Красавец опекун
Шрифт:
Когда колеса застучали по мостовой и городской шум накрыл с головой, Каролина подумала о леди Бенборо, оставшейся дома, чтобы как следует отдохнуть перед вечерним балом. Утром, готовясь к отъезду с Максом, Каролина прощалась с пожилой дамой и вдруг поняла, что та ведет себя довольно странно. Хотя она не уставала твердить Арабелле, Саре и Лиззи об опасностях, грозящих им со стороны некоторых светских джентльменов, она ни словом не обмолвилась о том, что Каролина часто общается со своим опекуном. Это было подозрительно, с какой стороны ни посмотри. До Каролины доходили слухи о ее странных отношениях с его светлостью герцогом Твайфордом, так что леди Бенборо просто не могла ничего не знать. Однако вместо того, чтобы потребовать
Позднее на этой неделе сестры Твиннинг посетили оперу. Им впервые довелось оказаться внутри богато украшенного здания Оперного театра, поэтому они с интересом осматривались по сторонам, медленно следуя в ложу первого яруса, откуда открывался прекрасный вид. Заняв свои места, они стали обозревать других театралов. Внизу колыхаюсь море человеческих голов. Светские молодые люди со стильными стрижками толкались среди простого люда, находя в этом извращенное удовольствие, но в большей степени сестер Твиннинг занимали не они, но обитатели других лож. По мере того как приближалось время начала представления, свободных мест становилось все меньше. Сестры усиленно кивали и махали знакомым до тех пор, пока не погас свет.
В первом отделении было исполнено небольшое произведение малоизвестного итальянского композитора в качестве прелюдии к опере, которая занимала еще и второе и третье отделение, и завершалось все небольшим музыкальным отрывком. Внимательно следящая за действием Каролина сидела сбоку и чуть впереди своего опекуна. Она пребывала в состоянии полнейшего счастья. Около недели назад она вскользь обронила в разговоре с Максом, что ей хотелось бы сходить в оперу, и через два дня он все организовал. Каролина выглядела очень элегантно в атласном серебристом платье, украшенном бронзовым кружевом. Слушая музыку, она всецело отдавалась этому занятию, но в то же время ощущала голыми плечами жаркий взгляд его светлости.
Макс довольно наблюдал за ее восторженным состоянием. Он давно уже перестал анализировать свое отношение к Каролине Твиннинг, но принял очарованность ею как должное. Ее счастье становилось его счастьем, а все прочее, по его мнению, не имело значения. Вот она повернулась к нему и улыбнулась радостно и искренне. Макс счел, что такой награды ему вполне достаточно за организацию в столь короткое время большой ложи для своих подопечных. Он улыбнулся ей в ответ лениво-чувственной улыбкой. На мгновение их взгляды встретились, но Каролина, покраснев, тут же снова отвернулась к сцене.
В прошлом у Макса была связь с исполнительницей главной партии, но опера как таковая его совершенно не интересовала. Он перевел взгляд с Каролины на Сару. Ее намерения пока оставались для него неясными, но он подозревал, что они не так просты, как кажутся на первый взгляд. У него в голове не укладывалось, чтобы какая-то из сестер Твиннинг покорно смирилась со статусом старой девы, ведущей уединенный образ жизни. Свет со сцены на мгновение осветил сидящую рядом с Каролиной скорбную фигуру Сары, облаченную в темно-зеленое платье. Невзгоды не оставили никакого отпечатка на ее лбе и щеках, зато губы оказались решительно поджатыми, а подбородок — вздернутым. Макс усмехнулся. Он ничуть не сомневался, что Дарси еще услышит о Саре Твиннинг, когда окончится срок его добровольного изгнания.
