Корона Меднобородого
Шрифт:
— Не вздумай!
— Так мне во дворце лучше со всеми кроме принца молчать, или как? — спросила Оксана.
— Латынь! — сказал Доминго, — Здесь любой образованный человек знает классическую латынь. А в Италии местные диалекты и говоры восходят к вольгаре, — вульгарной латыни, простолюдинской. То есть, если по-итальянски говорить медленно и простыми приличными словами, то рыцари и священники худо-бедно поймут.
— Спасибо, — ответила Оксана, — Не ошиблась я. Ты умная птица, отродясь про таких не слыхивала.
— Я еще псалмы петь умею и ругаться по-матросски.
— А у принца любовница есть?
Ласка от такой непосредственности покраснел и опустил глаза. Вольф и Доминго переглянулись.
— Вроде нет, — сказал Вольф.
— И я не слышал, — подтвердил Доминго.
— Значит, будет, — резюмировала Оксана.
— Да ты в зеркало посмотри! — возмутился Ласка.
— Ты на что намекаешь? — Оксана достала из дорожной сумки зеркальце в кожаном футляре, — Я ведь, если обижусь, об голову тебе и зеркало разобью, и стол, и стул…
— Я не намекаю, а прямо говорю. Что ты мечта взрослого мужа, а не мальчика.
— Верно, — сказал Вольф, — Принцу всего тринадцать. Он скромный и благовоспитанный молодой человек. Не из тех, что служанкам под юбки руки сует. Здесь тебе не Франция. Смутить-то смутишь, но спугнешь. Или у тебя то зелье осталось?
— Да какое зелье? — вздохнула Оксана, — Второпях там все зелья оставила. Отвернитесь-ка! И не смотрите, пока не скажу.
Все отвернулись.
— Поворачивайтесь.
— С ума сойти, — сказал Вольф, а Ласка и вовсе потерял дар речи.
Оксана теперь выглядела как девочка, которая только-только приобрела первые взрослые особенности фигуры.
— Так пойдет?
— Пойдет, — сказал Вольф.
— Амелия научила на молодость ворожить. Теперь расскажите мне про принца. Какой он?
— Умный он, — сказал Ласка, — Добрый. Осторожный.
— Так ты его видел?
— Видел. И по пути туда, и по пути обратно с ним поговорил. И когда Элефанта гонял, на ипподроме принц бывал, и много кто еще. Принц на Элефанта посмотрел, а залезать не стал. Я бы в его возрасте непременно на такое чудище взобрался и хоть кружок проскакал. Сам он ездит на смирной лошадке и про конные турниры даже не думает.
— Не трус хоть?
— Не трус. Другие молодые дворяне ходят со старыми воспитателями, которые их чуть что за рукав одергивают, а принц Максимилиан ходит с наставниками. То на непонятных языках говорят, то фигуры на песке чертят. Так вот, почему не трус. Приходил он с учителем фехтования на ипподром, брал уроки, как фехтовать на коне и без доспехов. Хоть и будущий король, а готовится, что Бог даст и самому повоевать.
— И как?
— Да как все немцы. Удары поставлены, защиты поставлены. Фехтует как в шахматы играет. Душу не вкладывает. Нападут на него какие разбойники, переколет как свиней и глазом не моргнет.
— Ты говорил, он добрый.
— Добрый. Романтичный. Сентиментальный. Но немец. Вольф, объяснишь?
— Воспитанный. Поступает как положено, — сказал Вольф, — На каждый случай жизни у немцев свое «положено». Напали разбойники — доставай меч и коли их как свиней. Потом меч обтер, в ножны вложил, можно чувства проявлять.
— Ага! — Оксана хищно улыбнулась, совершенно по-взрослому, — Что там у них положено при встрече с загадочной девушкой?
— Ты, случайно, не ведьма? — риторически спросил Доминго.
— Ведьма, — нескромно ответила Оксана, — А что? Заметно?
— Заметно. Может, тебе к крысиному королю постучаться? Под замком Хофбург спрятан один из входов в подземную канцелярию крысиного короля.
— Зачем? — удивилась Оксана.
— В жизни не слышал, чтобы крысы судили и жгли ведьм. Наоборот, мало ли вдруг крысам нужно будет что-то от ведьмы, зелья там сварить или погадать.
— И что я там буду делать?
— Соблазнишь крысиного принца, — попугай как-то изобразил улыбку клювом, — Шутка. Я правильно понимаю, что тебя не интересует ни брак, ни романтическая любовь, а хочется просто спокойно пожить в свое удовольствие? Если бы я вел какие-то дела по ту сторону, я бы на всякий случай представился, заходя на чужую территорию. Но не настаиваю.
— Верно, — сказала Оксана, — Я слышала про крысиного короля. Это стая крыс, которые срослись хвостами, а другие крысы их зачем-то кормят.
— Потому что крысиный король просчитывает стратегию своего королевства силами всех своих мозгов. Они как бы связаны в общий мозг, который очень хорошо соображает.
— Тогда кто такой крысиный принц?
— Крыса из специально выведенного рода с особыми способностями. Может превращаться в человека. Обычно и живет в человеческом обличии. Крысиный король прячется в глубинах и не покидает своих покоев. За него во всех церемониях и переговорах принимает участие принц, для этого ему нужно человеческое обличие. Один из офицеров охраны замка Хофбург на самом деле никакой не придворный, а крысиный принц.
— Ты, наверное, с самого начала знал, что Кассий Хохратте крысиный принц? — спросил Вольф.
— Знал. От птиц. Птицы от крыс. Все птицы в парке, даже самые редкие, платят дань яйцами крысиному королю. Крысы и ко мне приходили, интересовались, не собираюсь ли я снести яйцо. Пришлось их разочаровать. Пока меня не посадили в башню, я несколько раз беседовал с Кассием. Рассказывал ему про земли за океаном, а он мне про местную нечисть. У вас тут буквально в шаге от человека живет такое, про что большинство людей и не подозревает.
— Подозреваю, что с твоей подачи крысы отправились завоевывать земли за океаном, — сказал Вольф.
— Отправились они задолго до меня, — ответил Доминго, — С моей подачи вслед за хвостатыми искателями приключений поехал младший принц со своим двором.
— Ладно, и как мне поговорить с крысами? — спросила Оксана.
— Хоть сейчас. Могу позвать крысу, — ответил Доминго.
— Кто угодно может вызвать крысиного принца?
— Нет. Можно позвать короля, сказав крысам заветное слово по-крысьи. Все крысы связаны с королем, он может видеть и говорить через любую.