Красавицы и чудовища

Шульгина Татьяна Павловна

— Надеюсь, Кристиан все же приедет, - произнесла княгиня Прауд.
– Замечательный мальчик.

— Этому мальчику уже за тридцать, - рассмеялась Бьянка. Мать с укором посмотрела на нее.

— Ты нетактична, - сказала она.

— Николь уже привыкла ко мне, - Бьянка подмигнула подруге.
– И это правда. Принцесса слишком молода для графа.

Джек улыбался и что-то шептал на ухо Бенедикту. Николь догадывалась, что именно. Слова подруги не задевали ее. Николь знала, сколько лет Кристиану, но это никогда не имело для нее особого значения.

— Бьянка шутит, - извиняясь, произнес князь.
– В Вандершире мужья всегда гораздо

старше жен. Это нормально. Я был старше вашей матери на тринадцать лет, когда взял ее в жены.

— Это старомодно, - не сдавалась княжна.
– Теперь в моде браки по любви. А кто полюбит старичка?

Все рассмеялись. Только чета Праудов укоризненно покачала головой. Разговор опять перешел на погоду и до конца обеда не касался щекотливых тем. Прощаясь, Николь поблагодарила их за гостеприимство и попросила навещать ее во дворце.

Снег все еще шел сплошной пеленой, но метель улеглась, и девушки в сопровождении пажа, спокойно добрались до ворот дворца. Их впустили и заперли за ними на замок. По обеим сторонам стояли солдаты в полном вооружении и, несмотря на непогоду, несли усиленное патрулирование.

— По-моему, раньше их там не было, - сказала Николь, когда девушки вошли в каминный зал. Бьянка кивнула.

— Ты не ошиблась. Да и ворота запирали в последний раз, когда объявилась та банда на границе.

— Что-то случилось, - решительно произнес Джек.
– Я узнаю и сообщу вам.

С этими словами он поспешил добывать информацию для принцессы. Девушки сняли шубы и поднялись в розовую гостиную, где, по словам прислуги, находилась королева. Увидев дочь, она облегченно вздохнула и поспешила обнять ее.

— Что произошло?
– спросила Николь, обняв мать в ответ.

— Я боялась, что опять потеряю тебя, - ответила Виржиния, не отпуская девушку из объятий.
– Не уходи далеко одна.

— Мы были у Праудов, - произнесла Николь обеспокоенно.

— Не оставляй меня, я так долго искала тебя, - королева села на диванчик, обитый розовым шелком, и попросила дочь тоже присесть.

— Во время обеда Атренион вбежал в столовую, - начала Виржиния. Бьянка села в кресло, не отрывая от нее взгляда.
– На нем не было лица, взлохмаченный, глаза широко раскрыты, рот перекошен в гримасе ужаса.

Королева замолчала. Николь не торопила ее, хотя ей не терпелось узнать, что произошло с королевским советником. Бьянка дала женщине воды, она знала старика, и описание королевы явно было преувеличено. Фрейлина ни разу не видела старого и седого мудреца испуганным или спешащим. Казалось, он все знал, и все видел в жизни. Всегда неспешен и осторожен в решениях, чтоб он вбежал, Бьянка поверить не могла.

— Он упал перед мужем на колени и начал нести какую-то околесицу, вцепившись ему в камзол мертвой хваткой, - Виржиния отпила воды и погладила дочь по плечу.

— Позднее выяснилось, что кто-то пытался пролезть в святилище. Теодор приказал усилить охрану. Тебя нигде не было, я думала, что сойду с ума, - королева вновь обняла дочь.

— Не нужно беспокоиться, я всегда с фрейлинами, - пыталась успокоить мать Николь.

— Вся эта суматоха опять повергла меня в ужас тех дней, когда я потеряла тебя.

