Козырь Рейха. Дилогия
Шрифт:
– Мой альмиранте! Я получил полное согласие от президента Роберто Мария Ортиса и назначен военным губернатором Мальвин!
– Поздравляю, синьор капитан…
– Простите, мой альмиранте, мне присвоили командора!
– Примите еще раз мои поздравления, сеньор командор!
– Президент Ортис распорядился депонировать на ваш счет миллион триста тысяч долларов за переданные Аргентине корабли. Мой альмиранте, вы полностью вольны распоряжаться этой суммой в пользу своей команды. На море много случайностей, и кроме побед могут быть порой неудачи. Ваш броненосец всегда найдет надежное убежище в наших портах, хотя будет произведено формальное интернирование. Члены вашей команды, матросы и офицеры, если не захотят или не смогут вернуться в Германию, получат
«Да, а еще говорят, что испанцы всегда тянут время – аста пор маньяна. А ведь могут решать дела очень быстро… когда нужда заставит, или вкус прибыли. Миллиона долларов с довеском маловато, но сумма не круглая, а значит, кабальеро ведут себя честно. Приятно с ними иметь дело», – Лангсдорф медленно раскуривал сигару, а командор продолжал говорить:
– Если вы решите оставить германскую службу из-за превратностей судьбы, ведь может быть интернирование – то президент просит вас принять значимую должность в нашем флоте, альмиранте Мальвин. Так он вас назвал – и это ваше, вернее наше имя станет в один ряд с национальными героями генералами Бельграно и Сан-Мартин. Вам будет незамедлительно присвоено звание вице-адмирала, и произведено торжественное награждение высшим орденом Республики. Крейсер «Эксетер» назовут тем числом, когда будет озвучен указ президента о включении Мальвин 24-й провинцией. Ваша семья незамедлительно переедет в Аргентину, если на то будет воля! И еще одно – сеньор Дуарте клятвой кабальеро объявил десять лет тому назад, что отдаст одну из своих богатых гасиенд тому, кто сделает так, что Мальвины вернутся Аргентине! Он сдержит эту клятву с радостью – поместье большое, с видом на реку из здания. Вашей семье будет там уютно!
«Такую клятву можно было давать хоть пьяным, хоть с превеликого бодуна! Если бы не случай, она бы век не действовала. Вот они настоящие кабальеро! Лишился гасиенды, но ведь соседи от зависти пожелтеют! Еще бы – патриа а муэртэ! Да, это не американцы с культом доллара. И чин, и орден, и забота о моей семье – я в Аргентине действительно получу убежище, и британцам меня не выдадут!»
– Документы на гасиенду вам передадут незамедлительно. Мой альмиранте, прошу сказать мне, чем и какими припасами мы сможем помочь вам в вашем трудном, но столь славном рейдерстве?!
Послесловие к первой части
20 апреля 1932 года
Берлин
– Знаешь, Ганс, я до сих пор вижу этот странный туман во сне. Серая пелена с огнями святого Эльма! Они буквально плясали над субмариной, а дизель еще работал, грохот стоял. А потом и под моим тральщиком рванула другая мина. Хорошо, что конструкция крепкая, ты сам знаешь, как у нас строили, несмотря на войну. Дождались твоей помощи, хотя еще пять минут и пошли бы на дно. Успели снять нас всех – два экипажа, мой с М-83 и субмарины, мы перешли на твой флагман…
Лангсдорф кивнул, отхлебнув из глиняной кружки пива. Со своим старым другом и подчиненным по флотилии тральщиков корветтен-капитаном Зальдером они встречались довольно редко в эти трудные времена – и обязательно в пивной, за кружкой хмельного темного напитка. И по возможности именно в этот день, навсегда их связавший. Хотя устроить такие дружеские посиделки трудно, но случалось периодически, несмотря на почти пустые кошельки после всех нужных для семьи и службы расходов.
Тогда, 14 лет тому назад все четыре тральщика дивизиона Лангсдорфа обеспечивали проход через минные заграждения вернувшейся из плавания к берегам «туманного Альбиона» UС-79. Все произошло прямо на его глазах – британская мина рванула под носом субмарины. Лодку подбросило, мгновенно стало ясно, что ее никак не спасти, слишком страшен был искореженный форштевень. Тральщик Зальдера шел с ней рядом и тут же стал принимать на борт выбиравшихся из рубки подводников. И в этот момент лодку начал окутывать плотный серый туман с огоньками по краям, как боны, что тускло светили, словно свечки. Очень необычный туман, совершенно непохожий на природный, какие в этих водах привычное дело.
