Красная ворона
Шрифт:
— Если бы это было так, друг мой, у стариков отсутствовал бы страх смерти, — возразил Маленький Человек. Он вполне оправился от своего опыта и посматривал вокруг с добродушной грустью. — Но он есть. По крайней мере, у моего подопечного присутствовал в сильнейшей степени.
— Я имел в виду мыслящих и уважающих себя стариков, — парировал Рин. — Хоть их и немного.
— Нет уж! — фыркнула Ханаан. — Старухой быть не хочу, даже мыслящей. Лучше я покончу с собой — прежде чем зеркало станет навевать неприятные эмоции.
— Не зарекайся! — Ища поддержки своим словам, Снеш повернулся к Рину,
Самому Снешарису, будто в наказание за иронию, крупно не повезло. Уязвленное опытом Як-ки самолюбие заставило его выбрать из всех мертвецов наиболее изуродованного. На мужчине лет сорока не было живого места, лицо смято мучительной гримасой. Рин никак не откомментировал выбор и приготовился водрузить ладони на мертвый лоб и живую макушку с самым бесстрастным видом.
— Подожди! — остановил его Маленький Человек. — Ты совершенно уверен, друг мой? — обратился он к Снешу.
— Вполне. Старческие маразмы, инфаркты и саркомы — не моя стихия: скучно-с, знаете ли.
— Лучше другой! — пискнула Як-ки.
— А это уже никуда не годится, господа, — недовольно произнес Рин. — На вас никто не давил, помнится. Все были абсолютно свободны в своем выборе.
Долго пришлось потом откачивать нашего «золотого мальчика». Даже брат приложил к этому руку — в прямом смысле: принялся массировать потерявшему сознание «подопытному» особые точки на ушах и ступнях.
Когда Снеш открыл глаза, мутные и безумные, он рывком сбросил наши руки и принялся кататься по грязному полу, воя и всхлипывая. Рин насильно влил ему что-то в глотку из фляжки, которую достал из внутреннего кармана. Только после этого Снешарис утих.
Но выдавил лишь три фразы:
— Его пытали братки, чтобы наказать за что-то. Несколько часов подряд. Будь ты проклят, Рин, за такой опыт — и от меньшего сходят с ума.
— Сам выбрал, — пожал плечами брат.
Последней была я. По велению моего кровного родственника всегда и во всем оказываюсь последней: видимо, таким образом он показывает, какое место я занимаю в его жизни. Замыкающая, покорно следующая за другими, плетущаяся в самом конце.
— Погоди, Рэна, — брат придержал меня, когда я пошевелилась, готовая отправиться в скорбный путь вдоль столов. — Я не изверг. Опыт Снешариса поверг всех в уныние, и продолжать дальше было бы насилием с моей стороны. Думаю, никто не будет возражать, если я избавлю сестренку от участия в эксперименте? Зато сам подключусь не к одному бедняге, а к парочке.
— О чем речь, конечно! — поддержал его Маленький Человек.
— Да-да, Рин! — закивала Як-ки.
— Приятный сюрприз! — Ханаан делано зааплодировала. — Оказывается, его превосходительство примет участие в смертельном опыте на равных с простыми смертными.
— Ты стала язвить, совсем как Снеш! — подмигнул ей Рин. — Не узнаю преданную и придыхающую Ли.
— Жизнь научила!
Один Снешарис никак не отреагировал. Сгорбившись и отвернувшись, он тихо насвистывал сквозь зубы.
— А меня ты спросил? Или я пешка, чье мнение абсолютно ничего не весит?! — Чуть не шипя от злости — на Рина, на Снеша, на себя, на весь свет, — я решительно двинулась вдоль цинковых прилавков с выложенным на них товаром.
С самого начала я задумала взять тело самоубийцы. Хотелось узнать, что думает и чувствует тот, кто уходит в смерть добровольно, кто понял, что добился своего и запущенный процесс не остановить. Сообразив, что могу искать долго и в итоге ошибиться, решила спросить совета у брата.
Рин обежал глазами ряды столов.
— Советую взять застрелившегося. Если знание анатомии беднягу не подвело — никаких физических мучений.
Он подошел к одному из мужских тел с округлой раной во лбу и кровавым месивом вместо темени. Лицо кривила гримаса брезгливого изумления.
— Выстрел явно с близкого расстояния. Недавно вычитал в одной остроумной книжке совет: «Стреляться лучше из пистолета с глушителем, тогда меньше шансов оглохнуть».
За его спиной вежливо рассмеялись Ханаан и Маленький Человек.
— Впрочем… — Брат заколебался. — Вполне могли и замочить паренька. Уверенности в диагнозе нету. Если ты настаиваешь на стопроцентно гарантированном суициде, то — вот.
Рин указал на соседнее тело. Оно выглядело отвратительно: вывалившийся язык, выпученные глаза с кровавыми белками. Явно повесившийся бедняга. Штатным гримерам придется немало потрудиться, дабы он предстал перед родственниками в гробу в пристойном виде.
— Не передумала?
Я помотала головой. Нервно сглотнула и зажмурилась, как перед прыжком в пропасть. Хотелось одного: бежать, бежать прочь, без оглядки… Когда почувствовала на темени тяжелую ладонь брата, едва сдержалась, чтобы не заорать: «Не надо!!!»
…Меня швырнуло в сознание парня за пять секунд до того, как он оттолкнул ногой табуретку. Он был очень пьян — заглотил два стакана водки. Оказывается, попытка была не первой — предыдущие совершались в трезвом виде, и преодолеть инстинкт самосохранения не получалось. Алкоголь придушил животный страх, наполнил яростным драйвом. Но решимость, и драйв, и девичье лицо с припухлыми губами и родинкой на подбородке, промелькнувшее в памяти (кажется, он сделал это в отместку любимой девушке) сменились кромешным ужасом, лишь только захлестнулась петля, резко подбросив тело. Парню не повезло: шейные позвонки не сломались — что повлекло бы мгновенную смерть. Он протрезвел тотчас. Руки рванулись к веревке, тщетно пытаясь ослабить ее захват. Ноги задергались… В голове орало, билось одно: «Дышать, дышать!.. Жить!!!» Муки удушья казались вечными… (На самом деле пожалевший меня Рин прервал связь в самом их начале, что ощутилось как анестезия.)
В себя я пришла на удивление быстро. Хватило двух чудодейственных пощечин Ханаан Ли (судя по замаху и звону, хлестала она с удовольствием). Я поблагодарила, даже осилив улыбку. Посоветовала любопытствующим собратьям ни в коем случае не прибегать к веревке, если решат покинуть этот мир по своей воле. Лаконично описала ощущения, удостоившись похвалы Рина:
— Не ожидал, что будешь так спокойно держаться. Молоток.
Но бодрость была напускной: внутри все кричало и выло.
Як-ки, подойдя сзади, обхватила меня руками, согревая и защищая.