо дышать мне в шею, щекотно.
Смутившиеся фрейлины отпрянули, убрав любопытные носишки. Краем глаза моё величество уловило квадратные глаза Густава, пялившегося на меня, как на восьмое чудо света. Лишь Эдгар глядел с теплотой и бесконечной грустью, подбадривая легкой улыбкой.
— Предвосхищая вопросы: да, я намеренно никому не сообщала о своем происхождении. Наверное, это было моей ошибкой. Нет, я не собиралась всю жизнь жить в теле Авроры Макмиллан и планировала совершить обратный ритуал, вернувшись в свой мир.
— В свой мир? — ухватился за главное Стефан, оправившись от первого шока. — Ты… Вы? Вы хотите сказать, что являетесь подселенкой из другого мира? А ну-ка тихо! — рявкнул он на бушующий зал.
За спиной творилась натуральная вакханалия. Задним рядом было неслышно, отчего страдали передние — тяжесть любопытных тел рухнула на спины передних «счастливчиков». Из-за чего разразилась настоящая брань: кто-то скорбел о потоптанном подоле, в углу едва ли не дрались за сорванный парик, и гвалт стоял — ужас! Крайне заинтересованный услышанным целитель плюнул на приличия — всё равно слушание сорвано — и уселся на скамью к адвокату, спасаясь от стихийно-человеческого бедствия.
Куда там! Даже грозные окрики гусар не влияли на аристократов, воспользовавшихся случаем проявить «низкие» качества и вдоволь пошуметь, превратив судебное заседание в базар. Поймав укоризненный взгляд Его величества, я чуть виновато пожала плечами. Вы сами не захотели со мной говорить, сами и отдувайтесь. К счастью, капитан королевской гвардии уловил нервное подергивание королевской брови и понял, что или он наведет порядок, или во дворце появится новый капитан. Один приказ — и любезные гусары вывели под белы рученьки из зала половину сопротивлявшихся дворян.