Красный цветок
Шрифт:
За очередное 'запретное' заклинание, рыжей глупой ведьмочке пришлось не только выслушать ставшие привычными вопли Сестер, но целые сутки просидеть в одиночке. Наказание, которое в Храме Света не применяли, наверное, со дней его основания - без малого восемьсот лет.
Перед 'заключением' Верховные отчитывали меня три четверти часа, обозвав извращенной. Аргументировав мнение фактом, что даже самому злобному магу, не пришло бы в голову применить Темную Магию в средоточии Света для достижения полученного результата.
Посмеялись. Пошли ужинать. Опасаясь нагоняя за то, что молока принесли на самом донышке.
Смеялись мы в тот вечер последними. Все остальные кричали громко и надрывно.
Все 'останки' на территории храма 'ожили' и начали передвигаться, кто как может. От 'кого, чем осталось', тем и 'двигали'. На скотном дворе громыхали ободранные кости, в кастрюльках и на сковородках металось мясо. Даже колбаска, - и та рвалась из кладовки убежать.
Вообще-то, на мой взгляд, ситуация была не лишена юмора. Но его мало кто оценил.
'Пожар', быстро погасили. Тьму разогнали. 'Останки' вернули на положенное место и даже съели, - чуть позже, когда страсти поутихли.
'Светлые' выходили из себя, пытаясь дознаться, откуда мы взяли необходимое для обряда количество 'жизненоважной человеческой жидкости'? Продолжая горланить, подозреваю, они сами не верили, что у нас была возможность воспользоваться пресловутым 'ведром человеческой крови'. Понимали, болезные, что даже если бы мы и перебили подчистую население местных деревенек, у нас все равно не было приспособлений, позволяющих собрать у жертв требуемую 'жизненоважную жидкость' горяченькой.
Да и с тем фактом, что все деревенские жители живехоньки и целехоньки, ничего поделать оказалось невозможно.
Сестры впечатлились талантом преступниц, оказавшимися способными провести ритуал высокого уровня сложности, но их 'впечатленность' не смягчила наказания: меня без права помилования отправили в одиночку. Поразмыслить над плохим поведением.
Я поразмыслила. Прониклась глубиной морального падения. Покаялась, как предписано уставом. И затаилась на целую неделю.
Целую неделю все в Храме происходило, 'как надо' и 'как положено'. Воспитанницы были чистыми альфами. Но хорошее не может длиться вечно.
Весна клонилась к исходу. Дикие яблони и вишни благоухали сладко, опьяняюще. Зелень за высокими заговоренными стенами, окружившими Храм со всех сторон, вдохновляла на подвиги.
И вдохновила.
Мы сбежали.
Просто вырвались, как три обезумевших от счастья маленьких духа.
– Куда пойдем?
– спросила Марилли*са, изящная брюнетка с задумчивыми глазами.
– Разве это важно?
– засмеялась я, - Моей Силы не хватит, чтобы противостоять Свету. Нас быстро найдут. Так что просто - вперед! Когда не знаешь, куда ведет дорога, так даже интересней.
День выдался солнечный и ясный. Лес казался юным, приветливым и веселым.
– Ты слышишь духов?
– мечтательно щурясь, Мари тянулась руками к первоцветам, срывала их и подбрасывала оборванные лепестки в воздух. Ей казалось это романтичным.
– Видишь их?
Я покачала головой:
– Нет.
– Но ведь ты - ведьма, - почти возмутилась Мари таким положением дел.
– Ведьмы должны их видеть!
– А я - не вижу.
Не прошли мы и полулиги, как встретили крестьянина, направляющегося, судя по всему в 'город'. Мужик с ленцой нахлестывал каурую лошадку, неторопливо трусившую по узкой дорожке.
– Здорово, - поприветствовал он нас.
Девчонки испуганно притихли, бросая на меня выразительные взгляды. Так случилось, что в нашей троице роль 'Верховной Жрицы' досталась именно мне. Я выполняла её с превеликим удовольствием, открыв для себя, что, оказывается, обожаю командовать.
– Здорово, добрый человек, коль в самом деле добр, - ответствовала я.
– Далече путь держишь?
– Да, таки, в город, - мужик ухмыльнулся в густые, пшеничного цвета, усы.
– Ярмарка там, чай. А вы, - не туды ль же торопитесь, а? Дело-то молодое, ясное. К милому дружку, чай, а?
– Подвези, коль добрый. Но учти, платить мы тебе не станем, - предупредила я.
– Да что вы?
– отмахнулся мужик.
– Я о том речи не веду. Забирайтесь-ка в повозку. Чего стоять? Тама вона в кульке и ядра есть, погрызите, коль зубы спортить не боитесь.
Мы упрашивать себя долго не заставили. Попрыгали за деревянные бортики тряской крестьянкой 'тарантаски', запустили каждая по пятерне в указанные мужиком кульки - словом, разместились с доступным по местным меркам комфортом.
Ядра оказались хорошо прожаренными и вкусными.
– Вы откель?
– мужик легонько тронул лошаденку вожжами, и та потрусила вперед.
– От Сестер, чай?
– Догадливый, - фыркнула Айри*эт.
– Магички-то среди вас есть?
– А то?
– Это хорошо, - удовлетворенно кивнул мужик.
– Хорошо. О лесах-то здешних какая дурная слава ходит! А посмотреть на него сейчас, на родимого, весь ведь из света сделан, из чистого Света.. А стоит только чуть засумеречничать, такое выползает, спаси Ие*хи*Аль, Богиня Пресветлая и Благая! Спаси и помоги остаться в здравом разуме!