Корректор. Книга третья: Равные звездам
Шрифт:
– С учетом местных законов со стволами проще всего, только плати. Ташшар обещал, что к завтрашнему вечеру резидентура СОБ проработает план и сообщит, где забирать. Он номер дал, на который нужно прозвониться. Придет ответное сообщение с контактами. Не забыть, кстати, взять хотя бы один местный пелефон напрокат, чтобы наши мультисистемники не светить. Глаза – не Глаза, а карманники могут заинтересоваться. Останемся без детекторов – Дору и Кансе придется на всякий случай изъясняться на пальцах. Ну что, народ, как самочувствие? Как климат?
– Климат как климат, –
– Спать – оно правильно, – согласился Саматта. – Давайте по кроватям. Наша главная задача на ближайшие три дня – полностью войти в новый ритм. Три дня, максимум четыре. Больше ждать нельзя. Ташшар обещал проработать информацию от Кары и попытаться вычислить место, где их держат, но в любом случае туда добираться не меньше двух недель.
– Наверняка больше, – откликнулся Дентор. – Как бы не целый период. И то при условии, что ничего неожиданного не случится.
– Сделаем все, что можем, а там увидим, что получилось, – Саматта пожал плечами. – Так, ребята, я пошел спать. Сбор в три часа дня по местному. Дор, обака ты наш переросток, не заспи свою молодую женушку ненароком, а то кровать у вас маловата, – он подмигнул нахмурившейся Яне, широко зевнул, потянулся и вышел.
– Понятно, от кого Лика ехидства набрался, – Дентор неодобрительно покосился ему вслед. – Семейное оно у вас, не иначе. Яни, я могу и на полу устроиться. А то действительно придавлю ненароком.
– Не надо! – решительно отрезала та. – Тетю Тому же ты не придавливаешь, верно? А она меня немногим крупнее. Если кто из горничных вдруг заметят, что муж с женой в одной постели не спят, плохо получится. Вся легенда насмарку. Устроимся как-нибудь. Лика, Каси, топайте к себе. И не развлекайтесь, а сразу спать.
– Дядя Дор, перед тем, как насиловать, дай ей по башке, чтобы вырубилась, – посоветовал Палек. – Иначе советами замучает. Все-все, молчу! – он шустро выскочил в коридор за мгновение до того, как манипулятор разъяренной Яны впустую схватил воздух на том месте, где он только что стоял. Канса тихонько хихикнула.
– А что, он действительно хочет… развлекаться? – спросила она у Яны.
– Не меньше, чем и ты! – Яна резко выдохнула и заставила себя расслабиться. – Ну, что с молодежью поделаешь…
– Яни, старушка, на сколько ты Лики старше? – ухмыльнулся Дентор. – На два периода? Или на два с половиной?
– Неважно, на сколько старше! – отрезала та. – Главное – насколько умнее.
– Я пойду, – сказала Канса, вежливо кланяясь. Она повернулась и вышла, аккуратно закрыв за собой дверь. Дентор быстро сбросил одежду и забрался под одеяло. Он вытянулся во весь свой могучий рост, пятки свисают с дальней части кровати, закинул руки за голову и молча уставился в потолок.
– Дядя Дор, что-то не так? – Яна аккуратно сложила одежду и легла рядом. Она повернула голову и внимательно посмотрела на Дентора. – Я вижу, что тебя что-то беспокоит.
– Помимо того, что нам нужно тайно пробраться через огромную незнакомую страну, чтобы успеть спасти Кару
– Что-то еще. После того, как ты попрощался с тетей Томой вчера в Крестоцине.
– А… – Дентор помолчал. – Тома… она сказала, что беременна. Мы давно планировали, но как-то не складывалось. А тут вдруг сработало совершенно неожиданно. Говорит, не хотела признаваться раньше времени, но раз так все сложилось… А мне пришлось ее одну оставить в такое время. Одну и без связи. Пелефон не сможет работать на большей части Граша, не говоря уже про Сураграш, там спутниковый коммуникатор нужен.
– Пришлось уйти как раз тогда, когда следовало остаться… Да, дядя Дор, понимаю. У тебя тетя Тома, у Мати – Муса. Он тоже когда позавчера с ней поговорил, с тяжелым сердцем вернулся.
– Сколько ей сейчас? – отвлеченно спросил Дентор.
– Двадцать семь. Она на год младше Кары. У нее давно семья – муж и два сына, видятся они с Мати редко, но все равно дочь есть дочь.
– Да, Яни. Дочь есть дочь. Знаешь, ждать, когда ушедший вернется с войны, куда тяжелее, чем воевать. На войне, по крайней мере, беспокоишься только о себе… Яни, что ты делаешь?
– Ты почувствовал? Я только самые сильные чувства сниму, – пообещала Яна, глядя в потолок. – Я не стану полностью эмоции блокировать. Дядя Дор, ты не бойся, это просто как легкое успокаивающее, не сильнее ясураги, я серьезно не вмешиваюсь. Но иначе ты не уснешь. Ты и в самолете не спал, все мучился. А тебе сон нужен. Как всем нам. У нас впереди тяжелая пора, так что незачем изводить себя попусту.
– …ладно. Но пожалуйста, не делай так больше без предупреждения.
– Да, дядя Дор. Конечно. Извини.
– Не за что. Давай спать, Яни.
Дентор вытянул руки вдоль туловища, несколько раз глубоко вдохнул, расслабляясь, закрыл глаза и ровно задышал. Уже минуту Яна почувствовала, как мужчина погрузился в глубокий спокойный сон без сновидений – или, во всяком случае, без эмоций. Она закрыла глаза и сама мгновенно провалилась в глубокий черный сон, словно упала в речной омут.
Тот же день. Мумма
Карина проснулась от того, что ее тело чесалось сразу в десятке мест. Пару минут она лежала в сонной полудреме, ожидая, когда зазвенит будильник, но потом резко села на твердой деревянной лежанке. В глаз ударил лучик солнца, и она громко чихнула.
Почесывая особо зудящие точки, она посмотрела на Цукку. Та спала, свернувшись калачиком, и ее дыхание казалось ровным и глубоким. Снаружи свиристели птицы, приглушенно доносились человеческие голоса. Лучи света пробивали полумглу хижины, насквозь просвечивая огромный древесный лист, свисающий с притолоки и заменяющий в хижине дверь. Нежно-зеленый лист казался полупрозрачным, и его испещряла густая сеть темных прожилок. Карина вспомнила, что уже видела такие вчера. Сетчатая пальма, выплыло откуда-то из подсознания. Одно из самых распространенных в южном Граше деревьев…