Субмарина через несколько минут пошла на дно, на ней, судя по грохоту, прогремел взрыв. Тральщик едва успел отойти на полкабельтова, как и под ним подорвалась мина – хорошо, что тогда всех моряков успели спасти, Лангсдорф был совсем близко.
Им повезло дважды – на войне, где они выжили в кипящих смертью водах Северного моря, и после нее, когда обоих лейтенантов оставили в кадрах рейхсвера, а заслуженных капитанов буквально вышвыривали из флота с нищенским пособием. Победители, страшась возрождения мощи Германской империи, навязали Веймарской республике жестокие условия – ее территория лишилась шестой части земель, где проживало почти 6 миллионов немцев. Колонии II рейха поделили между собой союзники и обложили Германию чудовищной контрибуцией в 135 миллиардов золотых марок, которых предстояло трем поколениям немцев выплачивать полвека.
Это не мир, это наглый и циничный грабеж! Вся Германия стала жаждать реванша, чтобы добиться справедливости!
Армия была сокращена до ста тысяч военнослужащих, включая четыре тысячи офицеров. Всего семь пехотных и три кавалерийских дивизий при четырех сотнях орудий. Авиация уничтожалась полностью, как таковая. Запретили иметь танки и крупнокалиберную полевую артиллерию. Генеральный штаб обязали расформировать. Военный призыв в армию отменялся, все солдаты должны служить по контракту никак не меньше 12 лет. Попасть в кадры рейхсвера было заветной мечтой десятков тысяч офицеров, но повезло немногим из них, одному из десяти соискателей.
Второй в мире по величине и силе флот, германский кайзерлихмарине вообще прекратил свое существование. Эскадра линкоров под командованием вице-адмирала Людвига фон Рейтера погибла в Скапа-Флоу, куда перешла под интернирование Ройял Нэви. Погибла почти полностью – моряки открыли кингстоны, чтобы не допустить захвата кораблей британцами. Остальные более-менее ценные корабли – линкоры, крейсера, эсминцы, тральщики – поделили между собой союзники по Антанте. Подводные лодки тоже достались победителям – их почти целиком уничтожили – «неограниченная подводная война» едва не поставила Англию «на колени». И лишь вступление в войну в 1917 году США с огромным торговым флотом и развитой судостроительной промышленности, предотвратило почти неизбежный крах британской экономики. Ведь почти все предприятия острова работали на привозном из колоний сырье. А это обеспечивалось бесперебойными поставками морем жизненно важных ресурсов – а огромное число транспортов топили торпедами германские субмарины.
По условиям мира германский флот должен был иметь не более 15 тысяч моряков, десятую часть составляли офицеры. Стране разрешили держать всего по 6 броненосцев и крейсеров водоизмещением по 10 и 6 тысяч тонн (с возможной заменой после 20 лет службы), а также по дюжине эсминцев (800 тонн) и миноносцев (200 тонн) – тем срок службы был отведен в 15 лет. Тральщики оставили только для разминирования Северного и Балтийского морей – потом их распродали в разные страны. Подводные лодки и морскую авиацию запрещалось иметь впредь – союзники сделали все, чтобы возрождение кригсмарине не состоялось!
И жестоко просчитались!
Оставленные Германии броненосцы и крейсера назвать устаревшими кораблями было нельзя, не подходит это слово к ним. Это была настоящая рухлядь времен русско-японской войны – устаревшими могли считаться первые дредноуты типа «Нассау» или «города», но никак не «Дойчланды» и «Газелле». Содрогаясь в коллапсе послевоенного кризиса, немцы продолжали мечтать о прежнем величии рейха, откладывая средства на постройку новых кораблей. И уже к 1929 году ввели в строй или достраивали на верфях четыре новых крейсера, готовя закладку двух. А также приступили к строительству трех новых броненосцев, очень своеобразных и достаточно сильных кораблей, предназначенных покусится на «святое» в Британской империи имущество – ее огромный торговый флот.