Корректор. Книга третья: Равные звездам
Шрифт:
– Расскажи, что случилось.
– Он ходил… к реке ловить нидзимасу. На него бросилась муллулубная водяная крыса, укусила его за ногу. Он поскользнулся, упал, сломал руку. Крыса убежала, он вернулся домой. Сейчас лежит и умирает. Ты спасешь его, сама Карина? – мальчик оглянулся, и Карина увидела в его глазах мольбу.
– Он часто болеет?
– Нет, сама Карина! Он никогда не болеет! Он веселый и здоровый. Сан Мамай сказал, ты великий шаман, хоть и женщина. Ты спасешь отца?
– Не знаю, Матса. Я никогда не видела такую болезнь. Я попробую…
"Пробуя, Кара, ты подсознательно оставляешь лазейку для неудачи. Не надо пробовать. Надо просто
– …я сделаю все, что в моих силах.
– Пожалуйста, сама Карина! Он богатый, он заплатит много денег!
– Как будто они нам пригодятся… – грустно пробормотала Карина.
– Пригодятся! – отрезала Цукка. – Кара, ты забыла, что папа говорил тебе насчет вреда бесплатной помощи?
– Я помню. Просто… если мы не выберемся отсюда, нам деньги ни к чему. А если выберемся – вряд ли местные гроши для нас окажутся заметными.
– Ну, вдруг здесь рядом золотая шахта, и у местных принято платить самородками?
– Ага. И при том считать треснувший котелок едва ли не сокровищем! – фыркнула Карина. – И не забывай, я его еще не вылечила.
Идти оказалось недалеко. Саженей через тридцать они вышли к большой, стоящей особняком хижине – скорее даже, добротному дому, сделанному, как и остальные строения, из переплетенных какими-то гибкими прутьями кольев, но с настоящими стеклами в оконных проемах, деревянной дверью на металлических петлях и крышей из плотной дранки. Из трех сараев рядом с домом слышалось приглушенное кряканье и кудахтанье. Рядом стояло несколько больших по местным меркам строений, по виду – амбаров. К дому подходила широкая, в сажень, утоптанная тропинка, могущая сойти за дорогу, а из-под навеса неподалеку выглядывала закрытая брезентом тупая морда большого автомобиля – чего-то среднего между джипом и грузовиком.
– Действительно, богато живет дяденька по местным меркам, – пробормотала Цукка.
– Ну, по местным – возможно… – скептически проговорила Карина.
Пострадавший, большой, но поджарый мужчина, которому дома, в Катонии, она дала бы лет сорок с небольшим, лежал на широком топчане под вышитым покрывалом, в нижней части перепачканным грязью и кровью. Вокруг хлопотали три женщины, как ни удивительно, простоволосые. Две были вполне взрослыми, а третья – девочкой лет десяти, даже младше Матсы. Мужчина, баюкающий на груди правую руку, мелко и часто дышал, в его глазах застыло обреченное паническое выражение. Увидев вошедших, он сделал слабое движение, словно пытаясь отползти подальше, но охнул от боли и снова замер. Мальчик бросился к нему и что-то быстро затараторил на своем языке. Женщины дружно загалдели, но тут же словно по команде осеклись и отпрянули от ложа, когда Карина решительным шагом подошла к нему.
– Добрый день. Ты господин Шаттах? – спросила она. Вопрос являлся очевидно дурацким, но нужно же с чего-то начинать?
– Не трогай меня, синомэ! – слабо пробормотал мужчина. – Я не сделал тебе ничего плохого. Я и так скоро умру…
– Я врач, господин Шаттах. Я лечу людей, а не убиваю их. Лежи спокойно и не дергайся.
Она решительно оторвала левую руку мужчины от правой – тот снова дернулся от боли – и быстро просмотрела заметно распухшее правое запястье.
– С рукой все в порядке, – констатировала она. – Не перелом, просто вывих и растяжение связок. Расслабься, господин. Больно не будет.
Пациент с ужасом глянул на нее, но страх на его лице немедленно сменился удивлением, когда привычным движением Карина "отключила" нервы в руке,
– Рука починена, – констатировала Карина, аккуратно опуская конечность на покрывало. – Господин Шаттах, не шевелись пока. Сейчас наложим шину, чтобы не беспокоить сустав несколько дней. Матса!
– Да, момбацу сама? – пролепетал подросток, глядя на нее огромными от удивления круглыми глазами.
– Мне нужно две плоских дощечки – примерно вот такой длины – и широкий бинт. Можно пояс. Найдешь?
– Да, момбацу сама! – с готовностью кивнул тот. – Сейчас!
Он что-то быстро сказал женщинам, и девочка тут же бросилась к объемистым сундукам в дальнем углу комнаты. Мальчик же пулей вылетел на улицу. К тому моменту, когда девочка извлекла из сундука бумажный пакет с самым настоящим стерилизованным бинтом, произведенным, судя по надписям на общем, в Четырех Княжествах, он вернулся с двумя довольно ровными и почти чистыми планками. За пару минут Карина наложила импровизированную шину, надежно зафиксировав кисть, и ткнула пальцем в примеченную ей толстую веревку, свисающую с чего-то вроде прялки:
– Я возьму вон то?
– Да, момбацу сама! – мальчик дернулся в сторону веревки, но Карина уже дотянулась до нее манипулятором и подтянула к себе. Она слишком поздно сообразила, что для местных полет предмета по воздуху должен выглядеть самым натуральным колдовством. Ну и ладно. Шаман она, в конец концов, или кто?
Отрезав манипулятором примерно треть сажени веревки, она связала концы узлом и накинула мужчине на шею. Тот смотрел на нее словно загипнотизированный и, наверное, даже позволил бы ей удавить себя без единого звука. Карина просунула больную руку в петлю и потыкала в нее пальцем:
– Два дня ходить так. Чтобы рука висела. Рукой не работать, пусть заживает. Потом шину можно снять. Понятно?
Мужчина судорожно кивнул.
– Так, с мелочами разобрались. Теперь давай разбираться с укусом. За какую ногу тебя тяпнуло вредное животное, господин Шаттах? – Карина ободряюще улыбнулась, и в глазах ее пациента мелькнула непонятная искра. – Какая нога укушена?
Она могла бы и не спрашивать – сканер уже показал ей все, что требуется – но разговорить дядьку все-таки требовалось. А то еще помрет от ужаса прямо во время лечения!
– Левая, момбацу сама… – хрипло пробормотал мужчина.
– Ну, тогда начнем лечить.
Решительным жестом она откинула покрывало в сторону, прямо в руки молодой женщины. Шаттах автоматически попытался его удержать, но правая рука не действовала, а левая от неожиданности промахнулась. Карина повернулась к больному месту, услышав, как охнула Цукка.
Охать действительно имелось с чего. "Укусом" месиво из крови и материи, которые являла собой штанина на лодыжке, назвать было сложно. Похоже, взбесившаяся крыса не просто тяпнула мужчину за ногу, а как следует потрепала ее. Кровь едва текла – очевидно, никакие крупные сосуды зубы не задели – но зрелище для непривычного зрителя все равно оставалось впечатляющим.