Красное Зеркало. Конец легенды
Шрифт:
Сатана первым спрыгнул на берег:
– Итак! Вас приветствуют друзья! Улыбочку! Естественнее движения! Шикарно! Чуть в сторону! Так!
На берегу висели гирлянды в виде фразы «Welcome» [94] .
Неужели так все и есть? Не первый раз мне приходит в голову мысль о постановке… Но, кажется, я сейчас уже понимаю – так было всегда.
– Господи, – шепнула мне на ухо Ирина, – как они все достали…
«Тигрис» начал разгрузку. Уже не ясно было – под водой мы или в вечернем тумане.
94
Привет (англ.).
Били
– Всего десять долларов! – воскликнул тонкий женский голос. – Десять долларов – эксклюзивная цена за фотографию с богами и героями!
Выкрики и суматоха… Городок из шатров ожил, зашевелились огни… вышли торговцы горячими напитками…
– Не желаете ли свежих пилюлек? Только из лаборатории?
– Девочки-девочки-девочки…
– Слушайте поэму! – зычно крикнул человек замотанный в простыню. – «…Знающий все хорошо, что было, что есть и что будет…» [95]
95
Строки из поэмы Гомера «Илиада», перевод П. Шуйского.
– Скажите несколько слов для нашего канала!..
Я обернулся в сторону густой массивной рощи, возвышавшейся над разноцветными углами крыш, – на разлапистых, широких стволах древних деревьев приютились маленькие домишки с пестрыми ставнями: кора была стерта до древесины. Среди листвы и между домиками горели масляные лампы. Бегающие по стволам меж домов низкорослые человечки, напоминающие сказочных гномов, размахивали флажками и глиняными кружками, на фоне темно-изумрудной густой листвы выкрикивая нестройным хором какие-то короткие фразы на непонятном языке…
Я почувствовал, что опять нахожусь в своих видениях: изумрудный лес, веселые люди, ужас и бред… Это как сон… Они, эти видения существ, такие разные – кто-то с хоботом, кто-то с мясистыми волосами, кто-то с глазами цвета моря, светящимися в темноте… Господи… когда же это кончится… Я опять проигрываю… Я поискал глазами Ирину, но ее рядом не было.
Взгляд мой случайно поднялся вверх, и я опять увидел летящие по небу острова…
И вдруг… Над рекой и бескрайними полями пронесся низкий, скрежещущий по самому сердцу раскатистый звук. Похолодела кровь в жилах, поднялся резкий ветер, а парящие в небе острова заволокло низкими грозовыми тучами, которые скрыли закатное солнце, окутав реку серыми сумерками.
Пестрый городок приутих… Тучи сдвинулись, и исчезло почти все… почти…
Было такое ощущение, что осьминог испугался – словно в воду пустили огромное черное клубящееся облако, которое, копошась своей темной массой, быстро приближалось к берегу реки.
Я всем телом ощутил холодное окаменение мышц и кожи – я застыл, как каменный истукан, лишь сознание жило во мне… Я завороженно следил за приближающимися мохнатыми щупальцами клубящейся черноты как человек, стоящий на рельсах, не в силах оторваться от слепящего прожектора несущегося на него поезда – словно удав гипнотизировал кролика.
Вот одна за одной исчезли за волнами мрака цветастые крыши палаток. Дерево некоторое время тускло пробивалось между черными клубами, возвышаясь вершиной, но вот исчезла и она. Все звуки замерли… и не только звуки – люди, все вокруг, как и я, стояли в застывших позах, словно на голографическом фотоснимке. Один за другим исчезли и они. Было не ясно – я не могу или не хочу пошевелиться?
Я ощутил почти физическое омерзение и страх, когда первые чернильные клубы окутали мои ноги до колен. По телу пробежал судорогой нечеловеческий холод. Разом заныл затылок, коренные зубы в стиснутых челюстях, закололи и запульсировали острыми стальными иглами все раны и ушибы – такое пугающе знакомое ощущение… Вот мое лицо накрыл мрак, неотвратимо и жутко – в глазах моих потемнело, я крепко зажмурился и набрал в легкие воздуха: я боялся глотнуть этой гадости…
Опять, как и много раз до этого, навалились безысходность и отчаяние, которые уступали место мертвому безразличию, словно пытающемуся выжечь во мне все человеческие чувства и эмоции, которые остались…
Только глубокий, тоскливый вой стоял в ушах… Я судорожно глотнул темноту – казалось, воздух внутри пятна никак не отличался, появился только какой-то неуловимый противный сладковатый привкус…
Сквозь вой стали пробиваться еще какие-то звуки – они напоминали недавнюю Музыку Сфер, но более тихую и давящую…
А в голове возник голос, не похожий на голос: он состоял из наборов тембра этой музыки, словно сплетались разные амплитуды колебаний:
Скорей, скорей, дурак, смотри! Едва ль успеешь до зари В своих стараниях безумных — На свете слишком много умных… Но дураков… Черт побери… На сцену смотрят льдышки звезд — Они ведь это не всерьез? Их свет – их лед. Их суть – пожар… Все пыль, похожая на шар… И снова воронов дозор Сплетает небеса в узор — Узри, слепой, пойми, тупой: Ты вечно кружишься с толпой…И тут возник другой голос, такой же, только немного выше… В ушах моих раздался медленный малиновый звон… Где-то колокола…
Звездный мотив Звенит в пустоте. Те, кто был раньше, Больше не те. Забыть, чтобы опять начать… Трещину дал Гигантский Рычаг… Смех разрушения, Чей-то каприз… Пьяные боги падают вниз. Парад Созвездий, Последний Концерт — Ломает Пространство Музыка Сфер! Тысячи солнц вспыхнули вдруг, Симфонию атомов сплел ультразвук, Гравитационных полей хорал, Стаккато фотонов ритмом сломал… Метагалактик радиосвист, Пьяные боги сыплются вниз, Партия Света на новый манер В реальность вплетает Музыку Сфер…Я понял, что совершенно не осознаю – слышу я эти слова, которые кто-то произносит, или же в моем мозгу рождаются эти строки…
И вновь, как на Мертвой Горе, я стал думать о смерти… О теплой, уютной и счастливой смерти… Смерть как подготовка к чему-то большему, свободному и прекрасному… Я ощутил волну мрачного счастья и прекрасной пустоты… покорности и безразличия…
Перед моими глазами, которые я осмелился открыть, светились в черноте какие-то сложные, разноцветные линии, замкнутые в дуги, восьмерки, геометрические узоры, напоминающие фракталы, – и все это двигалось, пульсировало, вращалось, а по центру, прямо ко мне, шел осевой белый плотный лучик…