Короли рая

Нелл Ричард

Пока Дала стояла неподвижно, планируя свой путь, раздался звук.

Это был смех?

Она попыталась заглушить свой скачущий пульс, напрягая слух. Это могли быть «ночные люди» или бездомный псих, гогочущий в переулке… И вот, опять.

Не время для страха или нерешимости. Выбирай и двигайся.

Она побежала на звук. Ее шаги гремели в ушах, камушки хрустели под ногами, и смех стал отчетливее – теперь смешанный с голосами и скрежетом дерева

о дерево.

За своим нынешним кольцом Дала приметила усадьбу с травяной крышей, стоящую отдельно – прелестный зеленый остров рядом с грязным берегом, – но вначале исключила ее из своих планов. Стены были чистыми, крыша добротная и ухоженная. Это было место для остановок странствующих купцов или заезжих вождей, а не для попоек золотарей. Но тогда почему оно вообще здесь, в этом селении?

Дала по-прежнему не видела света, но звуки стали четче. Она подкралась ближе и увидела окна, завешенные шкурами животных, очажное отверстие, лишенное золы. А потом она заметила факелы. Их погасили в корыте с водой, стоящем в футе от тяжелой двери.

Это они! Спасибо тебе, Господи, я их нашла.

Она потянулась к дверному кольцу и впервые задумалась о своей внешности. Волосы немытые и ненадушенные, коричневое платье в пятнах грязи, пота и невесть чего еще – даже коричневая ученическая шаль не красуется на голове как положено, а обвита вокруг шеи с небрежностью веревки. Тонкая, поношенная ткань, которую ей приходилось надевать, облегала растущие изгибы ее тела, и она скривилась при мысли о мужских взглядах.

Они увидят не жрицу, дошло до нее, а юную женщину.

Эти бедолаги увидят просто еще одну вещь, которую не могут иметь, непрошено вторгшуюся в их священные владения. В одиночку. Но она зашла слишком далеко, чтобы повернуть сейчас назад. Она вздохнула, ухватилась за железо на двери – ладони холодные, но мышцы налиты силой – и потянула.

Тепло и запахи пива, дыма и пота окутали ее. Темные крапчатые доски покрывали пол, едва заметные под слоем грязи. На стенах неярко горели факелы в железных скобах, а в одном углу дома громоздились бочонки.

Все мужчины одновременно заметили Далу. Сидя на гладких лавках, они разговаривали и смеялись, прислонившись спинами к стенам, держа трубки или бурдюки. Они сидели очень близко друг к другу, соприкасаясь плечами и приближая лица к собеседникам. Но теперь они смолкли, выпрямились и уставились на Далу.

Она не могла быть уверена, с чем имеет дело или как они отреагируют.

Мужчины как псы и волки, напомнила она себе, не выказывай слабости и колебаний.

Она вошла внутрь и закрыла дверь; сердце колотилось так громко, что она испугалась, как бы они не услышали.

Один мужчина на дальней стороне встал. Его открытый рот окружала густая черная щетина; он был чумаз и одет в обноски, но являл собой изваяние из мускулов – даже красивый и совсем не такой, как она ожидала.

– Кто…

– Я присылала капитана Вачира. Хочу с вами поговорить.

Она насчитала десять мужчин, но остальные были совсем не похожи на вставшего. Эти казались более щуплыми, жесткими, с рябыми осунувшимися лицами, как у Миши и его братьев. Губы у многих из них впали и сморщились от недостатка зубов.

– Никогда о нем не слышал, – сказал первый без тени шутки, хотя некоторые мужчины ухмыльнулись. Его голос был ясным и уверенным.

Дала узнала лица мужчин у реки, убедилась, что это золотари, и подозревала, что говорящий – Бирмун. Она внимательно рассматривала детали комнаты, отметив хорошее каменное основание квадратного очага и прочные опорные столбы, вырезанные из цельных деревьев.

– Удивлена, что мы не живем как звери? – Вожак сощурил глаза, вероятно от злости.

Дала встретила его свирепый взгляд, затем отвернулась, как будто не впечатленная.

– Да. Капитан – хороший, верный мужчина и отец, и вам не следовало причинять ему вред. – Она бросила свой тяжелый мешок на пол, затем медленно отошла и приблизилась к сидящим.

– Сказал же тебе, я никогда не слышал о…

– А теперь ты солгал дважды и покалечил хорошего мужчину, и это единственное, что я о тебе знаю.

Зрение затуманилось, и Дала испугалась, что хлопнется в обморок. Веки мужчины поднялись, его голова откинулась назад, и девушка уставилась ему в глаза. – Возможно, я зря трачу свое время.

Она развернулась и пошла обратно к своей сумке и двери, и молилась, шагая так медленно, как только могла, не выдавая себя.

Мужчина безмолвствовал. Она считала каждый длинный шаг, и когда вновь коснулась ладонью железного кольца, подумала, что допустила жуткий промах; время замедлилось до ударов сердца и покашливаний, когда все ее планы сошлись на единственной ставке.

– Чего ты хочешь?

Она испустила выдох. А когда наконец оглянулась назад, то призвала любовь к своим братьям – искреннюю веру, которую питала к заблудшим мальчикам и ущербным мужчинам, – и пожелала, чтобы он увидел и поверил в это.

– Я хочу вам помочь.

Он фыркнул. – Нам не нужна твоя помощь. – Он вытянул руки, как бы обводя ими дом. – Вождь Сурэн дает нам то, что нужно. Наполняет нам чаши и животы. – Он покачнулся и махнул в ее сторону дымящейся трубкой. – Орден… Орден делает мужчин рабами. – При этом он отпил из бурдюка в другой руке, и мужчины поддержали его.

Дала и не рассчитывала, что будет легко. Она убрала волосы назад и перебросила их через плечо, дабы выиграть время, наблюдая, как глаза мужчин следят за ней, будто собаки за палкой.