Красный вервольф 4
Шрифт:
Ф-ух.
Я прислушался. Шарфюрер возвращался с кем-то еще. Было слышно шаги, и как они тихо переговариваются. Дверь снова распахнулась.
— Анхель, ты проводишь герра Гор-ча-кофф до комнаты?
Я вскочил, расплылся в улыбке, шагнул навстречу новому фрицу и протянул руку. Изображал придурковатый энтузиазм и радость нового знакомства, а сам жадно разглядывал его лицо. Он? Или нет? Анхель — не такое уж часто встречающееся имя.
Фриц тоже оскалился в улыбке и пожал протянутую руку. Высоченный, на полголовы меня выше. На правой щеке — ветвистый шрам, бледный, давно заживший. Такие у многих немцев были. Как-то даже интересовался, откуда. Как выяснилось, к войне эти отметины не имеют никакого отношения. Это все традиции высших учебных
Следом за ними в кабинет вошла Зоннтаг. Посмотрела на меня, склонив голову, хвост ее приветливо качнулся из стороны в сторону.
— Очень приятно, Базиль Горчаков! — я потряс руку Анхеля.
— Анхель Вольфзауэр, — отозвался он, не продемонстрировав ни грамма раздражения. — Следуйте за мной.
Он зашагал по коридору к лестнице. Я улыбался и махал всем встречным. Мысленно тоже ликовал. Как удачно все сложилось! В общем-то, этот шарфюрер вообще не должен был со мной разговаривать. Его дело — собачий питомник. Но здесь в Заовражино особо никто немецкой администрацией не заморачивался, патрули по ночам деревню не кошмарили, грозное объявление про комендантский час висело, конечно, но его соблюдали не поэтому. А просто потому что света в большинстве домов не было. И еще это была просто еще одна деревня. В каждый такой вот населенный пункт ставить администрацию и патрули, никакой армии не хватит. Так что дело ограничивалось доской объявлений и изредка понаезжающими должностными лицами из Пскова. Не всегда даже немцами, чаще из коллаборантов. Или каких-нибудь эстонцев.
Анхель поднялся на второй этаж и потопал в дальнюю часть правого крыла, почти в самый конец. На моей памяти там были учебные классы, а фрицы их превратили в свое общежитие. Каждый класс разделили ширмой на две комнаты, в каждой комнате поселили по два-три человека.
— Располагайтесь вот тут, — приветливо сказал Анхель, махнув рукой в правую часть комнаты. Там стояла кровать, на ней лежал скрученный матрас. Рядом тумбочка. — Шкаф у нас общий на двоих, получается. Мой прошлый сосед три дня назад уехал в Германию, там у него дела по научной работе. Так что можете смело занимать все свободные ящики и полки, которые увидите.
— Научная работа? — спросил я, деловито оглядывая комнату. — Как интересно! А чем вы занимаетесь? Если это не очень секретно, разумеется… тогда можете послать меня к черту, и я перестану задавать вам вопросы.
— Что вы, никаких секретов, — мой сосед плюхнулся на свою кровать и вытащил из кармана портсигар. — Вы не против, если я закурю? Я занимаюсь этнографией славянских народов, а сейчас, в частности, теми культами, которые практиковали поклонение волками и собакам.
— О, надо же, а я и не знал, что такие были… — я покачал головой. — Но я большую часть жизни провел во Франции, а вернулся только сейчас. Вы же понимаете…
Кажется, я понял сарказм шарфюрера. Он поселил меня к самому большому любителю поболтать. И нелюбителю слушать. Анхель говорил самозабвенно, практически не прерываясь на паузы и не затрудняя себя ответами на вопросы или возражения.
