Крапленая масть
Шрифт:
с отметкой та-та Комара.
— Что значит та-та? — не понял Тилешко.
— То значит, что там буковок не видно, — объяснила Мави.
— Дайте-ка письмо мне, — сказал Вакко.
— Зачем? — насторожился Тилешко, опасаясь за своё сокровище.
— Затем, что я с огнём лучше вас знаком и попробую восстановить письмо, — ответил Вакко. Тилешко с очень большой неохотой отдал письмо и навис над Вакко, отслеживая каждое его движение.
— Так! Все отошли в сторону и не мешайте! — сообщил Вакко, и под его суровым взглядом все отступили к реке, наблюдая звёзды в небе. Через
— Мави, читай, — сказал он, наглядевшись на свою драгоценность и отыскивая мельчайшие повреждения. Мави взяла письмо и прочитала:
Чтобы угробить лиходея
с отметкой страшной Комара,
четыре Мотылька, бледнея,
защитой станут для добра.
Ищи друзей, твой вектор точен,
у них отметка на руке.
след бабочки заметный очень,
комар у твари на щеке.
Ты сокрушишь его основу,
целуя злейшего врага,
путь открывая страсти слову,
суть обнажая донага.
Мави прочитала и захихикала, чуть не падая.
— Что? — не понял Вакко.
— Последнюю строчку я раньше читала, как «грудь обнажая донага», — хихикая, Мави посмотрела на Вакко и добавила: — Я думала, что последние строчки относятся ко мне.
— Хватит хихикать, — сказал сеньор Команча, грея свой живот у костра, — судя по письму, Тилешко встретит четырёх с меткой бабочки. Так что у нас двух бабочек не хватает.
— Может, их всего четыре, вместе с Тилешко? — сказал Кокур, восседая на плече Вакко.
— В любом случае бабочек не хватает, — сказала Мави, — только меня интересуют не бабочки, а Комар.
— А меня интересует, почему я должен целовать этого Комара, — задумчиво сказал Тилешко.
— Комар не лягушка, ради доброго дела можно поцеловать, — сказал Вакко и наткнулся на две пары глаз, способных его заколоть.
— Ложимся спать, — сказал он, пряча глаза, — утро вечера мудренее.
Но долго поспать им не дали.
Мануок проснулся оттого, что неприятная тяжесть, которая всегда окружала его тяжёлым туманом, по какой-то причине ушла в сторону, освободив голову от навязчивых мыслей. Странное состояние нереальности происходящего отпустило его, и он оглянулся вокруг, с удивлением наблюдая кучу скелетов, которые, как будто, заснули.
Скелет своего отца он помнил, а рядом находился скелет в плаще, который прикрывал свой череп капюшоном. Кажется, его звали Тором, и он привел вчера целую армию скелетов. Мануок слышал разговор отца с Тором, который убеждал герцога Органа, что скелеты лучше людей в бою.
Видимо, он приходится Мануок дедом, так как Орган называл Тора отцом. Мануок не помнил деда и не чувствовал никакой эмоциональной связи с ним, а отец, пусть и мёртвый, был ему ближе. Несмотря на то, что отец был мёртвым, Мануок не мог открыть тайну матери, полагая, что лучше ничего не менять в его маленьком многострадальном государстве. Тем более что эта тайна не стесняла Мануок, и он к ней привык.
Они находились в цирке Баг, собирая здесь все свои войска, перед тем как двинуться на королевство Аморазон.
Пустынная местность способствовала скрытности, и не следовало опасаться обнаружения раньше времени. Говорили, что здесь обитают какие-то «момы», но, ни одного из них не поймали, несмотря на то, что герцог Орган наказывал своим скелетам привести хоть одного.
Мануок поднялся и отошёл подальше, чтобы не чувствовать запаха тлена, несмотря на то что к нему уже привык. Гарбер, учуяв, что хозяин поднялся, пробурчал: «Не спится некоторым!» — и потрюхал за ним. Невдалеке журчал ручей, и Мануок отправился к нему, собираясь утолить жажду кристально свежей талой водой. Наклонившись, он до зубовной боли глотал с ладошки, а потом вымыл лицо и руки.
С весёлым настроением он возвращался в лагерь, как вдруг под ногами провалилась земля, и он полетел вниз.
Тарелка застыла между гор, скрытая от глаз небольшой рощицей. Ви-Йен ещё раз наказала Зитти держаться на высоте и внимательно наблюдать за обстановкой. Не очень надеясь на девушку, Ви-Йен поставила автоматические регистраторы, чтобы, в случае чего, они предупредили Зитти.
Декуша забрал свой автомат, а Ви-Йен не взяла даже лазерного ружья, объяснив Максиму, что в любой ситуации оружие не аргумент, и у неё есть более адекватные методы остановить агрессию кого угодно. Декуша подозревал, что она обладает некоторыми способностями внушать людям свои мысли, так как уже имел удовольствие их наблюдать.
После сборов они подошли к люку, и Ви-Йен включила твёрдый луч, по которому соскользнула вниз. Декуша, никогда не пользовавшийся таким устройством, с опаской сжал рукой светящийся луч и мягко спустился за ней. Они пошли в рощицу, а Зитти, как ей приказали, поднялась на недосягаемую птицам высоту. Увеличив экран наружного наблюдения, она долго наблюдала за Ви-Йен и Декушей, пока они не скрылись за горой и, от нечего делать, повернула вектор наблюдения вниз, и увеличила до максимума.
Странная структура рисунка на экране озадачила её, пока она не догадалась: «Так это же дерево!» Зитти укоротила вектор, уменьшая увеличение, и перед её глазами возник вид на дверь сверху. Дверь, не особенно заметная из-за каменного навеса, уходила в гору. По бокам у двери, вероятно, находились окна, но Зитти их сверху не видела. Весьма заинтригованная находкой, она спустилась ниже, отчего замаскированный вход стал более различим. Его скрывали заросли кустов и внизу заметить вход невозможно, если не знать, где он находится.
Зитти ничего не знала о местной жизни, так как интересовалась совсем другим – сохранением генофонда планеты Дриддо. Поэтому она включила справку о планете Дакорш и принялась её изучать. Так как образование она получила академическое, то скоро создала в своей голове квалифицированный каталог сведений о планете Дакорш.
Бросив наблюдение за окружающей обстановкой, Зитти не заметила, как из двери вышел юноша, но автоматический регистратор, поставленный Ви-Йен, сработал. Зитти уставилась на экран и увидела, что юноша смотрит вверх и машет рукой. Нарушая все инструкции, Зитти открыла люк и высунулась наружу.