Красный урожай
Шрифт:
— Ты пришел один?
— Мой компаньон ждет снаружи, — ответил Дранок. — На всякий случай.
— Твой компаньон?
— Да, точно.
— И с тобой больше никого нет?
Дранок нахмурился:
— А кто еще должен быть? — Скабрус, очевидно, посчитал вопрос не стоящим ответа. Охотник за головами помрачнел, действительно теперь начав нервничать, его замешательство только усилило внутренний страх. — Хватит вопросов, — резко ответил он, надеясь, что раздраженный тон может помочь скрыть страх. — Я доставил орхидею, как мы и договаривались. Где мои деньги?
Скабрус все-еще не шевелился. Пауза затянулась, и в тишине Дранок осознал, что чувствует
— Ты обманул меня, — сказал Скабрус.
— Что?
— Это не орхидея Мураками.
— Откуда вы можете знать? Вы даже не взглянули на нее?
Скабрус медленно поднял голову. Все его тело, казалось, напряглось, чтобы каким-то образом стать выше — конечно, обман, но Дранок почувствовал себя пятящимся назад, как непослушный ребенок, призванный к ответу, раскинув руки в мольбе.
— А сейчас, подожди секунду… Сядь.
Дранок почувствовал, что его колени невольно подкосились и он упал на твердую каменную скамью, которая неизвестно откуда взялась.
— Несмотря на твой прокол, тебе заплатят, — Скабрус указал за его спину на арочный проем, который Дранок раньше не замечал, оттуда вышел HK-дроид, толкая тележку с огромным серебряным подносом. Дроид подкатил тележку к столу, поставил перед Драноком на поднос тарелку, столовые приборы, чашку и кувшин.
— Ешь.
Дранок покачал головой. Что бы ни было под крышкой серебряного подноса, он не хотел и кусочка этого. Теперь он, оценив прошлое — согласие на работу, доверие сомнительному скупщику краденого, продавшему ему орхидею, возвращение сюда в одиночку — понял, что это все были звенья одной опрометчивой цепи событий, приведших его к этому предпоследнему моменту расплаты.
И он не мог остановить свою руку, которая потянулась к блюду.
Взяв крышку, он снял ее.
Он со страхом смотрел на то, что лежало там, внезапный ужас заполнил его горло, как забитый сифон. Через секунду он понял, что волосатый предмет перед ним, это отрезанная тушеная голова его партнера Скарла. Рот нелваанца был открыт достаточно широко, чтобы вместить спелые красные плоды якуры, которые затолкали между челюстями. Мертвые вареные глаза уставилась на него с обвинительным выражением.
— Что не так? — послышался протяжный голос Скабруса как-будто откуда-то очень издалека. — Ты определенно собирался предать его, не так ли? Я просто освободил тебя от хлопот. — И затем, наклонившись вперед: — Предатели и тупицы. Интересно, как вы оба умудрились выживать так долго.
Дранок попытался встать и понял, что он не может подняться. Неожиданно обнаружилось, что все его тело весит как-будто тонну.
— Отпустите меня.
— Каждый предатель делает еду из своих друзей, — Скабрус держал нож и вилку перед лицом охотника за головами. — Это твоя последняя трапеза, Дранок, и ты должен съесть все до кусочка. Это цена, которую я назначаю. Если ты сделаешь это, я разрешу тебе уйти отсюда живым.
Дранок отшатнулся, напрягаясь сильнее, чтобы освободиться. Но только одна часть его тела могла двигаться — правая рука, та, которой Скабрус позволил двигаться в направлении подноса. Стиснув зубы, Дранок выхватил нож из руки Ситха и ткнул им вперед так резко, как только мог.
Нож даже не успел приблизиться к намеченной цели,
5. Лабиринт боли
— Учитель, я готов начать всё сначала.
Семнадцатилетний Мнах Ра’ат стоял в центре боевого симулятора, того который студенты называли «лабиринт боли», и вытирал кровь со своих разбитых и опухших губ. Он уже не чувствовал боли, только жгучее желание напасть и отомстить за то, что сделали с ним. Тот факт, что раны были причинены автоматической системой, которая являлась частью его обучения, вообще не имело значения для Ра’ат. Он был в ярости, и его ярость сделала его сильным.
Сверху, Магистр Ситх по боевому искусству Ксат Гракен откинулся внутри кабины управления, оперевшись одной рукой на длинную контрольную панель. Хотя он был человеком, Гракен выглядел как аквалианец — лысый, громоздкий, широкоплечий, с большим смуглым лицом, вечно хмурым, как комок засаленной замши. Час был поздний, он и Ра’ат были единственными на тренажере. Гракен, как и Мастер по оружию Шак’Вет, преподавал в академии на протяжении десятилетий, и он видел, как студенты, подобные Ра’ат, приходят и уходят — ученики, которым, казалось, не требуется сон и которые настаивали на продолжении их подготовки до поздней ночи, а иногда и до утра — и что с ними случилось, в конце-концов. После минутного размышления он постучал пальцем по внутренней связи.
— На сегодня достаточно, — сказал Гракен.
— Нет, — Ра’ат сердито посмотрел на него снизу вверх красными и злыми глазами. — Я хочу пройти еще раз.
Гракен встал из-за контрольной панели и вышел вперед так, чтобы ученик мог видеть его через прозрачную сталь:
— Ты осмеливаешься мне перечить?
— Нет, Учитель, — тон Ра’ат слегка смягчился, демонстрируя символическое почтение к авторитету Магистра. — Я хочу тренироваться в том же режиме как, и Рэнс Ласск.
Гракен одобрительно закивал. Он ожидал такого ответа. С момента зачисления Ласск задавал темп для честолюбивых учеников, каждый из которых хотел драться, тренироваться и обучаться так же интенсивно, как и он. Все они, казалось, не понимали, что Ласском может быть только один, а тот, кто бросал ему вызов, разделял судьбу Никтера.
Однако, Магистру Гракену пришлось признать, что он находит амбиции Ра’ат интригующими. Ра’ат был самым младшим в своем классе, с редкой шевелюрой и тонкими чертами лица, и два года обучения едва ли добавили больше, чем несколько унций мышц к его худощавому телу. Но у него был стержень внутри, смелость, полусумасшедшая ярость и воля к власти, которые побуждали его делать все, чтобы стать лучшим. Он также своеобразно мыслил. В конце-концов, именно Ра’ат пустил слух, что Дарт Скабрус похищает студентов и забирает их в башню, в надежде найти одного достаточно сильного, кто станет его преемником. Он доказывал это так успешно, что некоторые ученики, и даже несколько Магистров, считали, что он прав.