«Красная империя зла». Запад против Сталина
Шрифт:
Другие дореволюционные описания кулаков:
«Огромное преимущество кулаков перед бесчисленным множеством их соперников в деле наживы на своих крестьянах кроется в их положении — обычно очень влиятельном в деревенской общине. Это часто позволяло им использовать в личных целях большую политическую власть, какую самоуправляющийся мир имел над каждым членом общины в отдельности. Отличительная характеристика этого класса очень непроста. Это твердая, непоколебимая жестокость совершенно необразованных людей, сумевших вырваться из нищеты к богатству и считающих процесс зарабатывания денег любым способом делом, которому должно посвятить себя разумное существо» [90] .
90
Stepniak (a pseudonym), The Russian Peasantry. London: George Routledge; New York: E.P. Putnam & Co., 1905. Р 55.
«С другой стороны, возникает “кулак” — прозвище, придуманное для обозначения тех бывших крепостных или простых крестьян, которые, воспользовавшись неблагоприятными условиями жизни своих общинников, превратили их одного за другим в своих должников, затем в батраков, присвоив себе наделы обнищавших [людей].
Кулак — очень интересная фигура в сельской России… Несомненно, методы, которыми эти ростовщики и угнетатели закабаляли более слабых крестьян, были далеко не честными. Видное положение, какое они занимают сейчас, заработано ими за последние 20–30 лет. В русской литературе их назвали «мироедами» и наделяли всеми дьявольскими качествами. Они — естественный продукт порочной системы.» [91] Вывод. Существование «кулаков» задокументировано еще в досоветский период.
91
Wolf von Schierband. Russia, her Strength and her Weakness. New York and London: G.P. Putnam’s, 1904. Р 120.
Заявление Снайдера о том, что «термин был скорее советским определением», — либо невежество, либо ложь.
Снайдер утверждает:
«В телеграмме под названием “Об антисоветских элементах” Сталин и Политбюро изложили 2 июля 1937 года общие инструкции для массовых репрессий в каждом регионе Советского Союза. Советское руководство считало “кулаков” ответственными за недавно прокатившиеся волны саботажа и преступности, то есть фактически за все то плохое, что происходило в Советском Союзе. Политбюро приказало офицерам областных НКВД регистрировать всех “кулаков”, проживающих на их территории, и рекомендовало квоты на казни и депортации. Большинство региональных офицеров НКВД просили разрешить им добавить в список представителей различных “антисоветских элементов”» (с. 117).
«Квоты на убийства и заключения официально назывались “лимитами”, хотя все причастные знали, что их нужно превысить. Офицеры местных НКВД должны были объяснять, почему не могут выполнить “лимиты”, а их поощряли перевыполнять их. Ни один офицер НКВД не хотел продемонстрировать недостаточное “усердие”, имея дело с “контрреволюцией”, тем более что ежовский принцип гласил: “Лучше сделать слишком много, чем недостаточно”» (с. 118).
Представленное выше описание «ежовщины» — периода, который антикоммунисты окрестили «большим террором», — абсолютно некорректно. Текст решения Политбюро ЦК ВКП(б) «Об антисоветских элементах» доступен в интернете, в том числе в виде фотокопии [92] . Опубликован он и в известном сборнике документов «Лубянка. Сталин и Главное управление госбезопасности НКВД. 1937–1938».
92
См. текст решения:фотокопия решения:
http://upload.wikimedia.org/wikipedia/commons/6/6f/ Решение_Политбюро_ЦК_ВКП(б)_ № _n5194.jpg?
uselang=ru
«Строго секретно
Всесоюзная Коммунистическая
Партия (большевиков)
Центральный Комитет
№ П51/94
3 июля 1937 года.
Тов. Ежову,
Секретарям обкомов, крайкомов, ЦК нацкомпартий.
Выписка из протокола № 51 заседания Политбюро ЦК ВКП(б)
Решение от 2.VII.37 г.
№ 94. Об антисоветских элементах.
Послать секретарям обкомов, крайкомов, ЦК нацкомпартий следующую телеграмму:
“Замечено, что большая часть бывших кулаков и уголовников, высланных одно время из разных областей в северные и сибирские районы, а потом по истечении срока высылки вернувшихся в свои области, являются главными зачинщиками всякого рода антисоветских и диверсионных преступлений, как в колхозах и совхозах, так и на транспорте и в некоторых областях промышленности.
