Корона двух королей
Шрифт:
Глаза Данки слезились от усталости.
— Ты выглядишь уставшей, — подметил Влахос.
— Весь день готовила покои принцессы к её возвращению и…
— Я знаю, что ты сегодня делала, и вчера, и позавчера. Твою работу выполняют трое, а ты вообще не обязана работать.
— Не хочу отвлекаться на сон, — призналась Данка. — Глаза закрываю и вижу огонь. — Её личико серой тенью накрыла глубокая грусть.
— Но рано или поздно тебе придётся поспать.
— Вчера я помогала на кухне, и кто-то поставил на огонь кастрюлю
— Мне тоже иногда снится Ровенна, — признался Влахос. — Иногда снится, что на неё ещё не напали, и мне это кажется чем-то нереальным, как давно забытая детская фантазия. Поэтому чаще всего я вижу её уже объятую пламенем. Не знаю, что видеть больнее.
— Тебе страшно видеть свой дом таким?
— Раньше было страшно. Теперь всё в прошлом. Мой дом — Туренсворд, моя семья — король и королева, и я буду охранять их, чего бы мне это ни стоило. И я буду охранять и тебя.
Он легонько приподнял лицо Данки за подбородок.
— Ты красивая.
— Говорят, я похожа на принцессу Ясну.
— Они ей льстят.
— Почему ты так говоришь?
— У тебя лицо добрее. Хочу, чтобы ты знала — без моего ведома в замок мышь не проскочит, — сказал он. — Тебя здесь тоже никто не обидит.
Ответом ему стала искренняя девичья улыбка, полная доверия.
— Мне нужно продолжить обход, — сказал он. — А тебе нужно поспать. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Влахос, — ответила Данка, хотя ей очень не хотелось, чтобы он уходил.
Спустя всего минуту двери тронного зала открылись, и на пороге появилась Вечера.
Позади неё, устало прикрыв лицо ладонью, сидел на троне король. Вечера же, однако, не выглядела победительницей. В её глазах стояли слёзы.
— Вы плачете? — поспешила к ней Данка, но Вечера молча прошла мимо и завернула за угол. Она молчала до самых покоев.
— Что-то случилось? — нерешительно спросила служанка, когда двери в спальню закрылись, и в комнате остались только они. Вечера села у туалетного столика и нервными движениями начала снимать непокорную серьгу.
Горькие слёзы обиды и гнева катились по её щекам, но она их быстро вытирала. Что-то подсказывало Данке, что она единственный человек в замке, кто видел принцессу в слезах.
— Разрешите, я вам помогу, — стремилась проявить участие Данка. Она протянула руку к рубиновой серьге.
— Он тебе рассказал? — спросила Вечера.
— Кто?
— Бродяга. Он всегда в это время ходит по замку.
— Влахос? Да, мы встретились, когда вы были с королём.
— Так он тебе сказал?
— О вашем брате? — Данка запнулась и положила на стол снятую серёжку. — Нет.
Тяжёлое молчание принцессы возымело своё действие, и девушка призналась:
— Да, рассказал. Но немного, вы не подумайте…
Едва её руки коснулись второй серьги, как Вечера дёрнулась в сторону, и застёжка оцарапала шею принцессы. Данка от неожиданности вскрикнула, глядя на окровавленную серьгу, оставшуюся у неё в руке. Но Вечера будто не заметила раны.
— Вы поранились!
— Царапина. — Принцесса вытерла каплю крови рукой. Она подошла к окну и сильным движением открыла передние ставни. В комнату ворвался порыв ночного ветра.
— Моя принцесса?..
— И что ты думаешь о моём брате? — не унималась Вечера.
— Это неважно, — испугалась служанка, не сводя глаз с глубокой царапины на её шее.
— А ты ответь, — упрямилась принцесса, глядя в ночную даль, где кое-где в окнах ещё горел свет.
— Моя принцесса, у вас кровь, — умоляла служанка. — Рану нужно обработать.
— Отвечай!
— Я считаю, это не ваша вина, — призналась Данка.
— С чего ты решила? Ты там была?! Видела сама?!
— Нет.
— Тогда почему?
— Я не знаю.
— А если ты не права? Если я сделала это нарочно? Ранила его, чтобы Киран не смог справиться с быком!
— А вы это сделали специально?
Слёзы Вечеры высохли на ветру.
— Не смей задавать мне этот вопрос.
— Но вы спрашиваете меня? К чему вам мнение какой-то служанки? Неужели просто ради интереса? Или вы хотите убедиться, что все в этом замке считают, будто вы настолько жестоки?
Данке от волнения стало трудно дышать.
— А по-твоему, я не способна?
— Я видела людей, способных причинить боль, — вы не такая.
— Не такая? — Вечера обернулась в сторону Данки, и та отступила на шаг. — Не такая? — И на служанку посыпались пощёчины. — Глупая ты девка! — кричала Вечера, нанося несчастной всё новые и новые оплеухи. — Глупая! Глупая!
Данка в отчаянии закрыла лицо руками, стараясь увернуться от очередного удара. Её кожа горела от оплеух, и девушка закричала, моля о пощаде. Вечера остановилась и отошла, Данка не сразу решилась убрать руки. Она испуганно смотрела на принцессу сквозь щель между пальцами и тихо всхлипывала, забившись в угол.
— Убирайся, — тихо приказала Вечера. — Чтобы я тебя не видела.
Данка вытерла слёзы и положила злосчастную серёжку на стол. Когда она уже собиралась прошмыгнуть к двери, принцесса остановила её.
— Услышу в замке хотя бы шёпот об этом разговоре или о том, что ты могла слышать в тронном зале…
— Я не…
— Хотя бы шёпот…
И Данка убежала.
Вечера осталась одна, наедине с собой и своими демонами. Она зажгла все свечи, что смогла найти в сундуке, и расставила у кровати — она никогда не спала в темноте.