Кошмар в августе
Шрифт:
Последние сомненья улетучились, у вдовицы стопроцентно не все дома. Сейчас она или отравит кофе, или вспорет ей живот. Бежать отсюда, бежать, пока не поздно, пока не начался новый приступ агрессии!
— Марина, — Даша старалась выглядеть спокойной, — даже не знаю, что вам сказать. Вы, наверное, не совсем меня поняли. Я действительно очень нуждаюсь в деньгах и только поэтому...
— Сколько тебе надо?
— Что?
— Я спрашиваю, сколько тебе надо денег?
Как и с Пантелеевым, Даша брякнула первую пришедшую в голову
— Три тысячи.
— Не слабо, — апатично заметила Шувалова. — Губа не дура.
С трудом сдерживаясь, чтобы не расплыться в счастливой улыбке, Даша попыталась подняться:
— Как жаль, что вам не подходит мое предложение. А мне так нужны деньги, так нужны... Ну, на нет и суда нет. Что ж, спасибо за гостеприимство, позвольте попрощаться и...
— Не суетись. — Вдова преградила дорогу. — Отдай мне ее записи — и получишь свои три штуки.
Последняя фраза заставила уже поднимавшуюся с табурета гостью замереть.
— Записи? — медленно переспросила она, опускаясь. — Какие именно?
— Те самые, ради которых ты устроилась к ней на работу.
Впервые за все время нахождения в этой квартире у незадачливого детектива промелькнула мысль: а может, Шувалова не такая уж и сумасшедшая, как кажется?
— Послушай... те, — больше всего сейчас Даша боялась сказать что-нибудь не то. — Я не буду утверждать, что помыслы мои были чисты, но клянусь, я и правда не понимаю, о чем идет речь...
Заметив, что глаза Черной вдовы вновь стали стекленеть, она поспешно выставила ладонь вперед:
— Подожди секундочку! Я действительно хотела Юльку ограбить и свалить на других, но я совершенно точно не собиралась красть никакие документы, хочешь верь, а хочешь нет.
Шувалова смотрела все еще с подозрением, но уже несколько иначе.
— Ты хочешь сказать, что никогда не видела у нее такой темно-коричневой кожаной папки?
Даша отрицательно покачала головой:
— Честно?
— Честно.
— Мне нужна именно она.
Даша растерянно смотрела снизу вверх:
— Ты же с ней вместе работаешь, неужели нельзя улучить момент и...
— Она не приносит ее на работу.
— Откуда же ты знаешь про эту папку?
— От верблюда. Какая тебе разница? Она у нее дома, в сейфе.
— А сейф где?
— В ее кабинете.
В голове что-то неприятно зудело.
— Ты ее там видела?
— Нет.
Шувалова вытащила сигарету, но на этот раз гостье предлагать не стала.
— Зойка видела, а Юлька ее за это и убила.
Не произнеси Шувалова последней фразы, Даша, может быть, и переменила бы свое мнение по поводу душевного состояния хозяйки, но не далее как десять минут назад Черная вдова уже дала одно заключение относительно предполагаемой причины смерти неведомой Зои.
— Ты же сказала, что она ее за рыб убила.
— За рыб, за документы, какая разница... — В безжизненных глазах снова появилась тоска. — Достань мне эту папку, и я заплачу, сколько скажешь.
— А что в ней?
— Тебе это не интересно.
— Как это не интересно? Очень даже интересно. Как я узнаю, сколько стоит хранящаяся в ней информация на самом деле?
Шувалова мрачно дымила носом.
— Когда достанешь, раскрой посмотри... Я куплю ее за любые деньги. Но надо сделать это быстро.
— Я подумаю. — Даша встала. — Мне понадобится дня два-три.
— Хоть неделю. Только будь осторожна. А то отправишься в гости к Зойке.
2
Стараясь держаться в тени тополей, Даша торопливо вышагивала в сторону метро. Она все никак не могла понять, к какому разряду отнести Шувалову: сумасшедших полностью, сумасшедших частично или просто одержимых. Если бы не просьба украсть документы, она бы и секунды не размышляла над этой проблемой, но некие документы пытался заполучить и Пантелеев, а уж он-то точно нормальнее всех нормальных. Даша остановилась. Стоп. А что, если и остальным нужны были записи? Только Истомин и Валикбеев осторожничают, а эти двое раскололись сразу. Допустим. Только при чем здесь рыбы? Их-то зачем травили?
Голова шла крутом. Хорошо, допустим, дело не в рыбах, а в Юлькиной научной работе, тогда в эту версию не вписывается Истомин: он не имеет никакого отношения к науке, даже институт не закончил. Да и Шувалова под большим вопросом: сумасшедшие не заботятся о карьерном росте. А может... Впрочем, какая разница, к рыбам это не имеет никакого отношения, выяснять же отношения между учеными — дело заведомо бессмысленное. Последняя версия вызывала сомнения, возможно, потому что непонятно, как с помощью дохлых рыб можно проникнуть в компьютер или в рабочий стол. «Черт бы побрал эту компанию!»
Из сумки послышалась мелодия. Достав телефон, Даша посмотрела на табло. «Тебя только не хватало!»
— Привет...
— Привет, дорогая.
— Боже, какие нежности. — Она присела на скамейку. — Чего надо?
— Нет, и она меня еще обвиняет в грубости! — Голос у Полетаева был благодушный.
— Я тебя не в грубости обвиняю, а в отсутствии воспитания.
— А у тебя его, конечно, хоть отбавляй.
— Не пойму, ты что, от безделья не знаешь, чем заняться?
Полковник коротко рассмеялся:
— А чего такая с утра злая? Каменный цветок не выходит?
— Ты зачем позвонил?
— Хотел тебя пригласить пообедать.
— Спасибо, я уже сыта.
— Да, вижу, плохи у тебя дела. Может, и вправду подсобить?
Даша приподняла бровь:
— Ты это серьезно?
— Почему бы и нет...
— Ты же собирался ради собственной забавы заняться истреблением остатков рыбы в подмосковных водоемах.
Раздался зевок.
— Господи, как ты подвержена массовой истерии! Если тебе так жалко рыбок, заказывай в ресторанах хлеб с подсолнечным маслом. Так нет, обязательно форель требует.