Принцесса попросила Бьянку позвать горничную и принести успокаивающего чая. Похоже, во дворце действительно была чрезвычайная обстановка, раз некому было подумать о королеве. Фрейлина поспешила за прислугой и вернулась спустя десять минут. Девушки проводили Виржинию в ее спальную и дали ей выпить чая. Николь села около матери и не отходила, пока та не заснула.

В

дверь постучали, и в комнату вошел принц, девушки поднялись и присели в реверансе. Молодой человек учтиво кивнул им и подошел к постели матери.

— Как она?
– спросил он обеспокоенно.

— Вот только уснула, - ответила Николь, немного робея в присутствии принца. Бьянка вернулась на кушетку, персона Виктора ее нисколько не интересовала.

— Благодарю, что не оставили ее на прислугу, - молодой человек обернулся и взглянул на новообретенную сестру.

— Ну что вы, я всю ночь не отойду от нее, - Николь не понимала, как можно было бы бросить родную мать в таком состоянии.

В дверь вновь тихо постучали. Бьянка открыла.

— Ваше Высочество, - служанка сделала книксен, обращаясь к принцу. Николь заметила, что все девушки, кроме Бьянки, робеют перед ним.

— Слушаю, - сказал он, приблизившись.

— Вас просят в зал совета, - сказала служанка, не смея поднять глаз.

— Дамы, прошу простить меня, - он кивнул сестре, ее фрейлине и вышел.

За окном уже давно смерклось. Девушки сидели в темной комнате молча, думая каждая о своем. Огонь в камине понемногу угасал. Тени начали двигаться по стенам комнаты, отражая вещи напротив источника света. Снежинки стучали в стекло, ветер гудел в трубе. Николь встала, чтоб подбросить полено в огонь, в комнате стало прохладно. Она присела перед камином, Бьянка хотела остановить ее, и позвать слуг, чтоб они сделали это. Как вдруг огонь в камине погас, и комната погрузилась во мрак. Фрейлина замерла, так и не проронив ни звука. Николь ощутила холодок, пробежавший по спине. Волосы всколыхнул порыв ветра, а горло сдавили ледяные пальцы. Она не могла ни пошевелиться, ни сказать слово. Бьянка разглядела на фоне освещенного уличным фонарем окна черную тень, склонившуюся над принцессой. Она хотела окликнуть девушку, но застыла парализованная страхом, охватившим ее сознание. Бьянка никогда не была трусихой, была даже храбрее многих мужчин, но теперь ее словно что-то держало в холодном кольце ужаса. Николь стала задыхаться, пальцы давили на горло, тихий голос, доносившийся словно из-под земли, стучал в голове, повторяя странные слова на непонятном языке. Они звучали как заклинание, то повторялись, то произносились быстрее, то медленнее. Девушка начала терять сознание, холод проникал внутрь, сквозь кожу, пронизывая до костей.

Стук в дверь донесся, казалось, из другого мира, как сквозь слой земли.

— Мисс, я все узнал, - раздался звонкий голос Джека, когда он приоткрыл дверь. Полоска света от свечей в гостиной прорезала темноту спальной и выхватила Николь из сгустившегося над ней сумрака. Принцесса упала на пол, Бьянка вскрикнула, словно ее голос вернулся к ней:

— Свет!

Джек распахнул двери, и темнота отступила в углы комнаты. Фрейлина и паж зажгли все свечи в покоях королевы и разожгли камин. Стало тепло, и чувство чужого присутствия отступило. Николь лежала на полу, держась за горло, и тяжело дышала. Джек бросился звать на помощь слуг. Бьянка подложила под голову принцессы подушку с кушетки и поспешила посмотреть как королева. Поначалу ее удивило, что Виржинию не разбудил шум и возня в комнате. Она присмотрелась и замерла, испугавшись собственной догадки. Лицо королевы было неподвижно, как у мертвой. Фрейлина взяла запястье женщины и прощупала пульс. Кожа была ледяной и будто бы из прозрачного пергамента. Бьянка припала к груди королевы, сердце едва билось, а дыхания и вовсе нельзя было заметить. Виржиния впала в беспамятство.