Коварство любви
Шрифт:
— Но это нечестно по отношению к Калли.
— Калли? — Брови его сестры мгновенно взлетели вверх.
— Так ее называют леди Хостон и леди Оделия. Каландра — слишком официальное имя.
— Даже не вздумай заявить мне, что влюбился в эту девчонку, — отрывисто сказала Дафна.
— Нет, конечно же нет. — Складка на его лбу стала глубже. Посмотрев на сестру, Бромвель добавил: — Она, бесспорно, хорошенькая, но меня это совершенно не трогает.
— Рада это слышать. Никому из Лилльсов нельзя доверять, — горько ответила Дафна.
— Знаю.
Помолчав немного, женщина спросила:
— Так каковы же твои намерения относительно леди Каландры?
— Заставить герцога немного поволноваться, — отозвался он, и губы его искривились в недоброй усмешке. — Хочу посмотреть, как он будет плясать на горячей сковороде, пытаясь раскрыть мои намерения и гадая, что я расскажу о нем его сестре. Настрою ли я Калли против него, а возможно, даже отниму ее у него, или поступлю с ней точно так же, как он с тобой, — влюблю в себя, а потом с презрением отвергну. Как я мог убедиться, человек, лишенный чести, и от других людей ожидает схожего поведения.
— Ему, несомненно, не понравится, что ты за ней увиваешься, — заметила леди Дафна.
— Конечно нет. Он уже предупредил меня.
— Неужели? — Она казалась заинтригованной. — И что же он сделал? Что сказал?
— Герцог вел себя высокомерно, как и всегда, — сказал Бромвель. — Велел держаться подальше от его сестры, словно стоит ему лишь приказать, и все станут беспрекословно подчиняться.
— А ты как отреагировал?
— Честно признаюсь, у меня руки чесались дать ему хорошую оплеуху, — ответил он, зловеще сверкая глазами. — Но я не хотел расстраивать леди Оделию, как-никак, это был бал по случаю дня ее рождения. Джентльмены, с помощью кулаков выясняющие отношения на террасе, могут бросить тень на любое светское мероприятие. — Граф пожал плечами. — Как бы то ни было, я решил сначала подразнить его, показать ему, что мир вовсе не вращается вокруг него… И даже сестра не слушается его приказов. В общем, полагаю, когда до него дойдут слухи, что я посмел игнорировать его требования — что она посмела ослушаться, — он немедленно примчится в Лондон, ревя, как затравленный медведь, и тогда… — Он ухмыльнулся. — Тогда он сам нанесет мне визит.
Его глаза из серых превратились в стальные, в них светилось удовлетворение.
— Хочешь сказать, Рошфор вызовет тебя на дуэль? — озабоченно воскликнула Дафна. — Нет, Бром, этого нельзя допустить! У него репутация меткого стрелка. Он же может тебя убить!
— Дорогая моя, ты забыла одно обстоятельство — я тоже меткий стрелок.
— Да, я знаю, — самодовольно отозвалась женщина. — Тем не менее… ты собираешься подвергнуть риску собственную жизнь… это уж слишком.
— В любом случае я сомневаюсь, чтобы до этого дошло. Рошфор никогда не дрался на дуэли. Вряд ли он решится на это сейчас.
— Но, будучи спровоцирован…
И снова Бромвель лишь пожал плечами:
— Мне кажется более вероятным, что он захочет разобраться со мной с помощью кулаков. — Граф мрачно улыбнулся, сжимая руки.
— Ты уверен? — спросила Дафна. — В прошлый раз…
Он нетерпеливо отмахнулся:
— В прошлый раз мне было семнадцать. Вызвать его на бой было мальчишеским поступком. Сейчас я нашел бы гораздо большее удовлетворение, уложив его заносчивость на обе лопатки.
— Хорошо, дорогой, раз таково твое намерение, — заключила Дафна тоном, которым обычно говорят с маленькими мальчиками. Взяв брата под руку, она радостно добавила: — Мне нравится твой план.
Следующий вторник выдался морозным и безоблачным; бледно-золотистое солнце освещало февральское небо. День был в самый раз для конной прогулки в парке. Калли, радуясь тому, что поездка все же состоится, весело щебетала за завтраком, хотя Франческа не разделяла ее жизнерадостный настрой. Как бы то ни было, леди Хостон решила не портить подруге настроение, поэтому она улыбалась и кивала, соглашаясь с тем, что будет чудесный день, который не грех провести в хорошей компании. К тому же амазонка не только отлично подчеркивает фигуру, но и является одним из немногих предметов туалета незамужней девушки, который вовсе не обязательно должен быть белого цвета.
Костюм для верховой езды Калли был сшит из темно-зеленого бархата, и она никогда не надевала его прежде, потому что заказала у модистки во время их с Франческой знаменитого похода по магазинам в начале своего визита. В отличие от покроя современных платьев лиф амазонки был удлиненным и плотно охватывал стан девушки, расширяясь от талии и в рукавах. Прилагающаяся к костюму шляпка тоже была зеленой с черной отделкой, она сидела на головке Калли с небрежным изяществом, придавая девушке щегольской вид.
Оглядев подругу со всех сторон, Франческа пришла к выводу, что Калли будет представлять притягательное зрелище для лорда Бромвеля, и это стоит того, чтобы один день провести в обществе леди Дафны.
Час спустя в Ричмонд-парк отправилась веселая компания, состоящая из лорда и леди Рэдбурн, лорда Бромвеля с сестрой, Франчески с Калли, а также кузена графа Арчибальда Тилфорда, мисс Беттины Суонсон и ее брата Реджинальда, улыбчивого молодого человека, только что окончившего Оксфорд. Мисс Суонсон с братом ехали в элегантном ландо Рэдбурнов с лордом Рэдбурном, предоставившим своего скакуна Франческе.
— Уверен, он с благодарностью оценит более опытного наездника, — с улыбкой заметил лорд.
Из-за того что Гидеон воспитывался вне аристократической среды, он так и не сумел овладеть искусством верховой езды столь же хорошо, как другие джентльмены.
— А для вас, миледи, — сказал Бромвель Калли, беря ее за руку и подводя к грациозной белой кобыле, — как мне кажется, подойдет Белиссима [9] . — В глазах его промелькнула задорная искорка и тут же погасла. — И кличка соответствующая. Она понятливая, но не пассивная, и у нее хорошая родословная. Я не имел счастья узнать, к какому типу наездниц вы принадлежите.
9
Прекрасная (ит.).
— Я могу справиться с лошадью, — с веселой улыбкой отозвалась девушка.
— Ваши слова доказывают, что вы истинная амазонка, и я, без сомнения, посрамлюсь из-за того, что подобрал вам недостойного скакуна.
Со смехом Калли принялась гладить морду животного.
— Уверена, что Белиссима вовсе не относится к числу недостойных. Правда же, красавица? — Девушка снова повернулась к Бромвелю: — Благодарю вас, милорд, я не сомневаюсь, что вы сделали отменный выбор, и мне понравится скакать на ней верхом.