Космические скитальцы
Шрифт:
Выйдя из аптеки, Сол огляделся по сторонам.
«В Париж сегодня не поеду. Судя по началу дня, меня там наверняка ждет какой-нибудь неприятный сюрприз. Нет уж, я лучше дома посижу».
Еще издали он заметил полицейскую машину, которая направлялась явно к нему. Один из сидящих в машине полицейских, высунувшись из окна, делал Солу какие-то знаки рукой.
«Фальшивые банкноты!» — пронзила его мысль. В аптеке он машинально засунул бумажник обратно в карман. Незаметно выбросив его в придорожную канаву, он быстро зашагал дальше.
Полицейская машина проехала мимо.
«Значит,
Сзади послышался тихий шелест автомобильных шин. Рядом с Солом остановился вчерашний роскошный лимузин, из которого вышла Моника. Она снова была в майке и потертых джинсах.
— Мсье Симпсон! — с недобрым блеском в глазах она бросилась к нему. — Вот счета! Вы еще вчера должны были заплатить! Не думайте, что вам удастся скрыться! — Она протянула Солу огромный бланк. Вверху стояло: «Счет за проведение международного научного симпозиума». В углу от руки было написано: «К оплате проф. С. Симпсону». Подпись была неразборчива. Далее шли графы: «Прокат лимузина», «Изготовление медали Нобелевского лауреата», «Аренда зала Парижского университета». Даже «Копировальные работы» не были забыты. Счет оканчивался огромной суммой со многими нулями.
Ознакомившись с ним, Сол вернул лист Монике:
— Очень интересно. Только боюсь, что вы обратились не по адресу.
Лицо Моники потемнело.
— Перестаньте валять дурака, профессор Соломон Симпсон! Немедленно оплатите счета! Иначе я прикажу вас арестовать!
Из машины вышли двое полицейских.
Но Сол продолжал сохранять спокойствие:
— Вы, милая, допустили небольшую ошибку. Во-первых, ни на каком симпозиуме я не был, и Нобелевской премии не получал. К вашему сведению, ее вручают в Стокгольме, а не Париже. Во-вторых, я не профессор, а просто арестант лунной тюрьмы. Можете навести справки у ее начальника. А в-третьих, — Сол подумал. — Меня вообще зовут не Соломоном. Соломон — это мой брат-близнец.
От такого наглого вранья Моника застыла с открытым ртом. Затем она попятилась к лимузину. Дверцы захлопнулись, и через минуту он скрылся за поворотом.
«Оказывается, со всем этим можно очень просто бороться, — подумал Сол. — Нужно просто не соглашаться с предложенной ситуацией».
Вдруг до него донеслись отдаленные крики. Обернувшись, он увидел несущуюся по шоссе толпу, состоящую из вчерашних ученых. Впереди всех бежали Эйнштейн, Менделеев и Ньютон с искаженными от ярости лицами. Президент Жак на бегу командовал несколькими окружающими его телохранителями.
— Лови шарлатана! — вопила толпа. — В тюрьму мошенника! Стреляйте, он сейчас уйдет!
Первым движением Сола было броситься бежать со всех ног. Охранники уже достали огромные пистолеты и прицеливались в него.
И тогда Соломон сделал то, что делают дети, когда боятся чего-нибудь сильно-сильно.
Он закрыл глаза и сказал:
— Я больше не играю…
— Встать, суд идет!
Двери распахнулись, и несколько человек в цивильных костюмах заняли места за судейским столом.
Лина все искала глазами скамью подсудимых, а на ней президента.
В зале было совсем мало народа. Собственно, только она одна и еще двое вооруженных охранников рядом с ней.
— А где же президент? — спросила она у одного из них.
— Молчать, — коротко скомандовал тот. Председатель суда перебирал какие-то бумажки и что-то невнятное бормотал себе под нос.
Лина достала блокнот и стала записывать свои первые очень странные впечатления:
«Суд идет без подсудимого. Очевидно, боятся волнений. В зале только я. Судьи не носят мантий. Кажется, председатель отметил мою роль в разоблачении подсудимого. Выступает прокурор.»
Действительно, со своего места поднялся чернобровый угрюмый человек и начал говорить:
— Господа, предметом нашего сегодняшнего разбирательства будет дело, аналогов которому не знает история. Речь идет о преступлении страшном и циничном по своей сути вообще и отягощенным тем обстоятельством, что жертвой этого преступления стал наш глубоко любимый президент. Все вы уже знаете из средств массовой информации, что эта отвратительная преступница под видом журналистки сумела пробраться в служебные апартаменты президента и там, используя доверчивость и человеколюбие героя нашей страны и нации, убить его.
Лина не поверила своим ушам. Президент убит?!
— Вы с ума сошли! — крикнула она со своего места и подскочила, но в тот же момент два охранника синхронно опустили руки на ее плечи, и Лина вынуждена была сесть.
— Прошу председательствующего отметить поведение подсудимой, — сказал прокурор и продолжил свою речь.
Дослушав выступление прокурора, Лина как будто даже успокоилась, потому что воспринимать всерьез его было невозможно.
«Это какой-то нелепый розыгрыш», — решила она и остальные выступления выслушивала, руководствуясь этим соображением.
А выступали после прокурора адвокат и судья. Речи их практически не отличались. Оба они проклинали подлую и коварную преступницу и горевали по непозволительно рано ушедшему президенту.
Приговор объявили без предварительного совещания судей.
— Именем закона гражданку Лупино Лину приговорить к высшей мере социальной защиты — смертной казни через расстрел…
Охранники ловко надели на руки Лины металлические браслеты.
Фарс становился слишком грубым и жестоким.
— Вы с ума сошли! — снова закричала Лина. — Это уже ни в какие рамки не лезет!
— Я согласен с подсудимой! — вскочил и прокурор.
— И я согласен! — вскочил адвокат.
«Ну, наконец-то,» — подумала Лина облегченно.
— Расстрел! Да это слишком гуманно для нее! — развил свою мысль прокурор. — Только сожжение!
— Ага! Придумал, козел! — по-блатному захохотал адвокат. — А последнее слово подсудимой для тебя уже ничего не значит? Нет, только утопление!
— Ша! — заорал председатель. — Волки позорные! Дайте договорить! — Он снова приблизил к глазам бумагу и прочитал: —… приговорить к высшей мере социальной защиты — смертной казни через расстрел, который заменить по ходатайству сторон полевыми работами! Приговор привести в исполнение немедленно!