Красными нитями
Шрифт:
Хотелось разорвать всех: Совет, Детей Аша… Для них не было места в мире — больше не было. Но напасть сразу на обоих не удастся — надо на время принять чью-то сторону. Из двух ублюдков выбрать одного, которому он позволит застегнуть поводок на шее.
— Я… — начал Рейн и неожиданно замолчал, повернув голову — с улицы послышались крики.
Адара недовольно поморщилась и подошла к окну. Несколько секунд она простояла, вглядываясь, затем выбежала из комнаты. Рейн не стал смотреть — сразу бросился следом.
По
Рейн ещё не успел добежать до Эйли и достать нож, как зверёк стал слабеть — его оторвали от груди и отбросили в сторону. Он слабо шевельнулся и уже не встал.
— Черт возьми! — прорычал Рейн, подскочив к Эйли. Он не посмел коснуться её, только взглянул в красивые синие глаза-льдинки.
— Это что, крыса? — слабо прошептала девушка.
«Калеки» помогли встать. Она повисла на их руках. Кофта на груди была разорвана, сквозь прорези виднелись глубокие царапины и укусы.
— Отведите её к Эльде, она перевяжет раны, — приказала Адара.
С оханьем Эйли попыталась наклониться, чтобы поднять куртку Рейна. Он осторожно взял её за руку и твердо сказал:
— Пожалуйста, иди перевязать раны. Для меня это важно.
Эйли смущенно опустила взгляд. «Калеки» повели девушка вглубь скопления лачуг.
Адара и Рейн уставились друг на друга.
— Всего несколько часов, так? — спросила королева.
Рейн кивнул, смотря вслед Эйли. Да, её уже никто не отмоет, не откормит и не приоденет. Не увидит, что она, в общем-то, симпатичная девчонка, не заметит этих красивых льдистых глаз. И теперь точно — из-за него.
Рейн ткнул зверька носком ботинка. Мёртв.
Это был лакка — тварь с южного материка Нангри. Их продавали только на Чёрном рынке — они могли стать оружием более опасным, чем все шпаги и ружья.
Подобно псу, лакки по запаху выслеживали цель, кусали его и отравляли смертоносным ядом. Тот появлялся при определённом образе питания и стоил зверькам жизни. Передав яд, они умирали сами, жертва — только через шесть часов. Идеальное убийство.
Животные с трудом переносили климат Кирии, а их воспитание и содержание требовали огромных трат. Во всём Лице этих тварей было не больше десятка, и они принадлежали Инквизиции, используемые для поиска или убийства наиболее важных жертв.
Видимо Совет понял, что не смог приручить пса и решил, что тот не усидит на цепи — легче его убить. Да только вещь с запахом Рейна оказалась у другого, и лакка напал не на того.
У Эйли было всего шесть часов и ни минутой больше. В Кирии не существовало противоядия, замедлить действие яда тоже не мог никто. Хотелось взреветь, раскрушить что-нибудь, врезать кулаком по морде, разораться самыми грязными словами.
А на её месте должен быть он. Из-за чертова Совета, этих лицемерных скотов. И у них — не один лакка.
Рейн быстро бросил:
— Если лакка здесь, инквизиторы могут прийти. Я ухожу. Я уже достаточно испортил.
— Нет! — уверенно воскликнула Адара, перегородив ему дорогу. — Ты нам нужен, Рейн. Ты не должен уходить.
— Чтобы ещё кто-нибудь умер из-за меня? — Рейн беспомощно развел руками. — Эйли же не виновата.
— Не виновата. Но так случилось, и это уже не исправить.
«Сука», — холодно подумал Рейн.
— Если ты не хочешь, чтобы Совет продолжал бесчинствовать, ты останешься.
Рейн посмотрел в сторону, куда ушла Эйли с «калеками», затем на худое тельце лакки.
— Ты ведь знаешь, что в одиночку не справишься. Ты прав, можно обмотаться взрывчаткой и взорвать Дом Совета. Но мёртвые не бывают счастливы — им всё равно. Ты этого хочешь? Неужели ты не представляешь свою жизнь, когда не будет Совета, когда ты избавишься от клейма ноториэса?
Рейн вспомнил дом под крышей из красной черепицы. Не хотелось ему больше в этот дом. Те, кого он назвал кирпичиками в фундаменте, оказались самым ненадежным материалом.
Да так рассыпалась, что кирпичи летели и задевали всех. И кто-то за это должен заплатить.
— Ну так что, Рейн? Революция?
Зелёные глаза Адары стали ярче, точно колдовские болотные огни. Таким глазам он уже поверил раз, и ни к чему хорошему это не привело. Но теперь ему было по-настоящему нечего терять.
— Революция, — Рейн уверенно кивнул.
Пёс так пёс. Он снова сменит хозяина и сядет на цепь. Но это ничего. Главное, что ему покажут направление, где притаилась добыча. И сначала он перегрызёт ей горло, а потом цепь, на которой уже так долго сидит.
Глава 14. Западные традиции
— Во имя Яра, — прошептала Эль.
Да, она сама сказала, что готова на свадьбу с Даром, однако её упорно не покидало чувство, что всё происходит не по-настоящему. Девушка знала: стоит сказать хоть слово Каю или Адайн, они помогут, но это будет её слабость — не ради этого она бежала однажды.
— Скажешь — я от тебя уйду, — Леми, презрительно скривив губы, отвернулся.
Эль вздохнула. Если она сбежит от своего обещания, сама будет презирать себя. Хотела найти своё место — вот, получай, научись держать слово.
И как бы не было страшно, Дар по-прежнему оставался единственной надеждой. План Кая провалился, Рейн сбежал, убив Алкерна Мишака. И пусть Антония пообещала найти его, сколько времени ей понадобится? И что ещё случится с Рейном за это время? У Кая было желание, но у Дара — реальные силы.