Королевские игры
Шрифт:
Она подвела гостью к высокой, чуть угловатой молодой даме, которая выглядела немногим старше Розамунды.
Мистрис Уолсингем склонилась в реверансе.
– Леди Сидни, счастлива с вами познакомиться. Леди Уолсингем так много о вас рассказывала.
– Надеюсь, только хорошее?
– Фрэнсис Сидни дружески улыбнулась и сразу стала похожа на матушку.
– Ну а вас она не устает расхваливать.
Розамунда пробормотала что-то приличествующее случаю и скромным поклоном ответила на галантное приветствие Томаса Уотсона.
– Кажется,
– Ас нашим давним другом, сэром Роджером Эскью, должно быть, встретитесь впервые.
Сэр Роджер, одетый в черный бархатный камзол с отделкой из серебряной парчи, оказался высоким и прямым - сказывалась военная выправка, подчеркнутая весьма скромным по придворным меркам воротником. Поскольку он только недавно вернулся из Нидерландов, значит, принимал участие в боевых действиях. Темные густые волнистые волосы плохо гармонировали с мрачным выражением серых глаз и суровой линией губ. Нет, наверное, не столько суровой, сколько печальной, поправила себя Розамунда. Должно быть, разбитый смертью супруги брак был основан на любви.
– Весьма польщен, мистрис Уолсингем.
Немногословный джентльмен склонился над рукой Розамунды. Выглядел новый знакомый так, как должен выглядеть высокопоставленный сановник. Да и возраст уже наверняка перевалил за тридцать. Почти старик, хотя, если не считать торжественного выражения лица, особенно дряхлым он не выглядел.
– Рад тебя видеть, Розамунда.
Сэр Фрэнсис приветствовал кузину с обычным бесстрастием, а в ответ получил обычный скромный поклон.
– Пора к столу.
– Леди Уолсингем направилась к двери.
– Розамунда, я приготовила тебе место возле сэра Роджера. Мастер Уотсон, вы сядете рядом с леди Сидни.
Общество устроилось за длинным, покрытым белоснежной скатертью столом, и слуги начали выносить блюда. Пир обещал быть весьма щедрым - Розамунда не помнила, чтобы так угощали, когда она жила в доме. Оставалось лишь гадать, чье присутствие вызвало появление жареного лебедя и молодого барашка в сопровождении тушенных в миндальном молоке овощей, соуса из креветок, аспарагуса и грибов в масле. Вино лилось рекой, так что Киту Марло здесь бы непременно стало весело. Наверное, даже слишком весело для этой компании. На ум пришли слова одной из его лихих песенок, и Розамунда невольно улыбнулась.
– Что-то позабавило вас, мистрис Уолсингем?
Она повернулась к соседу:
– О, всего лишь воспоминание, сэр Роджер. Пришли на ум слова одной забавной песни.
– Прошу, поделитесь.
Щеки Розамунды слегка зарделись, и она поспешно отказалась:
– К сожалению, недостаточно хорошо их знаю.
– Боюсь, лукавите, мистрис.
Джентльмен сдержанно улыбнулся. Улыбка осветила его серьезное лицо, и Розамунда осмелилась признаться:
– Если честно, сэр, слова эти не слишком вписываются в обстановку парадного обеда.
Широкие темные брови сэра Роджера удивленно поднялись:
– Неужели вы знакомы с обстановкой таверны?
– Что вы, сэр!
– Розамунда постаралась изобразить негодование.
– Просто иногда невозможно не слышать пение конюхов, особенно в деревне.
– Несомненно, - последовал лаконичный ответ, однако джентльмен снова улыбнулся и изящно сменил тему: - Насколько можно понять, вы состоите при дворе и даже служите королеве.
Розамунда кивнула, пытаясь поймать вилкой скользкий гриб.
– Пока все очень непривычно.
– И не очень нравится?
Сэр Роджер наклонился, чтобы отрезать кусок мяса. Положил порцию на тарелку дамы и лишь потом позаботился о себе.
– Иногда очень нравится, сэр.
– Ограничившись коротким ответом, Розамунда отправила в рот кусочек мяса, неторопливо разжевала и проглотила.
– А какое впечатление оставило пребывание в Нидерландах, сэр Роджер? Вы ведь там были вместе с сэром Филиппом Сидни?
Собеседник с готовностью подхватил новую тему:
– Испанцев необходимо как можно быстрее изгнать из страны; их жестокий порядок невыносим. Инквизиция наводнила и города, и деревни.
– Его негромкий голос зазвучал убежденно, даже страстно.
– Мы просто обязаны одержать победу и спасти людей.
– И что еще важнее, не позволить испанцам обосноваться у наших берегов. Организовать нападение из Нидерландов значительно легче, чем из самой Испании, - уточнила молодая леди.
Работа в качестве личного секретаря королевы не прошла даром. Члены государственного совета часто обсуждали назревавшую в Нидерландах испанскую угрозу, а острая память сохранила все документы и разговоры.
– Это, несомненно, первоочередная задача. Но, на мой взгляд, миссия освобождения жителей от агрессии значительно важнее.
– Вы уже успели увидеть при дворе какие-нибудь пьесы, мистрис Уолсингем?
Сидевший напротив Томас Уотсон склонился и нацелил острие ножа в жареного лебедя.
Розамунда обрадовалась новому повороту беседы.
– Пока еще нет, мастер Уотсон. На прошлой неделе в Гринвиче выступала труппа графа Лестера, однако побывать на представлении мне не удалось.
– Любите театр, мистрис Уолсингем?
Лорд Эскью тут же включился в разговор.
Розамунда посмотрела на соседа сияющими глазами.
– Больше всего на свете, сэр Роджер. Если бы могла, не пропустила бы ни одного спектакля.
– Да, в деревне странствующие актеры вносят в жизнь приятное разнообразие. Расскажите же, чем вас привлекает лицедейство.
Повторять приглашение не потребовалось. Розамунда принялась увлеченно говорить о тех пьесах, которые удалось увидеть, о магии слов, о фехтовании и смешных трюках, о непредсказуемом богатстве сюжетов. Лишь замолчав, обратила внимание на изумленные взгляды присутствующих и поняла, что выдала себя с головой. Подобную осведомленность мог проявить только тот, кто не единожды побывал в самом настоящем городском театре.