Корона пастуха
Шрифт:
– А все-таки, если их станет больше?
– настаивала Маграт и задумалась.
– Баронесса на Мелу тоже ведьма, я не ошибаюсь?
– Да, Летиция Кипслок. Но она не обучена, а ее муж... как бы это сказать... тот еще сноб.
– Думаю, дорогая, - предложила Маграт, - я могла бы заглянуть к ним на чай и за разговором невзначай намекнуть, как это замечательно - когда под боком всегда есть ведьма. Ты знаешь, мой Веренс любит считать себя отцом народа и думает, что я подала бы людям хороший пример, снова взявшись за старое ремесло. За это я его и люблю. Если у Летиции появятся друзья из королевской
– Вот так просто?
– не поверила Тиффани.
– Доверься мне. Корона тоже кое-что значит
На Мел Тиффани возвращалась обнадеженной. В качестве союзника Маграт была неоценима, да и Летиция может кое-чем помочь. Но ведьм все равно не хватает, так что придется приложить усилия, чтобы привлечь на свою сторону других. Нечеловеческие усилия. Это означало попытки привлечь к делу всех возможных ведьм, особенно тех, кто смыслит в своем ремесле и знает об эльфийских чарах.
Эльфы! Они творят злодейства ради злодейства. Как говорила Бабуля Болит, они даже палку у безногого отнимут. Гадко, мерзко, глупо, раздражающе, - они просто наслаждались чужими несчастьями. Более того. Они сами насаждали террор, ужас и боль... и смеялись. Вот что хуже всего - их смех, такой мелодичный, что невозможно было поверить, что эти отвратительные создания могут так смеяться. Они не заботились ни о ком, кроме самих себя. Но Паслен... Возможно, для нее колесо судьбы повернется иначе. Особенно если оно выковано из железа.
ГЛАВА 15
Бог из кургана
На Мелу же пока что колеса судьбы вращались по-прежнему - так, как к тому привыкли танцующие в лесу эльфы. Этот мир был предназначен для них, для их радостей и их наслаждений. Существа, обитавшие здесь, были не более чем игрушками, игрушками, которые иногда визжали, отбивались и пытались бежать от хохочущих и поющих преследователей.
Они набрели на маленький небогатый домик и подкрались к приоткрытым окнам. Было слышно, как внутри лопочут малыши, которые, насытившись молоком матери, лежали под одеялами в своих кроватках.
Эльфы переглянулись, в вожделении облизывая губы. Младенцы!
Лица приблизились к окнам, хищные глаза впились в жертву.
Тонкая рука пощекотала ребенка под подбородком. Маленькая девочка проснулась и с восторгом уставилась на блистательное существо, склонившееся над ней в темноте. Пальчики коснулись красивых перьев...
Счастливый сон Тиффани длился недолго. Странная щекотка в голове разбудила ее, и, проснувшись, она тут же вспомнила Тиффани Робинсон, малышку, которую она так и не собралась навестить и на которую наложила следящее заклятие. Нет, дело не в том, что родители опять оставили ее голодной. Эльфы добрались до нее!
Метла Тиффани была не из самых быстрых, и эльфов она догнала только в лесу. То, что пробудилось в молодой ведьме, не было гневом. Она намеревалась вершить правосудие. Направив метлу круто вниз, Тиффани позволила своим чувствам разгореться... и высвободиться.
Огонь из кончиков ее пальцев охватил смеющихся эльфов. Она дрожала от ярости, ярости намного более
Затем она остановилась, потрясенная тем, что совершила. Только черная ведьма стала бы убивать под покровом ночи, кричало все ее существо. Но это были всего лишь эльфы, возразил другой голос, тихий и спокойный. И они обижали ребенка.
Но Паслен тоже эльф, вкрадчиво напомнил первый голос.
Тиффани напомнила себе, что думать о чем-то как о "всего лишь..." - это первый шаг на проторенном пути к отравленным яблокам, прялкам и печам... к боли, ужасу и тьме.
Но случилось то, что случилось. И практичная, как всякая ведьма, Тиффани завернула малышку в шаль и медленно полетела обратно к дому Робинсонов (к хижине, если быть честными). На стук открыл молодой отец, который был немало озадачен, увидев в руках Тиффани свою дочь, закутанную в платок.
Тиффани прошествовала мимо него и его жены, думая, что, хотя они и очень молоды, это не значит, что им позволительно быть глупыми. Открытые окна в это время года? Конечно, все знают об эльфах...
Говорила мама мне:
Бойся эльфов при луне...
– Я проведала мальчиков, - сказала Милли.
– Похоже, они в порядке...
– Она покраснела, когда ей протянули малышку, и Тиффани это заметила.
– Послушай, что я скажу, Милли. У твоей дочки большое будущее, я знаю это, ведь я ведьма. Ты позволила мне дать ей имя, и я постараюсь, чтобы у моей названницы было все, что ей необходимо, - да, я говорю о твоей дочери. Она ведь и моя в какой-то степени. Мальчики сами о себе позаботятся. И не смей больше оставлять окно открытым! Всегда есть кто-то, кто за этим следит. Я узнаю, если с ней случится что-то плохое!
Последние слова Тиффани почти прокричала. Этому семейству нужно почаще устраивать головомойки. И она будет их устраивать. И если они пренебрегают своим долгом, их ждет расплата, иначе они не поймут.
А сейчас ей необходимо было побеседовать с еще одной ведьмой.
Она вернулась в свою спальню за теплым плащом, и вдруг ее взгляд зацепился за золотистое поблескивание короны пастуха. Повинуясь внезапному импульсу, Тиффани схватила ее и сунула в карман. Ее пальцы так удобно и естественно легли на гребни маленькой вещицы, и Тиффани вдруг ощутила приток сил и решимости, словно бы твердый кусочек кремня напомнил ей о том, кто она. Мне нужно держать при себе кусочек Мела, решила она. Моя земля поддерживает меня, придает мне уверенности. Она дает мне понять, кем я являюсь, и я знаю, что я не убийца. Я Тиффани Болит, ведьма Мела. И моя земля нуждается во мне.
Холодный ночной воздух окончательно отрезвил ее, когда она неслась обратно в Ланкр. В лунном свете совы провожали ее взглядами.
До дома Нянюшки Ягг она добралась почти на рассвете. Нянюшка уже встала или, вернее, еще не ложилась, ибо провела ночь у смертного одра. Она побледнела, увидев лицо Тиффани.
– Эльфы?
– спросила она мрачно.
– Я знаю, Маграт рассказала. Что, они и до Мела добрались?
Тиффани кивнула. Самообладание оставило ее, и сейчас ее душили слезы. Но над чашкой чая на теплой кухне Нянюшки она снова сумела взять себя в руки и рассказала обо всем.