Впрочем, меня пока все устраивало. Он болтал, а я слушал. Про свою работу он говорил вроде бы много, но скорее в общих чертах, не вдаваясь в подробности. С еще большим удовольствием рассказывал про свою семью. Про друзей и приятелей. А еще неожиданно про… Вервольфа. Оказывается, своими проделками, Красный
Я слушал. Иногда поддакивал, но когда понял, что ему это не особенно-то и требуется, начал заниматься своими делами. Мы с моим соседом сходили к машине и принесли в комнату мои вещи. Под его рассказ я раскладывал их по полкам шкафа, ящиками и тумбочке. Заодно и изучил нормально, что там такое было в багаже Василия Горчакова.
Через какое-то время мне и впрямь захотелось убить болтливого немца. Очень иронично. Учитывая, что именно его и назначил в жертву Вервольфу грозный Лаврик.
«Значит это мой дед…» — думал я, разглядывая своего соседа. Похожи ли мы? Можно ли рассмотреть фамильное сходство вот сейчас, когда мы находимся рядом друг с другом?
А хрен его знает…
Если и да, то разглядеть его непросто. Анхель гладко выбрит, а я отпустил бороду.
Бл*ха, я как-то не ожидал, что моего деда вот так сходу окажется в моей жизни настолько много! Думал, что поселюсь, буду ходить по деревне, совать всюду свой нос, буду эдаким навязчивым и жизнерадостным клоуном, от которого все отмахиваются, и никто не воспринимает всерьез. Ну и присмотрюсь издалека к этому самому Анхелю. Прежде чем принять решение…
Вообще тема сотрудничества с Лавриком меня напрягала примерно как прыщ на жопе. Часть меня, та, в которой я кадровый военный, проявляла субординацию и выступала за то, чтобы приказы его выполнять. На том простом основании, что я воюю все-таки на стороне России, в смысле, СССР, конечно, а Лаврик старше меня по званию. Но весь остальной рассудок как-то не поддерживал эту идею. Лаврик может и выше меня по званию, но я, если что, из будущего. Я знаю, чем все закончится. И в этом смысле мне как-то глупо просто перевесить бремя принятия решений на другого человека, пусть даже он и не против.
— Ты говоришь по-русски? — вдруг спросил Анхель. На русском.
— Конечно, я же русский, — улыбнулся я. И затараторил побыстрее, пока Анхель не успел меня перебить. — Когда я уехал из России, мне было уже 15, так что, можно сказать, я просто вернулся домой. Поэтому я и…
— Это хорошо, значит буду практиковаться с тобой перед сном, — снова по-немецки продолжил он. — Ты ведь не против?
Я посмотрел ему в глаза и как-то засомневался в своих первоначальных выводах. В первом приближении Анхель Вольфзауэр показался мне глуповатым болтливым треплом. Сейчас я начал в этом сомневаться. Очень уж смешливый был взгляд. Будто его болтовня была… запланирована.
Черт, а ведь надо быть осторожнее! Этот тип явно меня изучает. Теперь надо под напором его болтовни не сбросить случайно свою маску.
— Герр Анхель, мне пора приниматься за работу, — я вскочил с кровати, на которую только что сел. — Вы хотите составить мне компанию? Я правильно понимаю, что вы давно в Заовражино? Будет неплохо, если вы меня познакомите с самыми важными жителями города и представите…
— Увы, мой новый друг, у меня тоже есть работа, — Анхель развел руками. — Рад был познакомиться.
И мой сосед стремительно покинул комнату, оставив меня в некотором недоумении.
Что это вообще было только что?
Моя чуйка нервно зашевелилась. Кажется, этот Анхель или не так прост, как хочет казаться. Или совсем не тот, за кого себя выдает. Он очень много говорил, но при этом не сказал, в сущности, вообще ничего. Совсем как я сегодня, пока доставал всех подряд фрицев в Заовражино. Он сказал, что он этнограф и на сдачу кинолог. Следы на лице намекают, что получил он неплохое академическое образование еще до тридцать третьего года. Носит гражданское… Может он из Абвера? Может быть, шарфюрер привел именно его не чтобы тот надоедливому и болтливому мне систему сломал, а потому что у него инструкция такая — всех новых людей просеивать через сито Анхеля. Интересно, прошел я в таком случае проверку или нет?