Коррекция
Шрифт:
– А чем неудобно время?
– Тем, что сейчас очень жесткий контроль населения. А я еще плохо знаю его особенности и не имею никаких связей. Читал книги, смотрел несколько кинофильмов, да кое-что изучал. А этого мало. Если мы долго будем жить на одном месте, быстро привлечем внимание. Выяснить после этого, что мы не прописаны и нигде не работаем, будет несложно. И за незаконное проживание, и за тунеядство с нами разберутся быстро и жестко. Если неплохо живешь и при этом нигде не работаешь, значит, вор. Почти всегда так оно и есть. Я думаю, что месяца через два мы с тобой вообще уедем из столицы. Нетрудно найти много мест, где можно
– Хочешь кому-нибудь передать микрофиши?
– Только один комплект, – ответил Алексей. – А кому... Ты не задумывалась, почему мы попали именно сюда? Лида, ты ведь читала все книги Валентина, неужели так сложно сделать вывод?
– Сталин? – предположила она.
– Не только. Давай положим куртки в траву и немного посидим, а то уже скоро дойдем и не успеем поговорить. Что ты можешь сказать обо всей верхушке государства в первые годы после смерти Сталина?
– Пододвинься, а то жене и присесть негде. Вела себя твоя верхушка, как пауки в банке, причем начали грызть друг друга еще при жизни вождя. А после его смерти там вообще никого порядочного не осталось.
– Вот ты и ответила, – довольно сказал Алексей. – Приятно, когда у тебя такая умная жена. Действительно, они все перегрызлись, а уцелевший Хрущев такого натворил, что остается только удивляться тому, что при Брежневе еще так много успели сделать, прежде чем все начало валиться. Денежная реформа и эти нефтепроводы, через которые мы качали нефть себе в убыток, целина и идиотские новшества в сельском хозяйстве, разложение советской номенклатуры и конфронтация с Западом.
– И ты его хочешь утопить?
– Его утопить несложно, – вздохнул Алексей. – Главный вопрос в том, кто будет вместо этого утопленника. Какая у нас была раскладка по силам?
– Сейчас скажу, – задумалась жена. – Если по книге, то было три группы. Первая – это экономисты, управленцы и хозяйственники, лидером которых был Жданов. Вторая – это партийные бюрократы во главе с Маленковым и Хрущевым. А между ними еще была группа оборонной промышленности и спецслужб. Ее представлял Берия.
– И кто из них тебе больше нравится? – спросил Алексей.
– Никто не нравится, мерзавец на мерзавце, и у всех руки по локоть в крови!
– У тебя очень поверхностный подход, – улыбнулся Алексей. – Я бы сказал, что чисто женский. Понимаешь, в то время находиться у власти и не запачкаться было нельзя. Кто-то этим грешил больше, кто-то меньше, но чистых рядом со Сталиным не было. Хрущев потом кричал, что он не подписывал расстрельных списков, а на поверку выяснилось, что по его распоряжению хорошо почистили архивы. Такое время и такие люди. И не все те, кого расстреливали и высылали, этого не заслуживали. Политических лидеров нельзя оценивать так же, как соседей по лестничной площадке. Вот взять Берию...
Глава 7
– А что Берия? – спросила Лида. – Он же один из главных организаторов репрессий. Неужели ты хочешь его использовать?
– Пока я его хочу использовать как пример того, что политических деятелей нельзя рассматривать только с точки зрения человеческой морали. А потом, может быть, попробую использовать против Хрущева. Но это только в том случае, если не выгорит основной план.
– Когда только успеваешь, – покачала головой жена. – Еще только прибыли, а у тебя уже готовы планы. Ладно, не буду перебивать. Так что там по Берии?
– После смерти Сталина Берия, наряду с Хрущёвым и Маленковым стал одним из главных претендентов на лидерство в стране. Его первого и вывели из игры. В том прошлом, которое нам известно, все организовали Булганин и Хрущев. Потом, как водится, на него навешали всех собак.
– При чем собаки? – не поняла Лида. – Ты можешь выражаться проще?
– Если проще, ему припомнили все его грехи и приписали кучу чужих. Берия после этого стал чуть ли не символом зла.
– Если вспомнить все, что за ним числится...
– А теперь посмотри на все это немного иначе, – перебил ее Алексей. – Да, он мерзавец, и никто этого не отрицает. Только при Сталине система выстроена так, что, кроме него самого, самостоятельных игроков быть не может. Есть только воля вождя и его установки, которые становятся линией партии. Все окружение Сталина выполняло то, что он желал, различия могли быть только в мере энтузиазма. Если кто-то начинал действовать излишне самостоятельно, таких предупреждали, а потом вычищали, невзирая на чины и прошлые заслуги. Не был самостоятельным игроком и Лаврентий Павлович. Его самостоятельность проявилась только после смерти Сталина. Именно по его инициативе были освобождены более миллиона заключенных, и отпущено еще четыреста тысяч, находящихся под следствием. Он так же выступил с инициативой значительного расширения полномочий государственных органов за счет партийных. Предложение не прошло из-за Хрущева. И раньше у него не все было однозначно плохо. С его приходом на пост наркома внутренних дел масштабы репрессий резко сократились, а по амнистии освободили триста тысяч человек, хотя аресты все равно продолжались. Берия в кратчайший срок прекратил беззаконие и террор, царившие в НКВД и в армии. Под руководством Берия была создана мощная агентурная сеть советской внешней разведки в Европе и других странах. И он немало сделал для создания ядерного оружия.
– Все равно мерзавец! – упрямо сказала Лида. – Все, что ты мне цитируешь, я читала, но неужели среди руководства нет ни одного порядочного человека?
– Маленков не устраивает?
– Я о нем ничего хорошего вспомнить не могу.
– К смерти Сталина Маленков твёрдо занял позиции второго человека в партии и государстве, а после нее стал председателем Совета министров СССР. На первом же закрытом заседании Президиума ЦК он заявил о необходимости перейти к коллективному руководству страной, а в мае пятьдесят третьего года по его инициативе было принято постановление правительства, вдвое уменьшавшее зарплату партийным чиновникам и ликвидировавшее дополнительные вознаграждения, не подлежащие учету. Этим и воспользовался Хрущев, отменивший коллективное руководство ЦК и вернувший прежние зарплаты и «конверты», да еще и компенсировавший партийным чиновникам все потери.
– Все хотят хорошо жить, – вздохнула Лида. – Что еще?
– Много чего. В августе того же пятьдесят третьего года на сессии Верховного Совета Маленков выступил с предложением в два раза снизить сельхозналог, списать недоимки прошлых лет, а также изменить принцип налогообложения жителей села. Он первым выдвинул тезис мирного сосуществования двух систем, выступал за развитие лёгкой и пищевой промышленности, за борьбу с привилегиями и бюрократизмом партийного и государственного аппарата, отмечая «полное пренебрежение нуждами народа», «взяточничество и разложение морального облика коммуниста».