Кость от костей
Шрифт:
– Я нашел кое-что в снегу, – сообщил Си Пи, сунул руку в карман и достал что-то звенящее. Протянул ей. – Это ключи того мужика?
– Ключи Уильяма, – ее сердце подпрыгнуло. – Он всегда носил их с собой или хранил рядом.
– Наверно, выпали из кармана вчера ночью, когда он за нами гнался. Тут есть ключ от машины. У него должен быть где-то пикап или джип, а может, квадроцикл. Говоришь, он ездит в город и возвращается в тот же день? Значит, он где-то прячет машину, и она должна быть рядом.
–
– Час, два – это ни о чем. Найдем машину, и мы спасены. Погрузим Джен на заднее сиденье и спустимся. Наверняка тут есть дорога. Мы не видели ее, когда поднимались, но мы-то шли по размеченной тропе от парковки, а размеченные тропы в эту сторону вообще не заходят. Гриффин случайно сюда забрел, нашел пещеры и так разволновался…
Си Пи не договорил, и Мэтти поняла, что он подумал о Гриффине, свисающем с дерева совсем недалеко отсюда. Но она размышляла о другом – о том, что хотела узнать уже давно.
– Дашь мне ключи?
– Конечно. Они же типа твои.
Мэтти взяла ключи и направилась в спальню. Си Пи шел за ней, как утенок за мамой-уткой. Она давно заметила за ним эту привычку. Юноша тихонько плелся за ней, словно надеялся, что она его не заметит.
Мэтти встала на колени перед сундуком и стала перебирать связку ключей.
– Наверно, этот, – сказал Си Пи, потянулся через ее плечо и коснулся самого маленького ключа. – Остальные великоваты.
Дрожащими руками Мэтти поднесла ключ к замку. Сколько раз ей говорили даже не пытаться войти в спальню, когда Уильям открывал сундук. Заглядывать внутрь было строго запрещено.
Замок щелкнул. Она подняла крышку.
– Ого, – ахнул Си Пи.
Мэтти не понимала, что перед ней, и была слегка разочарована. Сундук оказался полон маленьких пакетиков с каким-то коричневым порошком.
– Это героин, – сказал Си Пи. Голос у него был и взволнованный, и испуганный. – Мужик этот торгует героином. Вот откуда у него столько денег.
– Героин?
– Это наркотик, запрещенный наркотик. Но, блин, где он его берет? Сам не делает, это очевидно. Может, крупный картель сбрасывает ему партии с самолета или подвозит на снегоходах, потом он везет пакеты в город и распределяет по мелким дилерам, а те уж продают по своим каналам? Тут много наркотика, очень много. Куда больше, чем можно продать в ближайшем городе, даже если бы там жили одни наркоманы. Хотя всякое может быть: сейчас так много наркоманов… Есть городки, где девяносто процентов населения сидят на мете.
Мэтти почти ничего не поняла. Она знала, что такое наркотики – помнила плакаты в школе с надписью «СКАЖИ НАРКОТИКАМ НЕТ», – но тогда была еще слишком мала и не понимала, что такое эти наркотики и чем они грозят людям.
Потом она вспомнила, что иногда рядом с хижиной раздавался звук, похожий на рев мотора, и тогда Уильям не разрешал ей выходить на улицу даже в туалет. Но сам он уходил и брал рюкзак, а вернувшись, шел в спальню и запирал дверь.
– Значит, Уильям продает эти пакетики? – спросила она. – Поэтому у него столько денег?
– Да, – кивнул Си Пи. – Давай посмотрим, сколько там. Нет, погоди. Сперва надень перчатки.
– Зачем?
– Когда полицейские явятся за ним, он может сказать, что ты его сообщница. И если твои отпечатки будут на пакетах с наркотиком… Он может попытаться втянуть тебя в это, хотя на самом деле ты была его жертвой.
– Отпечатки. Точно.
Мэтти по-прежнему не понимала, но подошла к шкафу и достала варежки.
– А перчаток с пальцами у тебя нет?
– Нет, я умею вязать только варежки, – ответила она. – А у тебя есть перчатки?
– Это не совсем перчатки, – ответил Си Пи, достал их из кармана и надел. Они походили на варежки, но потом он отстегнул пуговку, и оказалось, что это перчатки без пальцев. – Отпечатки пальцев так не скроешь, но такие перчатки удобны, когда нужна ловкость рук. В варежках не так удобно.
Мэтти встала на колени перед сундуком и отодвинула пакетики с героином в сторону. Под ними оказались деньги, скрученные рулончиками, как те, что она нашла; много рулончиков, сложенных стопками друг поверх друга, и ворох газетных вырезок.
– Тут, должно быть, несколько сотен тысяч, – присвистнул Си Пи. – На эти деньги можно купить остров посреди океана.
– Остров, – повторила Мэтти.
Она никогда не была на острове, хотя перед глазами вдруг промелькнула картина: песок, солнце, одинокая пальма.
Мэтти взяла стопку вырезок. С черно-белой фотографии робко улыбалась девочка со светлыми волосами и темными глазами; она откинула голову, так что лицо оказалось сбоку, а не в центре.
– Это ты, – сообщил Си Пи. – О боже. Думаю, тебе лучше не смотреть.
– Это я? – она уставилась на девочку.
В хижине не было зеркал. Мэтти не видела себя много лет, не знала, как изменилось ее лицо и тело. Она давно забыла форму своих глаз, носа, рта и щек.
Фото девочки в ее руке задрожало, и Мэтти поняла, что у нее трясутся руки.
– Дай мне. Тебе не надо их смотреть, – сказал Си Пи.
– Нет, – ответила она и заставила себя несколько раз глубоко вдохнуть, чтобы унять дрожь в руках. – Знаю, ты хочешь помочь. Но я должна их увидеть. Должна узнать.