Красинский сад. Книга 2
Шрифт:
– Ну, расскажи мне Сережа, – попросил Кулешов, когда они остались одни за столом,– о чем говорят красноармейцы, что обсуждают между собой?
– Да, разное болтают, – отвечал Сергей, не понимая, что хочет услышать его опекун.
– Это не ответ, – возразил Петр Григорьевич, – ты должен слушать и рассказывать мне все, о чем говорят красноармейцы в неслужебной обстановке. Меня в первую очередь интересует информация политического характера. Довольны ли красноармейцы советской властью? Как они относятся к товарищу Сталину, к своим командирам и политработникам? Понимаешь, о чем я?
– Понимаю, товарищ командарм 2-го ранга, – отчеканил Сергей.
– Отставь это, мы же дома, – возразил Петр Григорьевич, – это там, на плацу будешь рапортовать, как положено!
– Я понял, Петр Григорьевич, – перешел на тон доверительной беседы Сергей, – в неслужебной обстановке красноармейцы ведут разговоры о жратве, о женщинах, обсуждают и хвастают своими любовными похождениями, о товарище Сталине ни слова. Краскома полка не любят за его высокомерие, младший командный состав за придирчивость….
– Понятно! – отметил командарм, – мне для чего все это нужно, Сергей? Сейчас вкратце объясню! Я хорошо знаком с Буденным, мы друзья с ним. Я созваниваюсь с Семеном Михайловичем еженедельно по телефону, а он является близким соратником товарища Сталина. Наш вождь и учитель имеет сведения о том, что кулуарно готовиться заговор с целью снятия его с поста генерального секретаря нашей партии. Товарищ Сталин очень обеспокоен этим, потому что в такой ответственный исторический момент, когда партия проводит индустриализацию и сплошную коллективизацию, преступно менять чего-либо в руководстве страной. Нужна политическая стабильность, чтобы закончить первую пятилетку, принять второй план развития страны и неуклонно двигаться к построению социализма. Но враги не дремлют, пытаются отодвинуть товарища Сталина от руководства и придумывают всякие преступные планы. Товарищ Буденный попросил меня постоянно «держать ухо востро», чтобы вовремя разоблачить преступные замыслы в вооруженных силах. Враги народа хотят использовать поддержку армии для осуществления вредительских целей. Именно поэтому я своим приказом порекомендую тебя после присяги в адъютанты начальника 86-й Стрелковой дивизии Северокавказского военного округа.
Сергей внимательно слушал Петра Григорьевича и был горд, что ему доверяет сам командарм и ориентирует на выполнение важных государственных задач. От выпитого коньяка и понимания своей значимости его одолевала гордость за себя, вчерашнего хуторского парня, а сегодня – защитника вождя и учителя товарища Сталина.
– Передайте товарищу Сталину, – клялся Сергей после третьей рюмки, – что я, не задумываясь, отдам свою жизнь в борьбе с его врагами, кто бы они ни были! Да здравствует товарищ Сталин! Смерть врагам народа!
– Молодец! – похвалили его Петр Григорьевич, почему-то иронично улыбнувшись, – я знал, что сын погибшего боевого друга, будет верно и самозабвенно служить делу нашей партии!
…И парень служил честно и самозабвенно, когда стал адъютантом начдива Мещерякова, штаб которого дислоцировался там же – в Батайске. Начальник дивизии был мужчиной плотного телосложения и брил лысину, подражая легендарному Котовскому. Он не был в восторге от того, что командарм Кулешов «приставил к нему своего человека», но противостоять приказу не осмелился. Сергей скрупулезно запоминал все, о чем говорили Мещеряков с комиссаром дивизии Гордиенко и каждую неделю рассказывал об этом Петру Григорьевичу за рюмкой коньяка. Командарм теперь забирал его к себе домой еженедельно. Сергей незаметно пристрастился к алкоголю, но ничего вредного в этом не находил.
В конце прошлого года все чаще в разговорах начдива и комиссара звучала фамилия товарища Кирова и заместителя наркома по военным и морским делам Тухачевского. Сергей не знал, кто эти люди, он пересказывал дословно разговор, в котором упоминались эти фамилии. Петр Григорьевич резко оживился, услышав их, как-то особенно поблагодарил Сергея за ценную информацию. Когда в феврале этого года в Москве завершился XVII съезд ВКП(б), Петр Григорьевич велел домработнице накрыть праздничный стол в ближайшую субботу. Они с Сергеем в тот вечер изрядно выпили, и командарм разоткровенничался, проводив жену из-за стола.
– В этом есть доля и нашей с тобой работы, – говорил захмелевший командарм, – не поддержала армия оппозицию товарища Сталина, а их выдвиженец Киров, поэтому отказался от должности. …Так-то племяш! Секретари обкомов, входившие в оппозицию, надеялись на поддержку начдивов, дислоцированных в их областях воинских дивизий. Провели с ними беседы, но не получили поддержки, потому что ГПУ заранее предупредило комсостав перед съездом, что будет рассматривать их вмешательство в политику, как измену Родине. …Он не дурак этот Киров, знает, что если армия не поддерживает его в принципе, то не хрен и рыпаться, все равно скинут! Да и оппозиция эта струхнула сразу, наложила в штаны и теперь начинает проситься у товарища Сталина, чтобы пожалел…. Так мне Семен Михайлович Будённый рассказывал по телефону, понимаешь, Сергей?
– Понимаю, Петр Григорьевич! – убеждал командарма уже пьяный Сергей, – я и впредь буду стоять на страже против врагов товарища Сталина!
Но самое удивительное произошло, когда в понедельник Сергей вернулся в штаб полка и узнал, что он теперь адъютант другого начдива, Мещерякова и комиссара Гордиенко перевели служить в Сибирь, а на их места назначили других. Приезда нового начдива ждали со вчерашнего дня, но он задерживался, и Сергей еще на два дня оставался без командира.
…Сейчас Сергей ехал к маме, которую не видел с того самого дня, как Кулешов увез его из родного хутора в Ростов. Она прислала ему через неделю первое письмо, из которого он узнал, что они с теткой Нюсей уезжают в Шахты, где в настоящее время работает и живет дядя Миша. Мать писала, что брат работает в шахте и добывает уголь. Сергей не отвечал на письмо матери, пока не получил от нее следующего, уже из Шахт. Мама сообщала, что она устроилась на работу, на шахту имени Октябрьской революции и живет на квартире. Так они переписывались два года и когда ему дали отпуск на десять дней, парень решил обязательно проведать маму, тем более что до города Шахты можно доехать поездом всего за три-четыре часа.
Поезд прибыл на станцию Шахтная. Сергей вышел из вагона, удивленно осматриваясь вокруг. Как ни странно, но города не было видно, создавалось впечатление, что станция и небольшой поселок около нее находится в степи. Он спросил у случайного работника станции, как доехать до города Шахты и тот, указав на скопление людей у павильона, ответил «На трамвае!» На остановке, похожей на небольшой ангар, куда подошел Сергей, толпился народ в ожидании трамвая. Он уже видел этот электротранспорт в Ростове, но еще ни разу не ездил им.
– Товарищ, подскажите, – обратился Сергей к мужчине с окладистой бородой, – как мне попасть в поселок шахты Октябрьской революции?
– Попасть можно только пальцем… в задницу! – грубо сострил бородач, – а в поселок можно доехать….
– Ну, хорошо, – согласился Сергей, – подскажите, как доехать?
– Доедешь до конечной остановки «1-е пересечение», – отвечал бородач, измеряя Сергея взглядом с головы до ног, – а там пешком километра два, а может и более…. Трамвай туда еще не ходит!