За Сарой сидели лорд Туллох и мистер Суонстон, которых Макс позвал в качестве сопровождающих для Сары и Арабеллы соответственно. Ни один из них оперой особо не интересовался, но оба с готовностью приняли приглашение. Теперь они сидели, вежливо позевывая в кулаки и дожидаясь момента, когда опустится занавес и они смогут прогуляться
Арабелла, также испытывающая беспокойство, то и дело роняла веер или принималась поправлять складки розового шелкового платья. Похоже, она пыталась увидеть обитателей лож второго яруса. Макс не стал говорить ей, что Хьюго Денби ненавидит оперу и потому точно не появится под сводами Ковент-Гардена [13] .
13
Ковент-Гарден — лондонский оперный театр.
Леди Бенборо, похожая на дракона в красновато-коричневом платье, внимательно слушала арию. Возня Арабеллы отвлекала ее, поэтому она сделала девушке замечание резким шепотом, и та, поворчав немного, успокоилась. При этом на ее лице появилось недовольное выражение.
Мартин с Лиззи сидели у парапета в противоположном краю ложи. Очарованная представлением, девушка жадно ловила каждую ноту. Мартин же не обращал никакого внимания на пышногрудую певицу, исполняющую главную партию. Он смотрел только на Лиззи, совершенно неподобающим образом держа ее за руку и загадочно улыбаясь. Мысленно Макс вздохнул. Ему оставалось лишь надеяться, — его брат знает, что делает.
Ария закончилась, занавес опустился, и в держателях установили большие факелы. Когда затихли аплодисменты, люди разом заговорили.
Склонившись к самому уху Каролины, Макс произнес чуть слышно:
— Давайте пройдемся.
Она удивленно повернулась к нему, и он пояснил:
— Именно за этим и ходят в оперу, моя дорогая. Чтобы других посмотреть и себя показать. Самые интересные представления разворачиваются не на сцене, но в коридорах Ковент-Гардена.
— Разумеется, — ответила она, вставая и расправляя юбки. — Как же я сразу об этом не догадалась. — В ее глазах блеснули задорные огоньки. — Как мило с вашей стороны, дорогой опекун, столь самоотверженно заботиться о нашем образовании.
Макс положил ее руку себе на сгиб локтя. Они помедлили, пропуская вперед остальные пары, и он шепнул ей на ухо:
— Совсем наоборот, милая Каро. Просвещая вас, я действую из эгоистических соображений.
Дерзкий огонек, вспыхнувший в его глазах, заставил Каролину покраснеть, но она уже привыкла к неподобающим речам своего опекуна.
— Вот как? — ответила она, тщетно стараясь придать своему лицу невинное выражение. — А разве я не извлеку никаких преимуществ из этого вновь обретенного знания?
Они остались одни в ложе. Стоя в тени, они были надежно укрыты от посторонних глаз. Долгое мгновение взгляд его синих глаз был прикован к ее серо-зеленым, и окружающий мир не имел значения. Макс источал испепеляющую страсть, зачаровывающую Каролину, лишающую ее способности дышать. Не сводя с нее глаз, он поднес ее ладонь к губам и поцеловал кончики пальцев.
— Дорогая, найдя ключ от этой двери, вы попадете в рай. Скоро, сладкая Каро, очень скоро вы сами в этом убедитесь.
Лишь выйдя в коридор, Каролина смогла остудить свои пылающие щеки. Ее немедленно окружила толпа поклонников, а Макс — само воплощение безукоризненного поведения — удалился. Он праздно прогуливался по коридору, радуясь возможности размять длинные ноги. Время от времени он останавливался, чтобы перекинуться словечком-другим со знакомыми, но нигде не задерживался надолго. Сейчас его первоочередной задачей было вовсе не укрепление связей. Блуждая таким образом, герцог оказался в коридоре на противоположной стороне лож, расположенных полукругом. Тут раздался пронзительный звук, возвещающий о начале следующего акта и призывающий зрителей занять свои места. Макс уже развернулся, чтобы идти назад, когда окликнувший его голос заставил его замереть на месте.