Ковчег спасения
Шрифт:
– Торн, ты… ощутил пришельца? – спросила Ана.
– Да. Что-то иное – не ты и не машины.
– Я знаю, кто это был. – Она чувствовала, что уже слишком поздно для лжи и попыток уклониться от правды. Торну следует знать все, что известно и ей. – По крайней мере, мне кажется, что я его узнала. Это разум Силвеста.
– Дэна Силвеста? – осторожно уточнил он.
– Торн, я знала его лично. Не с лучшей стороны и недолго, но достаточно, чтобы не ошибиться при встрече. Мне известна и его судьба.
– Ана, расскажи подробно. С самого начала.
Она вытерла пыль из уголков
– Все, что тебе известно о триумвире, неправда. Она вовсе не кровожадный маньяк, терроризирующий население. Такой ее изобразило правительство, нуждаясь во враге, в том, кого можно ненавидеть и выдавать за причину бед. Если бы не триумвир, люди направили бы свое недовольство, свою злость на власти. Разве можно такое допустить?
– Она уничтожила целый поселок. С людьми.
– Нет, – осторожно проговорила Ана. – Все было совсем не так. Вольева просто имитировала нападение, а на самом деле никто не погиб.
– И ты в этом уверена на все сто?
– Я там была.
Корпус затрещал, снова меняя конфигурацию. Скоро корабль выйдет из магнитных поясов газового гиганта. Работа ингибиторов продолжалась: строилась огромная орбитальная дуга, укладывались в атмосферу гигантские трубы. Мелкий инцидент с непрошеными гостями никак не повлиял на колоссальные труды.
– Ана, расскажи все. Твое имя настоящее или очередной слой неправды, который мне нужно счищать?
– Это мое настоящее имя. Но я не Виллемье, это фамилия колониста. Мне нужно было прикрытие, легенда для внедрения в правительство. На самом деле я Хоури. Триумвир завербовала меня в экипаж субсветовика. Я прилетела сюда на борту «Ностальгии по бесконечности», чтобы найти Силвеста.
– Похоже, у нас и в самом деле намечается прогресс, – отметил Торн, сложив руки на груди.
– Экипажу нужен был только Силвест. Зла к колонистам ультранавты не питали. Илиа пошла на блеф, дезинформировала поселенцев. Постаралась убедить их, что с легкостью применит оружие в случае неподчинения. Однако Силвест нас переиграл. У него была маниакальная идея – исследовать нейтронную звезду Гадес и ее спутник Цербер. И добился, чтобы ультра предоставили ему корабль.
– А потом? Что случилось потом? Почему вы с Вольевой вернулись на Ресургем? У вас же целый субсветовик, вы могли улететь хоть к черту на кулички.
– Как ты, наверное, и догадался, с «Ностальгией» случилась беда. Дрянная, паршивая беда.
– Бунт?
Хоури мрачно кивнула:
– Мы втроем пошли против остальных членов экипажа. Я, Илиа Вольева и Паскаль, жена Силвеста. Не хотели, чтобы Силвест исследовал Цербер-Гадес.
– Паскаль? Ты имеешь в виду Паскаль Жирардо?
Хоури вспомнила, что Паскаль Жирардо была дочерью одного из влиятельнейших политиков колонии, взявшего власть после низложения Силвеста.
– Я ее не слишком хорошо знала. Впрочем, она теперь мертва. В некотором смысле.
– Что значит – в некотором смысле?
– Торн, объяснить это будет непросто. Лучше просто принять мои слова как факт, невзирая на то, сколь безумными и дикими они покажутся. Хотя сдается, из-за только что случившегося ты мой рассказ воспримешь лучше.
– Я попробую, – пообещал он.
– Силвест с женой вошли в Гадес.
– Ты имеешь в виду, конечно, Цербер?
– Нет, – терпеливо ответила Ана. – Я имею в виду Гадес. Они в нейтронной звезде, которая на самом деле нечто гораздо большее, чем просто нейтронная звезда. Да это вообще не нейтронная звезда, а машина вроде гигантского компьютера, оставленная пришельцами.
Он пожал плечами:
– Ты права, сегодня я навидался странного. Звездами-компьютерами меня не удивить. И что дальше?
– Силвест с женой теперь в компьютерной матрице. Они стали программами, наверное альфами. – Она подняла палец, упреждая вопрос. – Торн, я это знаю, потому что сама побывала там. Разговаривала с Силвестом, с его точнейшей виртуальной копией. Встретила там и Паскаль. Думаю, и моя копия осталась в Гадесе. Но я сама, вот эта версия меня, здесь, перед тобой. Я вернулась в материальную вселенную и снова побывать в Гадесе не планирую. Туда нет легкого пути – если не считать легким путем смерть от гравитационных волн, разрывающих тебя на части.
– И ты считаешь, что разум, встреченный нами, принадлежит Силвесту?
– Не уверена, – ответила она, вздохнув. – По субъективному времени Силвеста в Гадесе прошли века, если не тысячелетия. Случившееся с нами шестьдесят лет назад для него может быть уже туманным воспоминанием о доисторической эпохе. У этого человека было время развиться в нечто непостижимое и невообразимое для нас. Он же бессмертен. Внутри Гадеса никто не умирает. Мне не представить, как бы он поступил сейчас, как бы отреагировал на ситуацию. Не знаю, сможем ли мы опознать его разум. Но то, что мы ощутили, очень похоже на прежнего Силвеста. Думаю, он воссоздал себя таким, каким был раньше, чтобы я узнала своего спасителя.
– Значит, наша судьба ему небезразлична?
– Прежде он не выказывал ни малейшего интереса к чужим судьбам. С другой стороны, в мире немногое изменилось с тех пор, как он воспроизвелся в матрице Гадеса – до прибытия ингибиторов, конечно. Те начали разносить вдребезги планеты. Думаю, в Гадес поступает информация об окружающем мире – пусть лишь об экстраординарных событиях, – и она доступна Силвесту. И если здешние события затронули даже его, значит проблема назрела крупномасштабная. Не исключено, что под угрозой и Гадес с его обитателями.
– Так что же такое явилось к нам на выручку?
– Скорее всего, посланник Гадеса. Часть его, сборщик информации. Силвест отослал с ним свою копию. Посланник выяснил что мог, полетал вокруг машин, последил за нами и вернулся. Полагаю, он сольется с матрицей, а может, никогда от нее полностью и не отрывался. Если от него тянется через всю систему нить ядерной материи в кварк шириной, как мы ее заметим?
– Нельзя ли поподробней о прошлом? Что случилось после того, как ты покинула Гадес? Илиа вернулась вместе с тобой?