Коварный дуэт
Шрифт:
– Так это ж эксплуатация, произвол! – посочувствовала пациентка и задумалась. – Семен Романович, коль такая ситуация, то я, пожалуй, подумаю над вашей просьбой, одолжу часть из моих скромных сбережений, но под расписку.
– Премного вам благодарен, – галантно склонил он голову и с лукавством подумал: «Разжалобил я тебя, старая кляча. Чего надумала, под расписку, чтобы потом меня по судам затаскать, не только материальный, но и моральный ущерб взыскать. Выкусишь, поздно прозрела. Я своих решений не меняю, отсчет времени пошел».
– Теперь я вижу, Элеонора Борисовна, что у вас щедрое сердце и ни черт, ни
Даже люди с высшим образованием, первоклассные специалисты, не имея работы, вынуждены торговать на рынке. Вот и займутся бывшие зэки прежним промыслом, кражами, грабежами, убийствами и изнасилованиями. Оно и понятно, в колониях и СИЗО сейчас тесно, яблоку негде упасть, туберкулез, другие болезни, бескормица, вот гарант к очередному дню независимости и преподнес им царский подарок – выпустил братву на вольные хлеба. Пусть мол, потрясут смирных граждан, добавят им адреналина в кровь.
– О-о, Господи, что деется! Год от года не легче, – вздохнула Лозинка. – Муж за два месяца до того, как преставиться, успел установить бронированную дверь с «глазком» и английскими замками. Теперь я себя чувствую, словно в неприступной крепости.
– Вот и прекрасно. Теперь и я за вашу безопасность спокоен. Прием и воды и пищи только через два часа. Потерпите, если будет зуд или тошнота, они быстро пройдут и вам станет намного легче.
Он помог ей. Опираясь на его руку, женщина поднялась с кресла. Как и в прошлый раз, раскрыла ридикюль и достала из кошелька несколько мелких купюр.
– Семен Романович, умоляю вас, возьмите за труд. Не будьте слишком скромным, иначе станете банкротом, и хозяин уволит с работы из-за отсутствия прибыли с таких пациентов, как я. За свою же доброту и пострадаете. Вы же знаете, я вам давеча об этом говорила, что не самая бедная на этой грешной земле. Сейчас бесплатных услуг не существует, даже в обычных больницах, куда я иногда все же захожу, существует масса различных благотворительных фондов и коммерческих аптек. Обдирают, где только есть возможность, больных, как липку.
– Поэтому не хочу о ваших умных и проницательных глазах выглядеть таким же крохобором, – твердо заявил стоматолог, как умелый актер, изобразив не подвижном лице разочарование. – Не обижайте меня своей настойчивостью. Он мягко отвел в сторону ее дрожащую руку, с вросшим в сухую кожу, обручальным кольцом с огненно-алым рубином. Других золотых колец и перстней с самоцветами и серебряного гребня с оранжевым топазом, серег в мочках ушей не было. Значит, она последовала его совету и спрятала дома, чтобы не соблазнять грабителей.
– От всего сердца, – упрямо повторяя, настояла она.– Я не самая бедная, а вам за труд полагается…
– Нет, – проявил Дубняк непреклонность.– У меня такой принцип, пока работа не доведена до конца, денег с пациента не брать! Никаких авансов. А то, что вы сняли с себя часть украшений, даже очень одобряю. Теперь вы для грабителей, той же амнистированных голодных и дерзких зеков, не представляете большого интереса. Вот только обручальное кольцо может спровоцировать?
– Я дала Филиппу Савельевичу клятву, что после его кончины ни за кого замуж не выйду, – с гордостью заявила женщина. – Много было предложений от очень солидных и интересных вдовцов, но я остаюсь верной своей первой любви. Кольцо это первый и самый дорогой подарок от мужа. С ним и уйду на тот свет к своему супругу.
– Преклоняюсь перед вами! – с пафосом произнес Семен Романович.– Но любви все возрасты покорны. Пока человек жив, у него остается потребность в любви и нежности. Я прошу, умоляю вас, не думайте о печальном. Никому не дано знать свой смертный час, иначе жизнь была бы неинтересной, запрограммированной, утратила бы свое естество и таинственность. Надо радоваться каждому мгновению жизни, пребыванию на этой земле, солнцу, цветам и птицам, их райскому пению… Ведь время и события, лучшие годы жизни необратимы, ничто и никогда не повториться.
– Вы размышляете, словно поэт или философ, – похвалила она. – Наверное, стихи сочиняете?
– Был такой грех на заре туманной юности, а сейчас нет времени на эти глупости и без меня рифмоплетов, хоть пруд пруди. Поэзия – для наивных романтиков, она неспособна человека прокормить. Я – прагматик, трезво смотрю на вещи, умею оценить материальные и духовные ценности.
– Семен Романович, а почему вы так печетесь о моей безопасности? – неожиданно спросила она, пристально взглянув на него некогда синими, а ныне поблекшими глазами. Стоматолог несколько стушевался, но быстро собрался с мыслями.
– Не только о вас, Элеонора Борисовна. Я всех своих пациенток и пациентов, независимо от возраста, но неравнодушных к драгоценностям и роскоши, шубам, мехам, кожаным изделиям, предупреждаю о том, что они рискуют стать объектами для нападения. Могут стать легкой добычей для грабителей, разбойников, ловких мошенников, устраивающих разные сомнительные лотереи, а точнее, наперстки и лохотроны.
Они паразитируют на азарте и жадности слишком наивных и доверчивых граждан. Это те же наперсточники, рэкетиры и прочие «народные умельцы», а также коммерческие банки и страховые агентства, обещающие большие проценты за вклады на депозитах, – ответил он, сохраняя спокойствие.
– Вы ведь читаете газеты, смотрите телепередачи, особенно выпуски «С места происшествия» на канале популярной телекомпании «Черноморская» и, наверняка, знаете, что участились случаи квартирных краж и грабежей, вымогательств и убийств на почве корысти, наживы любой ценой.
– Смотрю телевизор и газету читаю с большим интересом, – подтвердила она. – Так вот каждый из тех, кто пострадал, прежде был уверен, что это его не коснется, однако…,– продолжил стоматолог. – Поэтому надо быть осмотрительной, не подвергать свою жизнь, а это самая великая ценность, опасности. Милиция, прокуратура постоянно предупреждают об этом. Но беда в том, что люди редко учатся на чужих ошибках, потому и попадают в неприятные ситуации. Впрочем, каждый человек поступает, как ему заблагорассудится, я никому и никогда не навязываю свое мнение. Но посчитал своим гражданским долгом, но это не означает, что ему надо беспрекословно следовать советам, тем более что они бесплатны. Ваша подруга, Инесса Арнольдовна, наверное, бедствует? Я не видел на ней столько украшений, как у вас? Хотя конечно, бедность – не порок.