Коварный дуэт
Шрифт:
– Да старость – не радость,– посочувствовал Дубняк и без обиняков спросил напрямую.– Так вы готовы мне одолжить валюту для реализации выгодного бизнес-проекта?
– Я всю ночь не спала, размышляла над вашим предложением и пришла к выводу, если Господь отпустит мне еще двадцать-пятнадцать лет жизни, то самой сбережений не хватит, – заявила пациентка. – Боюсь помереть от голода. Поэтому, уважаемый Семен Романович, не обижайтесь, мне самой валюта и драгоценности нужны, как воздух.
– Что ж, баба с воза, кобыле легче, – мрачно произнес он.
– Я – не баба, а интеллигентная дама.
– Элеонора
– Разве это плохо быть общительной? – обиделась пациентка.
«Очень упрямая старуха, хоть кол на голове теши, – огорчился он. – Однако с паршивой овцы, хоть клок шерсти. Следует с нее под благовидным предлогом взять мзду». Он вкрадчиво и ласково пояснил:
– Элеонора Борисовна, имейте в виду, что здесь не государственная, а частная стоматология, поэтому без предоплаты услуги не оказывают.
– Я заплатила в кассу? – удивилась дама.
– Душечка, вы заплатили за осмотр полости рта и консультацию. А кто покроет затраты на расходные материалы, за мою ювелирную работу, за золотые протезы и коронки, – заявил Дубняк. – У меня нет ни золотого прииска, ни нефтяной или газовой скважины. Сам перебиваюсь с хлеба на воду, работать себе в убыток не намерен.
– Сколько я вам должна? – без энтузиазма спросила Лозинка.
– Пятьсот долларов.
– Почему так дорого?
– По кочану. Я ведь сказал, что за расходные материалы, золото и работу. Мне из этой суммы полагаются лишь двести долларов, остальные владельцу стоматологии. Я всего лишь наемный работник, а он – хозяин-барин. Сам устанавливает цены на услуги. Будь я собственником фирмы, то в два раза снизил бы плату за услуги, а ветеранов войны и труда, инвалидов обслуживал бы бесплатно.
– Элеонора Борисовна, если у вас есть лишние золотые изделия, кольца, перстни, браслеты, кулоны и другие вещи, то приносите.
– Драгоценности, как и деньги, лишними не бывают, – напомнила она.
– Возможно, сломанные или надоевшие изделия. Я их переплавлю на коронки и протезы, тогда и оплата будет меньше. Перстня с рубином, что на вашем пальце, хватило бы на коронку.
– Всего лишь на коронку? – удивилась она, рассматривая массивный перстень. – Мне кажется, что на два зуба хватило и еще бы осталось. Я вам потом заплачу.
– Потом, суп с котом. Обязательна предоплата, таков порядок. Не я его установил, а хозяин-барин. Если вам кажется, что дорого, то перекреститесь, – сухо посоветовал Дубняк, и попенял. – Вы в стоматологии, как баран в музыке, ничего не соображаете. При плавке часть золота идет в отходы. Но в любом случае, если уложимся в меньшую сумму, то разницу вам возвращу до последнего цента. Мне лишнего не надо. Считайте, что сдаете мне валюту на сбережение.
Эти аргументы ее убедили. Лозинка раскрыла портмоне, и он краем глаза увидел купюры долларов и евро крупного номинала. Предположил, что у нее более полутора тысяч долларов. Пожалел, что продешевил, но, чтобы не вызвать у пациентки подозрения, сумму не стал менять, а принял из ее рук пять стодолларовых купюр. Спрятал валюту в карман пиджака.
Дубняк с оптимизмом произнес:
– Однако, как говорится, делу – время, а потехе – час. Займемся вашей коронкой. Вам бы только лясы точить, а мне надо вкалывать. Ведь не хотите, чтобы я поранил вам язык или десну?
– Не хочу. Я при виде крови в обморок упаду.
– Тогда откройте шире рот и минутку-другую помолчите, – велел Дубняк. «Сам разговорил, а теперь еще и упрекает, – насупилась Лозинка, ощутив резкую перемену в настроении стоматолога. – Наверное, он обиделся, что я отказалась одолжить ему валюту. Я верна совету супруга: брать, но никому ничего не давать, ибо за добро люди часто платят черной неблагодарностью. Вылечу, подремонтирую зуб и больше порог этого кабинета не переступлю. Найду другого дантиста. Почитай, на каждом углу частные стоматологии работают. На Семене Романовиче свет клином не сошелся».
«Вот, старая жаба, уже одной ногой в могиле, а над каждой копейкой трясется, – с досадой подумал стоматолог и нашел себе оправдание. – Ну, что же, Элеонора, у тебя был шанс, альтернатива, но сама сделала выбор, никто тебя в спину не толкал. Жадность тебе дороже обойдется».
Дубняк жестом велел ей сесть в кресло. Приготовил необходимый инструмент и материалы. Включил осветительный прибор. Не прибегая к анестезии, сточил и снял коронку. Жалом бормашины прочистил дупло и задел окончание нерва.
– Ой, ой! – вскрикнула пациентка. – Больно, очень больно.
– Радоваться надо, а не стонать, – велел Дубняк. – Если больно, то значит, еще жива, здорова, как корова. Терпите, бог терпел и нам велел. Когда человек перестает ощущать боль, то это означает, что труп.
– Не говорите мне о трупе, я ужасно боюсь смерти, – взмолилась Лозинка.
Он удалил нерв и протер дупло стерильной ватой.
– Золотая коронка еще не готова, поэтому я удалил нерв, поставлю временную из полимерного материала, – сообщил стоматолог. – В том случае, если зуб начнет беспокоить, легче будет снять. А если все будет в порядке, в чем я не сомневаюсь, то через два-три дня поставлю постоянную золотую коронку. К тому моменту она будет изготовлена. Надо подстраховаться.
– Вам лучше знать, Семен Романович. Полностью доверяю, – улыбнулась Лозинка. Стоматолог подложил ей за щеку тампоны ваты, запломбировал дупло и надел полимерную коронку – Вот и все дела, а вы переживали. Попробуйте сделать прикус,– велел он. Женщина плотно свела верхний и нижний ряд блестящих зубов, из которых только штук десять были не натуральными в золотой обойме протезов.
– Ничего не мешает? – поинтересовался Дубняк.
– Нет, не мешает. Все в порядке, – промолвила Лозинка и не сдержалась, вплеснула обиду. – Семен Романович, какая вас муха укусила? Давеча нагрубили, не помогли в кресло сесть?
– Не обижайтесь, Элеонора Борисовна, мы ведь с вами не на посиделках, у меня каждая минута расписана, – смягчил он голос. – Не в моих правилах нарушать график, режим рабочего дня, заставлять очередного пациента ждать и волноваться. Иначе по другим стоматологам разбредутся, а я останусь на бобах, без работы и зарплаты. Это прежде у врача был твердый оклад, независимо от количества вылеченных, удаленных зубов или вставленных протезов. У частника-крохобора я на сдельщине. Если не выполнил план по доходам, то ложи зубы на полку. Хозяин укажет на дверь, выгонит взашей. Вот я и решил, чтобы не батрачить на барыгу, создать свою фирму.