Козни качка
Шрифт:
Когда он тянется, чтобы положить свою гигантскую руку на одну из них, я выгибаю спину и стону, откидывая голову на подушку. Зубы царапают мою нижнюю губу.
Медленно.
Мучительно медленно проводит большим пальцем по моему соску, в то время как остальная часть его ладони обхватывает нижнюю сторону, слегка подталкивая ее вверх.
— Мне было интересно, как они выглядят. — Его голос хриплый, низкий.
— Теперь ты знаешь. — Мой голос выходит запыхавшимся.
Роуди смотрит мне в глаза.
Губы кривятся
— Теперь я знаю.
Я зачарованно смотрю, как его плечи опускаются, представляя мне макушку его головы. Губы находят и крепятся на моей груди, посасывая. Лижут. Сосут еще немного.
Я стону.
Он стонет.
Корабль? Стонет.
Все довольны.
Крошечные укусы его зубов заставляют мою нижнюю половину извиваться; я вся горю, и когда он спускается вниз по моему животу, целуя влажную дорожку вниз к моему пупку, тысяча мыслей проносятся в моей голове: что он собирается делать? Неужели собирается попробовать меня? Достаточно ли хорошо я помылась, когда принимала душ? Черт, я никогда не брила промежность. Что, если мне понадобится слишком много времени, чтобы кончить, и я задушу его?
Даже хуже: что, если он ужасен, а я вообще не кончу?
У меня никогда в жизни не было никого, чье лицо было бы у меня между ног.
Но теперь есть.
Большие пальцы Стерлинга цепляют мои пижамные штаны и нижнее белье, стягивая их вместе по бедрам, пока я не оказываюсь полностью обнаженной. Его большие руки медленно скользят вверх по моему торсу, по моим грудям, взвешивая их в своих ладонях, прежде чем вернуться вниз.
Он милый и нежный, раздвигает мои ноги, широкие плечи слегка подталкивают мои колени.
Он напевает, довольный. Изучает мою вагину, как будто фиксирует ее в памяти, а потом будет тест.
Два больших пальца раздвигают мои…
— О господи, — выдыхаю я.
— Давай, детка, молись Иисусу, — уговаривает он. — Я сейчас заставлю тебя кончить мне на лицо.
Слова — такие грязные.
Язык — такой влажный.
Один раз медленно облизывает мою щель, потом другой, и я поднимаю голову, чтобы посмотреть. Боже, я хочу посмотреть.
Очарованная, я тяжело дышу, крошечные толчки удовольствия терзают мои яичники, когда он лижет, сосет и всасывает мой клитор. Сосет снова, как будто прослушивается на главную роль в порно.
— Ох… О боже… — Мои руки сжимают простыни так, что белеют костяшки, голова ударяется о подушку, когда Стерлинг делает круговые движения большим пальцем на моем — о боже — клиторе, пока сосет.
Вау. Он действительно хорош в этом.
Мои губы приоткрываются, и я пытаюсь выдавить из себя настоящие, связные слова, но единственное, что я могу найти — это «уххх», сопровождаемое долгим, протяжным стоном.
Его стоном.
Стерлинг наслаждается этим так же, как и я.
Он не поднимает голову и не отрывает от меня рта.
Пока
Я ловлю момент, как он облизывает пальцы, и хочу умереть — абсолютно умереть, уязвленная и возбужденная одновременно.
Он такой чертовски сексуальный.
Такой жадный.
Такой высокий, когда поднимается, затем наклоняется, чтобы поцеловать меня в губы, таща свою нижнюю половину за собой. Мучительно. Сжимая свою упругую задницу.
Этот восхитительный, эротичный кончик его тела скользит во влажное место между моих ног. Вкапываясь ровно настолько, чтобы я вздохнула от удивления, мой чувствительный бугорок все еще набух от моего оргазма. Я толкаю Роуди руками, чтобы он отодвинулся моего тела.
— Тебе лучше остановиться, пока тебя не занесло.
— Не буду, я могу это контролировать.
— Ты не можешь, ты слишком…
Возбужден. Взвинчен.
Отчаянно нуждается во мне. Для секса.
— Детка, пожалуйста.
— Нет. Мы должны остановиться.
Я такая дуроча, тупо смотрю, как он слезает с меня, с кровати, член напряжен в нижнем белье, торчит гордо и уныло, проигравший в этой игре.
Стерлинг смотрит вниз на мое тело, рука обхватывает яйца через тонкую ткань, рассеянно поглаживая. Поворачивается ко мне спиной и делает несколько шагов к двери.
— Куда это ты собрался?
Я переваливаюсь через край кровати, накрывшись до пояса белой хлопчатобумажной простыней.
— Чтобы передернуть себе в ванной.
Передернуть себе? О господи.
— Я не могу тебе этого позволить, это было бы нечестно.
Его красивый рот изгибается.
— Нет. На самом деле это не так.
— Я никогда раньше… я имею в виду, я не хочу, чтобы ты ублажал сам себя. — Как неловко. — Я хочу сделать это для тебя. Я хочу… — Комок встает у меня в горле, но я твердо решила произнести эти слова. Я достаточно взрослая, чтобы предложить ему минет, могу, по крайней мере, сказать эти чертовы слова. — Ты хочешь…
Тьфу.
— Да, Скарлетт, я хочу, чтобы ты отсосала у меня, — он говорит это тихо, но, боже мой, какие слова!
Роуди стоит рядом с дверью ванной, рука все еще на его эрекции, неторопливо поглаживая ее через боксерские трусы.
— Не суди меня, ладно? Я никогда не делала этого раньше.
— Это довольно легко, — медленно говорит он, поднимая руки в знак капитуляции. — Все, что тебе нужно сделать, это положить… рот… на член… и пососать. — Он заставляет себя стонать. — Ты не можешь это испортить.