Королевские игры
Шрифт:
– Да, сэр Фрэнсис. Ее величество чрезвычайно добра и разрешает посвящать свободное время любимому делу.
Вельможа одобрительно кивнул:
– Хорошо. Очень хорошо.
– Он тронул аккуратную бородку, словно пытался подобрать слова, и откашлялся.
– Супруга чрезвычайно беспокоится о твоем благополучии. Попрошу леди Шроузбури позволить тебе ее навестить.
Розамунда расцвела счастливой улыбкой и благодарно поклонилась.
– О, была бы чрезвычайно признательна, сэр Фрэнсис! Леди
Секретарь снова кивнул, повторил свое обычное «хорошо» и отвернулся.
Розамунда поняла, что аудиенция окончена, и повернулась, чтобы уйти. Напоследок посмотрела на брата и увидела, что тот погрузился в беседу, словно забыв о существовании младшей сестры. Оставалось одно: снова отправиться в большую галерею.
– Мистрис Уолсингем, а я уже испугался, что вы нас покинули.
Едва она появилась, Уил Крейтон подошел об руку с красивым джентльменом, которого, как только что стало известно, звали Энтони Бабингтон. Полная тайного смысла ослепительная улыбка Уила мгновенно стерла остатки обиды с лица Розамунды. Уил представил спутника:
– Мой друг мастер Бабингтон просил познакомить его с вами.
– Сэр.
Розамунда изящно присела в реверансе, пытаясь понять, чем этот импозантный человек мог заинтересовать главного шпиона королевы.
– Мистрис Уолсингем, - джентльмен церемонно поклонился, - не имел чести прежде видеть вас при дворе.
– Я здесь всего несколько дней, сэр, и пока еще не успела освоиться. Все вокруг кажется новым, непривычным. Боюсь, что тому, кто провел в окружении ее величества определенное время, будет нелегко понять мои чувства.
– Я и сам нечасто показываюсь во дворце. Главное мое занятие - изучение юриспруденции в «Линкольнз инн». Бедный студент к вашим услугам.
Джентльмен очаровательно улыбнулся.
– Возможно, вы и студент, сэр, но ни в коем случае не бедный.
Розамунда не стала пояснять, что человеку, чей камзол усыпан драгоценностями, не пристало претендовать на статус бедняка.
– Протестую, мистрис Уолсингем, и сообщаю, что являюсь всего лишь сыном сквайра. Ни больше ни меньше.
В карих глазах зажглись веселые искры, и Розамунда поняла, что ее приглашают к флирту. Кажется, подобное времяпровождение действительно пользовалось наибольшей популярностью, однако сегодня принимать приглашение не хотелось, ведь рядом стоял Уил.
Мастер Крейтон словно почувствовал ее настроение и сухо произнес:
– Вчера мы были в театре, мистрис Уолсингем, и после спектакля имели счастье услышать, как мастер Марло читает новые строки своего «Тамерлана Великого». Необыкновенно трогательные стихи.
Розамунду неожиданно охватила ревность. Она и сама понимала смехотворность чувства, однако почему-то считала, что Кит и его пьеса принадлежат только ей. И вдруг кто-то осмелился слушать великое произведение без нее! Во избежание неприятностей имело смысл срочно сменить тему.
– Вам доводилось бывать за границей, мастер Бабингтон?
– Да, в Париже. Провел там несколько месяцев. Чрезвычайно благочестивый город.
Слова показались странными, если не сказать, вызывающими. Розамунда нахмурилась.
– Благочестивый? Сомневаюсь, что это подходящее слово, сэр. Жестокое убийство гугенотов… разве можно назвать такие действия благочестивыми?
Энтони Бабингтон покачал головой.
– Пути Господни неисповедимы, мистрис Уолсингем.
Вспомнились слова Кита о том, что люди корыстно используют имя Бога ради того, чтобы установить власть над другими людьми. Розамунда понимала, что теория опасна, и все же не могла не согласиться. Поблизости не было никого, кроме Уила, и она осмелилась коротко пересказать Бабингтону взгляды Кристофера Марло. А едва закончив, горько пожалела, что вообще открыла рот.
– Это ересь, мистрис Уолсингем, черная ересь, - гневно заклеймил Энтони. К счастью, несмотря на возмущение, говорил он вполголоса.
– Подобные атеистические взгляды рано или поздно приведут на виселицу.
Мгновенно утратив галантность, он резко повернулся и ушел.
– Розамунда, неужели никто не предупредил вас о необходимости держать язык за зубами?
– яростно зашептал Уил.
– Вы же находитесь во дворце, а здесь повсюду уши. Разве можно произносить столь опасные речи?
– Но это всего лишь слова Кита: такова тема его драмы.
– В таком случае мастеру Марло место на виселице, - убежденно проговорил Уил.
– А вы держитесь подальше от Энтони Бабингтона.
Розамунда взглянула с интересом.
– Но почему? Может быть, я не знаю об этом человеке чего-то важного?
– Что навело вас на подобную мысль?
О, всего лишь слова королевского шпиона, подумала Розамунда, однако благоразумно промолчала. Если Уилу угодно поделиться сведениями о новой службе, пусть сделает это по доброй воле. Возможно, он обязан хранить тайну.
– Всего лишь предположение.
Уил помолчал, а потом пояснил:
– Мастер Бабингтон - ярый католик. Дружить с ним неразумно, а спорить о религии крайне опасно.
«Потому что этот человек привлек внимание сэра Фрэнсиса?» - мысленно уточнила Розамунда, а вслух беззаботно заметила:
– Поверьте, Уил, католики интересуют меня очень мало, а неприятности еще меньше. Но если считаете, что дружить с мастером Бабингтоном неразумно, то почему же сами дружите?
Она замолчала, выжидая, услышит ли в ответ правду.