Королевский крест
Шрифт:
Это следовало обдумать.
Проще всего было уйти из лагеря порталом и сразу оказаться вдали от взбешенного императора. Но переход был слишком заметным заклинанием, построенный в такой близи от Москвы, он бы наверняка привлек внимание наблюдателей Великих Домов. Граф же не хотел встречаться с боевыми магами нелюдей, а потому поскакал в город верхом, миновав французские посты при помощи легкого, едва заметного для Великих Домов морока. Окрыленный успехом Сен-Жермен совершенно
— Какая встреча, граф! Надеюсь, вы обо мне не забыли?
Мрак прятал облик говорящего, но невозможно было не узнать уникальный голос.
— Бруджа!
— Пришло время расплатиться, граф!
Сен-Жермен машинально положил руку на седельную сумку, в которой лежала шкатулка с Колодой Судьбы.
— Отец предусмотрел все, кроме появления партизан, — вздохнула Клаудия.
И если Сен-Жермен забыл о масанах, то Бруджа, в свою очередь, совершенно упустил из виду тот факт, что русские восприняли вторжение чрезвычайно серьезно и не собирались придерживаться общепринятых правил ведения войны. Нет, регулярные части действовали как положено: отступали, производили перегруппировку, совершали маневры, отрезая Наполеону дорогу на юг. В то же время население не выступало в роли стороннего наблюдателя, а способствовало, чем могло, истреблению захватчиков. Войска Кутузова ушли, а в окрестностях Москвы оставалось полным-полно русских отрядов, изматывающих противника молниеносными рейдами.
— Будь это только челы, у отца не возникло бы проблем. Но Великие Дома испросили у Забытой пустыни разрешение на участие в боевых действиях. Масаны Камарилла, юные рыцари Ордена и дружинники Зеленого Дома — все, кому захотелось повоевать, помахать саблей, такую возможность получили…
На близком расстоянии Алое Безумие не способно скрыть хозяина от сканирования, и подскакавшие чуды сразу поняли, на кого наткнулись.
— Масаны?!
— Саббат!!
— Смерть кровососам!!!
Они сшиблись в рукопашном бою: восемнадцать вампиров и десяток молодых рыцарей. Сабли и шпаги против кирас и прямых палашей, скорость и ловкость против силы и натиска. Сшиблись, смешались, заговорили на языке клинков, разорвав ночную тьму звоном железа. Отступать никто не собирался: чуды, отправившие в Замок сигнал, были уверены, что помощь придет, а масаны надеялись захватить Колоду Судьбы. И они были близки к достижению цели: оттеснили рыцарей, метким выстрелом свалили жеребца Сен-Жермена, но…
Сбыться
— Дальнейшее тебе известно. Отец спасся благодаря самопожертвованию телохранителей. Сен-Жермен сбежал — ему тоже не хотелось встречаться с чудами, которые, в свою очередь, разбив отряд отца, быстро покинули место схватки, разъехавшись с челами в разные стороны. Следы скрыла Служба утилизации… — Клаудия помолчала. — В отряде гусар воевал поручик Денис Чернышев. Твой предок. Он-то и стал счастливым обладателем красивой шкатулки с двумя колодами карт.
— Но он не открывал «Королевский Крест», — тихо произнес Роберто. — Бабушка рассказывала, что первым сыграл с Судьбой Дмитрий Чернышев, сын Дениса.
— Чтобы открыть пасьянс, нужна помощь колдуна. Возможно, Дмитрий каким-то образом узнал о Тайном Городе, или сам…
Но было видно, что подробности семейной истории графов Чернышевых не интересуют Клаудию. Последние фразы она произносила без души, без страстности, едва ли не механически, полностью увлеченная, как понял Роберто, коротким сообщением, которое сделал заглянувший в комнату Жан-Жак. Слуга произнес несколько фраз на незнакомом Чернышеву языке, ушел, а девушка, помолчав некоторое время, продолжила повествование без прежнего энтузиазма.
«Какие-то проблемы?»
Но спрашивать Чернышев не стал. Знал, что Клаудия сама расскажет. Так и произошло. Девушка ласково провела прохладным пальчиком по плечу Роберто и улыбнулась:
— Тебя, наверное, интересует, что сказал Жан-Жак…
Ответить Чернышев не успел: в комнату вошел барон.
Быстро, без стука. Угрюмо посмотрел на Роберто, чуть скривился, повернулся к дочери и громко задал вопрос. На древнем языке масанов, как догадался Чернышев.
— Я не смотрела в будущее, — по-русски ответила Клаудия.
Александр проигнорировал намек девушки и переходить на знакомые Роберто языки не стал. Впрочем, смысл его второго вопроса был понятен и без перевода.
— Потому что это не нужно, — отрезала Клаудия. — Я устала повторять, что некоторые события следует обдумывать и анализировать, а не пытаться предсказать, к чему они приведут.
Еще один вопрос.
— Да, я думала. А ты?
На этот раз Бруджа говорил довольно долго, минуты две. Сменил тон: из грубовато-недовольного он стал просто ворчливым и даже, увлекшись, принялся активно жестикулировать. Клаудия внимательно выслушала отца, помолчала, после чего кивнула:
— На твоем месте я поступила бы так же.
Барон усмехнулся и вышел. Немного задетый Чернышев недовольно смотрел в сторону.
— Не обижайся на отца, — вздохнула девушка. — Он сильно нервничает.
Роберто почувствовал, что на душе становится теплее. Милая, все понимающая Клаудия. Умная. Любимая. В минуты, когда барон становился совсем невыносим, Чернышев вспоминал его прелестную дочь и успокаивался. Воистину, ради того, чтобы находиться рядом с Клаудией, стоило терпеть выходки Александра.