ЦК ВКП(б) предлагает всем секретарям областных и краевых организаций и всем областным, краевым и республиканским представителям НКВД взять на учет всех возвратившихся на родину кулаков и уголовников с тем, чтобы наиболее враждебные из них были немедленно арестованы и были расстреляны в порядке административного проведения их дел через тройки, а остальные менее активные, но все же враждебные элементы были бы переписаны и высланы в районы по указанию НКВД.
ЦК ВКП(б) предлагает в пятидневный срок представить в ЦК состав троек, а также количество подлежащих расстрелу, равно как и количество подлежащих высылке”.
Секретарь ЦК, И. Сталин» [93] .
Перед нами не просто «общие инструкции для массовых репрессий», а директива по противодействию антиправительственному повстанчеству. Этот и другие документы из того же сборника показывают: советское руководство не ошибалось, когда говорило о начале серьезного кризиса.
Разоблачение заговора в высшем командном составе Красной армии и продолжавшееся раскрытие заговоров в низшем и среднем звене партийного руководства показали, что планы (возможно, что их было несколько) свержения правительства и руководства партии при поддержке Германии и Японии активно приводились в жизнь.
93
Лубянка. Сталин и Главное Управление Госбезопасности НКВД. 1937–1938. Документы. М.: МДФ, 2004. Док. № 114 на с. 234–235 (далее: Лубянка 1937–1938).
В своем недавнем исследовании «Практический сталинизм» советолог Дж. Арч Гетти отмечает:
«Сталин и его приближенные, похоже, верили, что крупномасштабный заговор готовился, чтобы их низвергнуть» [94] .
Гетти отмечает, что Молотов и Каганович продолжали так думать многие десятилетия спустя [95] . Сегодня мы располагаем доказательствами, что заговоры действительно существовали. Детали некоторых из них раскрыты подсудимыми по делу Тухачевского. Доказательства не просто существования, но и связи военных заговорщиков с тайными планами «правых» при участии Николая Бухарина и Алексея Рыкова, осужденных на третьем московском процессе (март 1938 года), стали известны благодаря показаниям Генриха Люшкова, комиссара госбезопасности 3-го ранга, передавшего эти сведения японцам после своей измены и бегства из СССР в 1938 году [96] .
94
J. Arch Getty. Practicing Stalinism: Bolsheviks, Boyars, and the Persistence of Tradition. Yale University Press, 2013.
95
Ibid., p. 263–264.
96
См. краткое изложение и библиографию в книге: Гровер Ферр. Убийство Кирова: Новое расследование. М.: Русская панорама, 2013.
Чего Сталин и партийные лидеры не знали, так это о причастности к заговору стоявшего во главе НКВД Николая Ежова. Совместно с другими партийными руководителями и своими подчиненными Ежов поставил перед собой цель уничтожить как можно больше советских граждан, чтобы вызвать недовольство населения советской системой, и тем оказать максимальную поддержку заговорщиков при нападении Германии и Японии.
Снайдер лжет про «квоты на убийства»; таковых не было, как он позднее и сам признается. Напротив, все документы показывают, что центр, то есть Сталин и высшее руководство, настаивал на наложении ограничений на количество казней и арестов в пределах назначенных лимитов. Снайдер лжет, когда равнодушно уверяет, будто «все причастные знали»: дескать, «лимиты» на самом деле означали «квоты». Как и другие писатели-антикоммунисты, Снайдер хотел бы доказать, что «квоты» на казни назначались Сталиным. Но Снайдер заходит слишком далеко, намекая о наличи у него таких доказательств. Он именно намекает, иначе как бы ему стало известно, что «все причастные знали»?
Гетти проясняет ситуацию:
«Приказ № 447 устанавливал лимиты, а не квоты; максимальные значения, а не минимальные» [97] .
Как отмечает Гетти, Сталин не мог и помыслить, что указанные цифры могут быть превышены [98] . Касательно вопроса о лимитах-квотах Гетти добавляет:
«Одна из загадок [Советской истории. — Г.Ф.]: как случилось, что “лимиты” обычно переводится как “квоты”» [99] .
97
Getty. Practicing Stalinism. Р. 201.
98
Ibid., p. 232.
99
Ibid., p. 340, n. 109.