Короли и советники
Шрифт:
– Знаешь, Эл, я сожгу его. Клянусь, сожгу, вместе со всеми шикарными тряпками и мерзким языком, – с мрачной решимостью сказала я, глядя на блики закатного солнца на озере.
Лорд хмыкнул где-то за спиной: переодевался к балу (я просто не смогла найти более подходящего момента для разговора). Собственно, времени не было вовсе, потому что в этот раз на меня легли обязательства по оформлению парадной залы и встрече музыкантов. Аккомпанировать Деарлену должны были еще трое изнеженных и избалованных дворян, которых я только и успевала, что находить где-то на границах владений Белло ('Ой, а я же забыл, что выступать не в Академии'), доставать из озера ('Простите, моя королева, я… Несколько… Ик!') и вынюхивать на кухне подле стеллажа с вином ('Замерз, пока ехал, а что, надо было сначала доложиться?'). Деарлен покоя тоже не давал: сначала мы обошли весь замок в поисках подходящего звучания, потом – скрепя сердце, конечно –приняли решение играть в парадной зале; под конец, я выслушала не вполне пристойное предложение, с досады превратила маленький столик в коридоре в симпатичного пони со светлой гривой, удивилась до крайности (еще бы, трансформации подобного рода – явно не мой удел) и еще два часа пыталась научить впавшего в дикий восторг певца делать то же самое. Невероятными усилиями к вечеру я собрала всех четверых в зале, быстро наколдовала сцену и, в порыве чистого вдохновения, легкий туман с бродячими огоньками. Курносый кареглазый недоутопленник погнался за одним и исчез из виду, впрочем, практически трезвый; раздался цокот копыт, Деарлен кинулся обнимать так и не расколдованного любимца, а я сбежала под шумок – потому что в залу наконец-то явился Себ и стал накрывать столы, недовольно вглядываясь в разведенную мною мглу.
– Ты понимаешь, да, что это приведет к войне? – поинтересовался Эл и, судя по сдавленным ругательствам и довольно-таки хорошему отражению в стекле, попытался зашнуровать сложный и очень красивый ворот своей черной рубашки.
– Война войной, а от Ведиаллина мы избавимся, – бравурно отозвалась я. Хотела предложить помощь, да вовремя спохватилась.
– Ты просто не ожидала такого напора, – Эл уже третий раз промахивался мимо нужного отверстия. – И кто только шьет эти рубашки.
– Помочь? – с готовностью спросила я. Потом чуть округлила глаза: – А ты бы ожидал?
Друг поднял голову, и я тут же перевела взгляд вдаль.
– Давно смотришь? – Лорда такими фокусами, конечно, было не пронять. Я никогда не могла понять, почему, сама бы на его месте уже давно бегала по потолку – в прямом смысле этого слова – и возмущалась, что кто-то видел, как я одеваюсь. С Белло ничего подобного и близко не получалось, все кончалось взаимным смущением и даже смятением, а потом обвинениями и ссорой.
– Обратила внимание, что так можно делать, когда ты надевал брюки, – честно призналась я.
Эллорн пожал плечами, и я наконец развернулась.
– Помоги уж тогда, все равно жениться скоро, – сказал он и исподлобья посмотрел на меня.
Я заулыбалась:
– А что мне было делать, Эл?
– Действительно, что? Хорошо еще, я Таэлерна с утра пораньше отослал разбираться с некромантами, а то у нас тут было бы…
– Понимаешь, я не смогла по-другому срезать его.
Я задумчиво путала тонкие черные шнурки и цепляла их друг за друга, стараясь смотреть только на саму рубашку.
– Придется всех предупреждать. Представляю реакцию Белло, – проворчал Эллорн себе под нос.
– Да какая уж там реакция, – произнесла я, и голос дрогнул. – Все мысли, небось, о Раэлане.
– Не скажи, – протянул друг. – Все мысли у него о Ведиаллине. Вы, как всегда, удивительно синхронны. Представляешь, встречает он меня у входа и говорит, что утопит посла в озере.
Я хмыкнула и отступила на шаг назад, чтобы полюбоваться на творение своих рук. Получилось действительно очень красиво.
– Спасибо, Ла, – сказал Эл и вдруг окинул меня каким-то неподобающим взглядом: – Ты выглядишь еще лучше, чем в прошлый раз, если такое вообще возможно. Пойдем.
Он протянул мне руку, и я взялась за нее с чувством выполненного долга и полного спокойствия.
– Я просто молчу про твою рубашку, Эл, – отозвалась я в тон, мы одновременно толкнули створки и засмеялись. – Нет, серьезно, все незамужние барышни на балу будут твои. И замужние тоже.
Лорд покачал головой и прикусил нижнюю губу:
– Ты же помнишь, что нам скоро жениться, правда?
Я кивнула и прижалась плечом к Эллорну. От друга тянуло уверенностью и теплом.
– Кстати, что это ты взялся на меня нападать по поводу надписи? – спросила я едва слышно, вся окутанная дымчатым спокойствием.
– Прости, – Эл погладил мою руку. – Я был неправ и хотел уберечь Белло… Прости меня.
Я чуть пожала плечами. Ссориться не хотелось совсем.
– Ла, – сказал лорд после непродолжительного молчания. – Прошу тебя, не встречайся с Таэлерном.
Я повернулась к другу и посмотрела на него во все глаза; хотела задать сразу пять вопросов, но мы уже дошли до парадной залы, где было не продохнуть от людей – и царила ужасная темень, мрак рассеивали только мои блуждающие огни, странным образом преломленные в отражениях зеркал и тумане. Погасить весь свет было неожиданным, но, без сомнения, гениальным решением.
Кто-то окликнул меня по имени, я посильнее вцепилась в Эллорна – а ну как послу вздумалось поболтать до выступления, и тут залу залил свет: огоньки, выстроившиеся вокруг сцены по мановению чьей-то руки, вдруг дали по лучу вверх, прокатились к потолку, и замерли там, выцвечивая четыре силуэта. Все ахнули и, надо сказать, я не была исключением. Музыканты выждали мгновение и заиграли что-то смутно знакомое. Впрочем, явно не 'Последний поцелуй'.
Я повернулась к своему ненастоящему жениху. Тот успел раздобыть два кубка вина и смотрел на сцену, совершенно пораженный.
– Работа профессионала. – Раздался мелодичный голос за спиной. По позвоночнику пробежал холодок: кажется, я знала этот тембр – и предпочла бы встретиться и поговорить с некромантом.
– Пресветлая, мы рады вас видеть, – Эллорн взял меня за руку и посмотрел прямо в глаза.
Я развернулась, мечтая о том, чтобы на замок обрушилась буря. Перед нами, конечно, стояла изящная и высокая светловолосая красавица, у которой в скором времени действительно намечалась свадьба.