Крапленая обойма
Шрифт:
Противник поправил воротничок на рубашке. Ему явно не хватало воздуха.
Он подвинул возвышавшуюся на столе гору жетонов к себе.
– Продолжим? Или желаете расплатиться? – Он смотрел лишь на человека, с которым только что схлестнулся за игральным столом.
– Подождите минутку, – срывающимся голосом проговорил соперник и поднялся из-за стола.
Мелькнула мысль, что после проигрыша тот решил пойти свести счеты с жизнью.
Он в который раз пожал плечами. И расслабленно откинулся на спинку стула. Он знал, куда сейчас двинется этот человек: к своему хозяину. Будет блеющим голосом оправдываться в том, что его круто провели.
Он этого и ждал. Он хотел видеть хозяина данного заведения. Хотел взглянуть ему в глаза. Как и тогда, восемь лет назад.
Теперь он хотел раскрыть свои карты. Не те, что лежали на столе, а те, которые назывались намерениями.
Хан сидел в своей комнате, закинув ноги на стол, и потягивал из широкого стакана виски с содовой. Его взгляд бесцельно блуждал по помещению, большей частью останавливаясь на светящемся мониторе, который показывал, что делается в игорном зале. Хозяин казино был в отличном дорогом костюме, в котором, впрочем, всегда щеголял в клубе.
Настроение у Хана от виски, увы, не улучшалось. То, что произошло сегодня утром, не могла скрасить и бочка с этой темной жидкостью.
Дверь без стука распахнулась, и в комнату влетел разгоряченный сорокалетний мужчина. Хан недовольно покосился в его сторону и, прежде чем тот открыл рот, зло произнес:
– Случилось нечто невообразимое?
– Я... э-э...
– Потолок обрушился? – ядовито осведомился Хан и зорко глянул на монитор. – Нет, на месте потолок.
– Хуже, – наконец отдышался мужчина.
– Хуже? Что хуже?
– Какой-то фраер сейчас выиграл за покерным столом двадцать кусков.
– Двадцать кусков? Чего?
– Долларов, – тут же сник человек.
– Долларов? – Хан опустил ноги со стола и поднялся. – Ты хочешь сказать, что кто-то обул меня на двадцать тысяч долларов?
Собеседник вжал голову в плечи и молча кивнул.
– Ты что же, сука, такое лепечешь? А, Финт? Я для чего тебя посадил в зале? Чтобы ты проигрывал мои денежки? Ты, презерватив рваный...
– Я... – Финт побелел. – Это, наверное, «катала».
– «Катала?» Ты кому это тесто лепишь? Мне, что ли? «Каталу» не можешь разглядеть? И в моем заведении?
– Я его не знаю.
Хан со стуком поставил стакан на стол и уничтожающе глянул на Финта:
– Покажи мне его.
Он повернулся к монитору, нажал на какую-то кнопку. Теперь лица игроков были видны более-менее отчетливо. Как и банкомета.
– Вот, – ткнул Финт указательным пальцем в знакомую физиономию на экране.
Хан вгляделся. На первый взгляд лицо как лицо. Хмурое, без тени страха и даже смущения. Хотя...
Хан нажал на кнопку возле монитора и рявкнул в микрофон:
– Бурый... За покерным сидит человек. Он здесь впервые. Я его раньше не видел... Узнай, как он попал в зал. И быстро.
Хан повернулся к Финту.
– Он хочет продолжить игру или желает получить выигрыш?
– Выигрыш, – едва шевелил губами Финт.
– Выигрыш, – повторил задумчиво Хан.
– Мы можем выдать ему деньги, затем дать уйти из казино и уже на улице выдернуть ему ноги. Чтобы ими он больше сюда не ходил.
– Закрой свою вонючую пасть, – рыкнул, не отводя глаз от монитора, Хан.
Что-то в лице человека за покерным столом его насторожило. Он только не мог понять – что. Но в мозгу кольнуло, как током, словно он увидел некий призрак.
И тут затрещал динамик голосом Бурого:
– Он прошел по визитке... И не просто по визитке, а по именной, которые мы выдавали и выдаем лишь особо значимым людям.
Хан едва не покрылся холодным потом. Призрак готов был обрести плоть...
Он замотал головой, отгоняя наваждение. Затем собрался:
– Возвращайся.
– И что? – спросил Финт.
– Я сейчас спущусь.
– Понял, – кивнул собеседник, хотя на самом деле ничего не понял.
Едва Финт вышел, как в комнату, не дав Хану даже перевести дух, влетел Армен. Лицо у того сияло победной улыбкой, он даже тихонько насвистывал нечто национальное. Следом за Арменом в комнату вошел Виртуоз. Он был более спокоен. Чувствовалось, что человек умеет владеть собой.
– Мы нашли, Хан, – Армен сиял, как хрустальная люстра.
– Нашли? – несколько опешил тот.
И не поверил. Все уж очень быстро получилось. Он перевел взгляд на Виртуоза. С этим оглашенным Арменом нечего было разговаривать. Главное слово за Виртуозом. В этом вопросе он доверял ему намного больше, чем человеку с гор.
– Это правда?
Виртуоз повел бровью:
– Вполне может быть.
– Мы должны сэйчас жэ ехать, – не терпелось Армену.
– Заткнись, – не удержался Хан и вновь перевел взгляд на Виртуоза. – Что скажешь?
– Не исключено, мы сегодня увидим Лора, – опять же неопределенно ответил тот. – Но Армен прав, лучше ехать сейчас.
– Может быть поздно? – Хан напрягся.
– Не знаю. Ты ведь мне не хочешь всего до конца рассказывать. А следовательно, я не могу ничего гарантировать.
– Что-то ты уж очень заумно начал говорить, – недовольно покачал головой Хан.
– Как и ты, – отрезал Виртуоз.
Хан нахмурился, склонился к столу, на котором стоял микрофон, и бросил в него:
– Бурый, подготовь ребят, мы сейчас же выезжаем, – и, глянув на Армена и Виртуоза, скомандовал: – Пошли.